— Ты сильно изменился, — заметил он наконец, усаживаясь в
кресло.
— Наверное. Прошло много лет. Что ты будешь пить? — спросил
Дронго, открывая бар. — У меня есть шампанское.
— Давай за встречу.
Он откупорил бутылку, разлил золотистую жидкость в бокалы. Они
чокнулись.
— Рассказывай, — потребовал Эльдар, — я слышал, ты работал
по линии Третьего управления?
[9]
— Кто тебе об этом сказал?
— Разное говорили. Ты ведь был раньше экспертом ООН. Тебя
многие помнят здесь по твоим операциям. А в 1988 году прошел слух, что тебя
убили.
— В меня стреляли, но я остался жив. Правда, был тяжело
ранен, наверное, поэтому все посчитали, что я погиб.
— И после этого ты бросил свою работу?
— Нет, конечно. Но в качестве эксперта я уже представлял
мало ценности. Меня стали использовать по другим направлениям.
Эльдар не стал задавать ненужных вопросов.
— Ты можешь сказать, сколько пробудешь в Нью-Йорке?
— Пять дней.
— Всего пять. Тебе нужно обязательно побывать у меня дома.
Ты ведь не знаком еще с моей женой.
— А когда ты женился?
— Семь лет назад. И у меня уже шестилетний сын. Он учится
здесь, в Америке. В этом году пошел в школу. Настоящий янки. Правда, он родился
в Индии, так что американским президентом ему не бывать. Но я не очень
переживаю. Не нравится мне здесь. Три дня назад прочитал в «Нью-Йорк тайме»,
как в Бруклине убили директора школы. Случайно, в перестрелке, когда он искал
своего девятилетнего ученика — торговца наркотиками. А тебе здесь нравится?
— Я никогда не любил путешествовать.
— Да, ты всегда был домоседом. Любил читать книги и не
выносил присутствия девочек. Ты по-прежнему не любишь женщин? Или уже женился?
— Не успел. И я, кажется, по-прежнему домосед. А
единственная женщина, которая мне нравилась, погибла в прошлом году в Вене.
— Извини.
— Ничего страшного. Я уже давно привык к этим мазохистским
упражнениям со своей душой. Моих друзей стали часто убивать в последнее время.
Согласись, к этому трудно привыкнуть.
Они помолчали. Дронго снова разлил шампанское.
— За твою семью.
— Спасибо. Но я тебя завтра жду.
— Обязательно приеду. Где ты живешь?
— Северный Бронкс. Там бывшая советская колония. Теперь в
этом доме обитают представители всех суверенных стран СНГ. Сам ты не найдешь.
Договоримся, и я заеду за тобой. Если, разумеется, ты можешь появиться у меня
дома, — вспомнил вдруг Эльдар.
— Не говори глупостей. Я обязательно к тебе приеду. Мне
интересно посмотреть на твоего сына.
— Говорят, он похож на меня. Эльдар поставил бокал на
столик, потянулся за виноградом.
— Я вымою руки, — вспомнил он, направляясь в ванную. Через
секунду раздался его восхищенный возглас:
— Слушай, кто тебе оплачивает номер? Столько позолоты в
твоей ванной рождает у меня массу противоречивых чувств и даже комплекс
неполноценности.
— Не обращай внимания. Я просто спутал гостиницы. Завтра
утром перееду в более дешевую.
Эльдар возился в ванной.
— Если хочешь, — крикнул он, — я могу помочь тебе устроиться
в отель ООН, рядом с нашим представительством.
— Спасибо, не надо. Я уже позвонил в другую гостиницу.
Эльдар вышел из ванной.
— В твоем баре есть что-нибудь кроме шампанского?
— Конечно.
— Ну, доставай наконец, а то я умру от жажды.
— Я всегда подозревал, что дипломаты — потенциальные
пьяницы, — улыбнулся Дронго.
— А я всегда знал, что разведчики — скупердяи, — парировал
Эльдар, — доставай виски.
Пить они закончили в пятом часу утра, когда Эльдар собрался
ехать домой. Дронго, всегда старавшийся не перебарщивать, где-то в половине
четвертого понял, что за приятелем ему не угнаться, и бросил пить. Бывший
одноклассник доканчивал бутылку в одиночестве.
Его автомобиль по просьбе Дронго припарковали в гараж отеля,
а самого Эльдара он посадил в такси.
И только вернувшись в номер, вдруг почувствовал, как болит
голова. Дронго включил горячую воду, почти кипяток и целых полчаса принимал
ванну. После чего встал под холодный душ. Голова стала ясной, но усталость не
прошла.
В четверть шестого утра он вышел из отеля и, пройдя две
улицы, взял такси. Доехав до старого города, отпустил машину у отеля «Виста» и
поймал другую. Теперь он направлялся в Бруклин.
Ровно в шесть пятнадцать утра Дронго подъехал к ресторану на
Оушн-авеню, где его терпеливо ждал Любарский, сидевший в своем автомобиле. Он
отпустил такси и, перейдя улицу, сел в машину связного.
— Доброе утро. Вы достали пистолет?
— Достал. Это так опасно, — запричитал Любарский.
— Переживать будете потом. В нашей разведке появилась уйма
идиотов, которые не могут нормально анализировать ситуации. Поэтому все нужно
решать на месте лично. Я думаю, что докладывать об этом в Центр не нужно.
— Вы убьете его? — с ужасом спросил Любарский.
— Я похож на убийцу? — строгим тоном отозвался Дронго.
— Нет, нет, конечно. Вообще вы какой-то странный агент. Хотя
это первое мое серьезное дело. Но такое…
Дронго хорошо понимал его состояние. Конечно, Любарскому не
верили. Резидент внешней разведки в Нью-Йорке считал его слишком незаметной
фигурой, чтобы внимательно выслушать его. А тем более когда речь шла о
Бетельмане, подозрительном еврее, имеющем брата-миллионера в Англии, связанного
с английской контрразведкой. По замыслу организаторов операции, кроме Дронго,
знавшего лишь в общих чертах главную стратегическую цель, только Любарский был
отчасти посвящен в детали. Но и он искренне считал, что новая российская
разведка хочет завербовать Бетельмана, не предполагая, что тот будет лишь
подсадной уткой для ареста Дронго.
Любарский не ведал и не имел права знать, что Дронго проведет
беседу с его протеже нарочито грубо, провоцируя Бетельмана, который должен
бежать в Англию. У того была готова виза и разрешение на въезд в
Великобританию. Там действительно жил его брат-миллионер, долгие годы
сотрудничавший с английской контрразведкой. Расчет строился на том, что
напуганный Семен Бетельман расскажет все своему брату, а тот — английской
контрразведке. И когда через пять дней Дронго захочет встретиться с Бетельманом
в Ирландии, во время посадки самолета в аэропорту Шэннона, его просто арестуют.
Конечно, этих подробностей не знал ни российский резидент внешней разведки в
Нью-Йорке, ни несчастный посредник Любарский, для которого это было первое и
последнее задание в жизни.
