Увидев Синебрюхову так близко, она тут же присела. Сима стучал зубами рядом. Сквозь щель в калитке было видно, как Синебрюхова вытащила из торбы мясницкий топорик и пальцем проверила лезвие на остроту. Очевидно, ее все устроило, потому что она убрала топор обратно в сумку, рванула дверь на себя и тотчас едва не слетела с крыльца, потому что дверь оказалась открыта.
Сима, увидев топорик, сел прямо на опавшие листья и закрыл лицо руками.
– Надо идти спасать Надежду Николаевну, – заволновалась Лиля.
– Я не могу… – сквозь зубы процедил Сима, – у меня еще палец не зажил. Я ее боюсь.
Лиля хотела поднять его на смех и устыдить, но вместо этого тихо сказала:
– Я тоже боюсь. Но ведь она ее убьет. И собаку тоже. Ладно, я одна пойду.
Сима тут же опомнился.
– Одну я тебе никуда не пущу! Идем вместе!
И они медленно пошли к дому по дорожке, вымощенной розовой плиткой.
Аркадий Ипполитович пристегнул поводок к ошейнику, открыл калитку и вывел Чарли на улицу.
Чарли был пес немолодой, воспитанный и спокойный. Он никогда не гонялся за кошками, не любил ввязываться в драки (хотя от природы был сильным и выносливым бойцом, как большинство ротвейлеров) и даже к собакам противоположного пола относился с истинно философской невозмутимостью. По этим причинам ежедневные прогулки с ним не доставляли хозяину никаких неприятностей.
Вот и сегодня Аркадий Ипполитович спокойно шел за своим псом по знакомой до боли Вокзальной улице, не ожидая от Чарли и от жизни в целом никаких неприятных сюрпризов. Он даже достал из кармана мобильный телефон, чтобы на ходу проверить электронную почту и эсэмэски.
Чарли тоже, как обычно, спокойно трусил по обочине, время от времени останавливаясь, чтобы обнюхать какой-нибудь камень или столб, прочитать на нем собачьи новости, а потом, подняв лапу, добавить к ним свою свежую струю.
Внезапно ротвейлер насторожился и повел носом. Аркадий Ипполитович не придал этому значения, продолжая просматривать сообщения в телефоне, как вдруг Чарли изо всех сил дернул поводок. Аркадий Ипполитович, не ожидавший ничего подобного, потерял равновесие и растянулся на земле, выронив телефон. Чарли это не остановило, и он устремился к одному ему известной цели, волоча за собой хозяина, как катер тащит за собой потерявшего равновесие водного лыжника.
– Стой! – кричал ему вслед Аркадий Ипполитович, но ротвейлер несся так, будто за ним гнались все черти ада.
Аркадий Ипполитович хотел выпустить поводок, чтобы избежать серьезных увечий, но поводок так неудачно обернулся вокруг его запястья, что освободить руку никак не получалось. Между тем ротвейлер продолжал нестись вперед с быстротой скоростного поезда «Аллегро», ежедневно несколько раз пролетавшего мимо станции Мухино в направлении Хельсинки и обратно.
С Вокзальной улицы ротвейлер свернул на Лесную и немного притормозил. Аркадий Ипполитович воспользовался этим, изловчился и встал. Он попытался упереться ногами в землю и остановить пса, но это было так же невозможно, как остановить на полном ходу вышеупомянутый поезд «Аллегро». Единственным плюсом было то, что теперь хозяин летел вперед в вертикальном положении.
По дороге им встретилась знакомая женщина – Ольга Васильевна с Луговой улицы. Увидев несущегося по улице с ротвейлером на поводке Аркадия Ипполитовича, она посторонилась и крикнула:
– Куда это вы так спешите?
– Да понятия не имею, – с отчаянием в голосе прокричал в ответ хозяин Чарли. – Это все он… это он меня тащит… его и спрашивайте, куда его черти несут!
Ольга Васильевна проводила бегущего соседа недоверчивым взглядом. Ох, темнит! Не хочет говорить, куда так спешит! А ведь бежит он в сторону поселкового магазина… Может быть, там выбросили какой-нибудь дефицит?
«Да какой сейчас может быть дефицит!» – тут же поправила себя Ольга Васильевна. Сейчас в магазинах есть все, что душе угодно, были бы деньги… А вот деньги – это действительно дефицит, но их в магазине не купишь. Тогда, может, у Зинки какая-нибудь акция, и она продает что-то полезное дешевле, чем обычно?
Как бы там ни было, нужно проверить, и Ольга Васильевна заспешила в магазин.
Чарли тем временем пробежал мимо магазина. Аркадий Ипполитович был уже на последнем издыхании, как вдруг ротвейлер затормозил и свернул с дороги на заброшенный участок, посреди которого стоял покосившийся сарай. К нему и устремился Чарли.
– Чарли, ты куда? – безуспешно взывал хозяин. – Чарли, сюда нельзя! Это чужой участок! Сколько раз я тебе повторял, что на чужие участки заходить нельзя…
Но ротвейлер не слушал хозяина. Он подбежал к сараю и ткнулся мордой в дверь.
Аркадий Ипполитович услышал доносящееся из сарая жалобное собачье подвывание и понял, что именно этот призыв заставил Чарли нестись сюда через весь поселок.
Чарли еще раз ткнулся в дверь, но она была закрыта на щеколду. Тут он наконец-то вспомнил о существовании хозяина и, повернувшись к нему, требовательно гавкнул: мол, что стоишь? Видишь, закрыто! Так открой!
– Как ты себя ведешь? – укорил его Аркадий Ипполитович. – Я от тебя такого не ожидал! Ты взрослый, воспитанный пес – и вдруг такое мальчишеское поведение!
Из сарая снова донесся приглушенный вой. Чарли сердито рыкнул на хозяина: мол, нашел время заниматься педагогикой!
Аркадий Ипполитович вздохнул, отодвинул щеколду и отворил дверь сарая. Чарли влетел внутрь, остановился перед дырой в полу и громко залаял.
– Что тут такое? – проговорил Аркадий Ипполитович, подходя к псу.
Из-под пола снова донесся вой.
– Что, туда провалилась какая-то собака?
– И не только собака! – раздался снизу женский голос. – Кто там? Помогите нам отсюда выбраться!
– Как вы туда попали? – крикнул Аркадий Ипполитович.
– Потом! – отозвалась женщина. – Потом я вам все расскажу, а сначала помогите выбраться!
– Да, извините, я правда сказал глупость… – Аркадий Ипполитович сдвинул доски, которые закрывали яму, и спустил их вниз.
Женщина уперла доски в дно ямы, превратив их в наклонный пандус, и по нему тут же, подвывая и оскальзываясь, поползла большая светло-серая собака.
«Маламут, – констатировал Аркадий Ипполитович, хорошо разбиравшийся в породах собак. – Да это никак Розамунда Александры Павловны? Да нет, не может быть! Та светло-серая, а у этой какие-то желтые пятна…»
Женщина ухватилась за собачий ошейник, и через полминуты обе были уже на поверхности.
– Ох, спасибо вам! – проговорила женщина, переводя дыхание. – Большое спасибо!
Ее собака подбежала к Чарли и ткнулась в него носом – она тоже выражала ему признательность.
«Нет, все-таки это Розамунда. И Чарли так считает». – Аркадий Ипполитович очень доверял своей собаке.
