– Ну, тут я немного преувеличила…
– И что вы теперь будете делать?
– Теперь я позвоню Рафику Мевлетову.
– И как вы его заставите говорить? Наплетете про пластмассового козлика?
– Зачем же? Нам нужно узнать, куда он отвез заказчика, так что козлик здесь не поможет.
– А тогда как же? И самое главное: что вы выяснили из разговора с тем типом? Он сказал что-то важное?
Вместо ответа Надежда Николаевна набрала номер телефона, который ей дала диспетчер.
Лиля в это время переглядывалась с Симой.
«Сильна эта тетка Надежда, – говорил ее взгляд, – и не так проста. И вот чувствую я, что она темнит, чего-то недоговаривает. Будь с ней внимательнее».
Сима ответил верным взглядом.
– Слюшаю? – ответил Надежде по телефону низкий голос с кавказским акцентом.
– Это Рафик, да?
– Ну, Рафик, а в чем дело?
– Рафик, вы мне дали этот номер, чтобы звонить, если нужно куда-то отвезти. Так вот я и звоню…
– Куда приехать? – В голосе водителя зазвучало оживление.
Надежда назвала ему адрес, по которому сейчас находилась.
– Буду через десять минут!
– Ловко вы его уговорили! – восхитилась Лиля. – Он же вам не давал свой номер!
– Все таксисты пытаются напрямую договориться с клиентами, чтобы не платить проценты фирме. И он наверняка раздает свои визитки и уж точно не помнит, кому именно.
Прошло не больше десяти минут, и к ним подъехала желтая машина с нарисованными на боку причудливыми завитками и крупной надписью: «Такси-барокко».
– Держитесь в сторонке! – предупредила Надежда Лилю и Симу.
– Это ви меня вызывали? – выглянул из машины усатый загорелый брюнет.
– Я, я! – ответила Надежда, подходя к нему. – Если, конечно, вы – Рафик.
– Само собой, я Рафик! Куда едем?
– А куда вы отвезли пассажира, которого примерно час назад подобрали на этом самом месте?
– Э, нет, дамочка! – Водитель замахал руками. – Так не пойдет! Ми такие вещи никому не говорим!
– Но я вам за эти сведения заплачу…
– Нет и нет! Я честный человек. – Водитель гордо выпятил грудь. – Я своих клиентов не видаю! Вот если я вас куда-то отвезу, ви не захотите, чтобы я кому-то про это сказал? Вот и тот человек не захочет, чтобы я кому-то сказал! В общем, так, дамочка: или ми куда-то едем вместе, или я уезжаю один, до свидания…
– Это хорошо, что вы честный человек, – одобрительно проговорила Надежда. – Хорошо, не нужно мне ничего говорить. А вы меня можете отвезти куда угодно?
– Само собой, это моя работа. Куда скажете, туда и отвезу…
– Куда угодно? Правда?
– Само собой!
– Отлично! Так вот, отвезите меня туда, куда отвезли того человека. Того, которого здесь посадили.
Рафик на мгновение задумался. Он только что пообещал отвезти эту дамочку куда угодно и должен сдержать слово. И потом, он ведь ей ничего не скажет, просто отвезет…
– Ладно, садись! – решился он наконец.
Надежда махнула Лиле и села на пассажирское место.
Желтая машина тронулась. Сима с Лилей поехали за ней, выдерживая небольшую дистанцию.
Такси выехало на набережную, доехало до Каменноостровского моста, переехало на Петроградскую сторону и очень скоро оказалось на Крестовском острове. Здесь оно остановилось возле двухэтажного особняка в стиле модерн.
– Вот тут я его высадил, – сообщил Рафик Надежде.
Надежда поблагодарила, расплатилась, добавив щедрые чаевые, и вышла. Вскоре к ней подъехали Сима с Лилей.
– Водитель такси привез того человека сюда, в этот особняк, – сообщила Надежда спутникам.
Они подошли к двери и увидели на стене табличку: «Отель Крестовский». Тут же, над табличкой, была установлена небольшая видеокамера.
– Ну что ж, попробую провести разведку боем…
Надежда, причесавшись, подкрасив губы и переодевшись в пальто, нажала кнопку звонка.
Замок щелкнул.
Надежда толкнула дверь и вошла в отель.
В холле все дышало скромной респектабельностью и большими деньгами. Именно это великий режиссер Бунюэль назвал скромным обаянием буржуазии. Пол был покрыт настоящим персидским ковром, справа от входа стоял кожаный диван «Честерфилд», перед ним, на круглом, инкрустированном слоновой костью столике красовалась китайская ваза со свежими розами.
За стойкой темного дерева сидел портье – представительный мужчина средних лет, с седыми висками и проницательным взглядом. Внимательно оглядев Надежду, он проговорил:
– What can I do for you? – И тут же повторил по-русски: – Чем я могу вам помочь?
– Понимаете, – затараторила Надежда, – ваш постоялец… это ведь Герд Вейсберг, да? Это ведь точно Герд Вейсберг! Да конечно, это он, я никак не могла перепутать!
– О каком постояльце вы говорите? – перебил ее портье. – Вообще, что вам нужно?
– О том постояльце, который к вам недавно вошел. Такой пожилой, приличного вида… Я и Лене сразу сказала: ты как хочешь, а это он! Это Герд! Она еще сомневалась, а я ей сказала…
– Женщина, я не понимаю, чего вы от меня хотите?
– Вы мне только скажите, он это или не он? Я с Леной поспорила… на бутылку шампанского…
– Какая Лена? Какое шампанское?
– Как – какая? Лена Сапожкова! Ну, вы ее все равно не знаете… А шампанское, пусть и не французское, а российское, но все равно не хочется проспорить… мы с Леной сидели в кафе, а тут он вошел, я ей сразу сказала, что это Герд, а она – не может быть…
На лице портье профессиональная сдержанность уступила место страданию.
– Что вам нужно?
– Я хочу только узнать, Герд это или не Герд. Мы с ним встречались в одна тысяча девятьсот девяносто шестом году на курсах повышения квалификации среднего звена, и вы представляете – он совсем не изменился! Лена поэтому и говорит – не может быть! Не мог он совсем не измениться! Все-таки столько лет прошло! А он тогда за мной немножко ухаживал и приглашал пить кофе… Ой, нет! – Надежда замахала руками. – Не в девяносто шестом, это было в девяносто седьмом году! Как раз тогда, когда я познакомилась с Виталием…
– С каким еще Виталием? – страдальчески сморщившись, проговорил портье.
– Да вы его все равно не знаете! Вы только скажите мне, он это или не он?
– Женщина, мы не даем справок о наших постояльцах! Покиньте, пожалуйста, отель!
– Но вы мне только скажите, он это или не он? Понимаете, мы с Леной поспорили…
