Лиля привезла длинную серую куртку, черный велюровый берет и довольно потертую красную сумку в виде торбы.
– Вы в нее ничего не кладите, газеты, там, старые суньте или бумагу оберточную, – наставляла она, – а все нужное в карманы положите. Сумка яркая, будет взгляды привлекать, в случае чего оставите ее там. Вроде как на минутку вышли, а сами по-быстрому и слиняете. Она старая, не нужна мне.
Надежда в это время сняла пальто и облачилась в куртку. Лиле она была нормальной длины, а Надежде – по колено. И берет некрасиво свисал набок.
– Очки темные наденьте, а то что-то вы на Гамлета сильно смахиваете, – сказала Лиля, едва сдерживаясь от смеха, а Сима так и вовсе хрюкнул.
– Все-то вам хиханьки да хаханьки, – рассердилась Надежда, – а дело серьезное, нешуточное… Ладно, я уж пешком дойду, а то пробки. И ты, Лилька, если уж совсем застрянете, тоже пешком иди. Как бы не опоздать…
– Осторожней там! – крикнул ей вслед Сима, очевидно, вспомнив про ненавистную Синебрюхову.
То и дело поглядывая на часы, Надежда свернула на Литейный и припустила вперед, стараясь обегать встречных прохожих. Она успела к ресторану за десять минут до назначенного в записке времени.
Ресторан располагался во флигеле большого старинного дома. Вход, естественно, был со двора. Надежда нырнула под арку и обогнула шлагбаум. Двор был просторный и светлый, посредине располагался самый настоящий сквер – деревья в золотой листве, красиво подстриженные кусты, ажурные скамейки и круглая клумба, в данное время выглядящая пустовато. Что делать, осень…
Пройдя через сквер, Надежда увидела вывеску ресторана – две телефонные трубки по бокам и надпись, сделанная из шнура, который их соединял.
Надежда поправила сползающий берет, сделала независимое лицо и шагнула к двери.
– У вас заказано? – встретил ее у входа крепкого вида мужчина в белом пиджаке и черной «бабочке».
– Да, столик номер тринадцать, – ответила она ровным, уверенным голосом.
Показалось ей или нет, что в глазах мужчины мелькнуло удивление? Возможно, он уже видел того, кто придет на встречу, возможно, его предупредили, что это будет мужчина…
– Я могу пройти? – процедила Надежда. – Или так и будете держать меня на пороге?
Она решила, что лучший способ обороны – это наступление, и не прогадала – мужчина посторонился и указал ей направление к тринадцатому столику.
Зал был разгорожен на узкие кабинки, стены которых напоминали старые телефонные будки: классическая лондонская красная, желтая, серая с синим, обшарпанная, советских времен.
– Вам сюда, – сказала неслышно подошедшая официантка и положила на столик меню.
Надежда села и внимательно огляделась. Стены кабинок были довольно высокие. Конечно, если встать на стул, то можно осмотреться, но номеров на кабинках не было и узнать, из какой кабинки звонят, не представлялось возможным. Да, здесь все было сделано для того, чтобы абоненты не смогли видеть друг друга.
Надежда развернула меню. Ничего особенного, только цены кусались. Ну, она сюда не есть пришла.
– Кофе, – сказала она подошедшей официантке, – и пирожное.
– Какое? – Девица не двинулась с места.
– Любое, на ваш вкус, – отмахнулась Надежда. Ей хотелось, чтобы официантка скорее ушла. Сильно развитая интуиция подсказывала, что долго находиться здесь нельзя – опасно.
«Говорил же тебе…» – вякнул некстати проснувшийся внутренний голос.
«Заткнись!» – мысленно прошипела Надежда. Голос обиделся и замолчал.
Официантка наконец убралась, и сразу же зазвонил телефон, стоящий на столе. Телефон был черный, старого образца, сделанный из бакелита. Кажется, так назывался материал. Большую тяжелую трубку было неприятно прижимать к уху. Надежда тут же вспомнила телефоны, которыми они пользовались в режимном НИИ. На них еще таблички висели: «Помните, что телефон не обеспечивает секретности переговоров!» Уж какая там секретность была, мысленно вздохнула Надежда. Девчонки-секретарши о своем трепались, да начальники про рыбалку разговоры вели. А если простому инженеру что-то по делу нужно было выяснить, он не ленился и забегал в нужный отдел, там на месте и спрашивал.
– Слушаю! – Надежда постаралась, чтобы ее голос звучал по возможности твердо.
– Кто вы? – Мужской голос в трубке был очень недовольный. – Почему вы пришли вместо Шершня?
«Ага, стало быть, заказчик ждал того типа в твидовой куртке. И кличка у него Шершень. Уже кое-что».
– Потому что он не смог прийти. Мы работаем вместе, и теперь я буду вести с вами дела, – ответила Надежда и сама испугалась своей наглости.
Собеседник был удивлен.
– Что же с ним все-таки случилось? – спросил он.
– Он… он ранен, – Надежда помедлила, – но рана не серьезная, ему просто нужно время…
– Зато у меня времени нет! – зарычал мужчина. – Все и так затянулось!
– Вот почему я здесь, – заметила Надежда.
Прислушиваясь, она поняла, что мужчина говорит с акцентом. Хотя слова он произносил правильно, но как-то слишком четко, и Надежда, дочь филолога, верно определила, что русский язык ему не родной.
Иностранец? Этого еще не хватало.
– Он полностью ввел вас в курс дела? – спросил мужчина чуть спокойнее.
– Разумеется… я же сказала, мы работаем в паре.
– Итак, вы знаете, что нужно искать из мебели?
«Какая еще мебель?» – подумала Надежда, но в голове тут же всплыло кресло на чердаке. Неужели этому типу нужно то старое кресло?
– Если вы о кресле… – начала она.
– Да-да, именно о нем! Он нашел его?
– Не совсем, – осторожно произнесла Надежда. – То есть кое-какие достижения у нас есть…
– О чем вы говорите? – снова взорвался мужчина. – Вы набиваете цену? Мы ведь уже договорились. Вы должны найти кресло и принести мне фотографию, чтобы я мог определить, оно ли это…
– Кресло, которое когда-то стояло в замке Нойештайн? – ляпнула Надежда и тут же сообразила, что не стоило этого делать.
Она-то хотела показать свою осведомленность, точнее, вспомнив об украденной книге в библиотеке имени Скабичевского, осведомленность Шершня. Ведь это он упер книгу, больше некому. Но по установившемуся в трубке молчанию, поняла, что сказала лишнее.
– Эй! – позвала она через некоторое время. – Вы еще там?
Вместо ответа послышался какой-то шорох, звон стекла и чей-то отдаленный разговор. Все ясно, этот тип не стал отключаться, а просто положил трубку на стол, чтобы она не насторожилась раньше времени.
– Черт! – Надежда позвонила Лиле. – Он ушел, – прошептала она, – сбежал, так что смотрите, сейчас выйдет. Мужчина средних лет, одет, надо думать, прилично, физиономия чистая, легкий акцент… Пускай Сима на выходе подежурит, ты слишком приметная…
