Зачем оно, которое солидное? О нет, я не опасался удара в спину от испанцев или португальцев. Ситуация совсем этому не способствовала. Даже если предположить, что кто-то из коронованных особ, воинские контингенты которых сейчас находились в Иерусалиме, воспылал предельной ненавистью ко мне или всем Борджиа вместе взятым — было бы верхом идиотизма ликвидировать меня, оставляя «отца», Лукрецию и тех, кто формально не Борджиа, но находится почти на самой вершине. Подобное не решит ничего, а напротив, заставит династию объединиться против врага. Мстительность Борджиа хорошо известна!
Угроза с иной стороны, совсем с иной! Для большинства магометан именно мы, Борджиа, являемся самыми главными врагами. Они ж не совсем конченые, а потому осознают, кто именно стоял и стоит во главе уже двух новых Крестовых походов. А тут вот он, сам Чезаре Борджиа, появляется не абы где, а близко к месту. где напасть хоть и сложно, но всё же реально. Более того, не во главе всей армии, а лишь относительно малой её части. Ну вот как тут устоять то? Не факт, конечно, но риск довольно значительный. Посему не стоит … совсем не стоит.
* * *
Дорога на Иерусалим, июнь 1497 года
Почувствуй себя стейком! Ну тем самым, который поджаривают на раскалённой сковородке, а вокруг тоже та ещё температура. Это я, если что, сейчас про своё состояние, ни разу не близкое к сколь-либо комфортабельному. К лошадям я уже успел за минувшие годы привыкнуть и. хоть никакого особо удовольствия от верховых прогулок и «прогулок» не получаю, но вот реально свыкся. Только вот эти несколько часов, что я провёл в седле, выехав с отрядом из Газы по направлению к Иерусалиму… Воистину жесть жестяная!
Горячий ветер пустыни. Доспехи, пусть и прикрытие сверху белой тканью, добавляли множество «приятных» нот к и без того насыщенному мировосприятию. Тянуться к воде, как это делали многие из отряда, оказавшиеся в подобных условиях если не первых раз в жизни, то близко к этому? Благодарю покорно, подобное ни разу не помогает, а даёт лишь иллюзию облегчения на минуту другую, а потом становится ещё хуже. Потому лучше проявлять умеренность, хотя это на первый взгляд и может показаться странным. Отсюда и приказы, которым вроде как и стараются следовать, но… не у всех покамест получается. Бр-р. Даже подумать страшно, что тут можно в этих условиях не просто временно находиться, а жить постоянно или, по крайней мере, долгие месяцы, а то и годы. А ведь многим придётся! От итальянской части войск в Иерусалиме я отказываться точно не собираюсь. Тут и символ, и дополнительный плюс к авторитету, да и опыт по боевому слаживанию тоже не хрен свинячий, право слово.
Ещё Египет, где тоже… отнюдь не райские условия, несмотря на то, что близ Нила ситуация всё ж куда как пристойнее. Наличие реки рядом, оно многое упрощает, в том числе и касаемо климатических условий. Главное без веской причины особо далеко от источника живительной влаги не отдаляться, а уж остальное… преодолимо.
Хорошо хоть за новозавоёванные территории можно уже не беспокоиться. Первичная, а местами и вторичная зачистки произведены, количество нежелательных элементов в собственно крепостях сведено к нулю, за пределами стен, но в городах также стремительно падает. Вот-вот и можно будет начинать запускать первую волну переселенцев из числа действительно заинтересованных в подобной смене жительства. Никакого приневоливания, исключительно по собственному желанию. А то знаю я печальные последствия, случающиеся после того, как пытаются срывать людей с мест против их воли. Нафиг-нафиг, подобного нам, Борджиа, точно не требуется. Мда… Нам, Борджиа. Я ведь реально за прошедшие с появления тут годы уже не отделяю себя от этой семьи, хотя прекрасно помню и осознаю себя истинного. Встроился. Врос. Прикипел к людям, которые стали очень близкими. Человеческая психика, она такая, местами загадочная даже для специалистов из XXI века, не говоря уж о здешних, о психологии если понятие и имеющих, то самое что ни на есть зачаточное. За некоторыми исключениями, большая часть которых рядом со мной обретается. А не рядом — это, пожалуй, исключительно Николо Макиавелли, змий редкой ядовитости, на котором сейчас, по сути, вся Флоренция держится. Пьеро Медичи хоть и не самый лучший правитель, но сумел таки приблизить к себе чуть ли не лучшего из имеющихся советников. Не в последнюю очередь поэтому герцогство Флорентийское сейчас реально на подъёме. Союз с Римом и змеиная хитромудрость Макиавелли — вот те самые краеугольные камни, на коих всё держится. Не менее, но и не более того.
Макиавелли, да… Я до сих пор его реально опасаюсь. Не в прямом смысле, конечно, а как возможного конкурента в плане плетения многоходовых интриг. Одно дело опираться большей частью на опыт грядущих веков. Совсем другое — самому быть гением интриг, заговоров и создания самых извилистых тропок в мутном мире высокой политики. Точно я могу быть уверенным в одном — никогда нельзя садиться играть с Макиавелли в игры престолов. Обыграет, змий флорентийский! Так обыграет, что сам далеко не сразу поймёшь, где и как ухитрился вляпаться в одну из оставленных им ловушек. По той же причине я ни разу не хочу видеть этого человека ни в Риме, ни на службе у Борджиа. Пусть это будет головная боль Медичи, а до нас лишь её эхо доносится.
Но и польза от старины Николо велика. Поэтому Пьеро, первый герцог Флоренции, получил дельный совет держать столь талантливого советника как можно ближе. Заваливать его деньгами, подарками, хорошим, уважительным отношением… А ещё как можно крепче привязать паразита деньгами, титулом, славой. Да-да, всем вышеперечисленным, но главным фактором тут являлась слава. Вот оно, единственное действительно уязвимое место сего гения! Он хотел быть не просто известен, а остаться в веках подобно Платону. Аристотелю и прочим «звёздам первой величины», тем или иным образом любившим порассуждать о политике, устройстве государства и тому подобных делах. И ему этот самый шанс предоставлялся самым непосредственным образом. Не только слова и дела, не только влияние на Пьеро Медичи, но и кое-что ещё…
— Место для лагеря уже найдено, магистр, — произнёс Фредо Гриццони, бывший лейтенант в кондотте Винченцо Раталли, а теперь уже доросший до уровня полноценного командования. — Спокойно, безопасно. Но мы будем готовы ко всему.
Готовность — это хорошо. А вот что меня всегда удивляло так это умение «рулить» лошадью так, чтобы она не просто замедлялась или там ускорялась, но ещё и двигалась почти вплотную к другому всаднику. Мне подобный высший пилотаж был в принципе недоступен. Да и пофиг, положение позволяет не заморачиваться с подобными нюансами. Более того, в Газе нас уже встретили представители испанских крестоносцев. Не простая вежливость, а с целью выделить дополнительное сопровождение и проводников, с которыми уж точно не получится сбиться с пути. Именно так, ибо здешние места, в них тоже можно заплутать, а подобное вряд ли кому на пользу пойдёт. И да, Фердинанд Трастамара уже находился в Иерусалиме, прибыв в Газу, как оказалось, неделю тому назад. Эх, вот делать им больше нечего, особам коронованным, кроме как тащиться в эту жопу мира, почему то объявленной святой. Для пущей важности тут только Мануэля I Португальского не хватало!
Это я так, иронизирую, поскольку понимаю не шибко большое желание Мануэля I покидать Лиссабон. У сего монарха и так хлопот хватало, в том числе связанных с продвижением в Новый Свет, сбором кораблей для новой экспедиции в Индию и разруливанием брожений внутри страны. Не-ет, сейчас он не мог позволить себе покидать пределы страны, ограничившись отправкой неслабого войска, рассчитывая на жирный кусок пирога, отрезанного от уже де-факто развалившегося Мамлюкского султаната. По сути планировалось напластать на ломти всё побережье, начиная с Бенгази и заканчивая как минимум Тиром. Дальше? Там уже были войска Османской империи, мир с которой лично мы нарушать не собирались. Пусть сами рыпнутся и вот тогда… Впрочем, это уже несколько иное.
