До тех пор, пока разбойников не переловили – всех до единого человека, чтобы не осталось никого, способного отомстить, – многие были обречены на страдания.
– Куда вы нас везете? – спросила Арабелла, думая о том, как маркиз хорош собой. Никто из известных ей мужчин не смог бы сравниться с ним в умении править лошадьми. Здесь он был просто бесподобен.
– Мы едем на одну из моих ферм. Должен признаться, Арабелла, мне было неведомо, что деревенская жизнь может быть такой насыщенной. Последние несколько дней я только и делал, что работал. Я встречался и беседовал с фермерами, доверенными лицами, управляющими, пастухами, грумами. Просто голова идет кругом! А сколько всего еще предстоит сделать?
– Но ведь вам это нравится, – улыбнулась Арабелла.
– Да? Почему вы так думаете?
– Я уверена, что любой человек непременно должен чем-то заниматься, – пояснила девушка. – Мужчинам нравится, когда у них есть какое-то дело. И женщинам тоже. От безделья люди становятся скучными и раздражительными.
– Для вашего юного возраста вы очень наблюдательны, – ответил маркиз. – Тем не менее, вы правы. Самые счастливые дни своей жизни я провел в полку. Мы постоянно атаковали, и ни у кого из нас не было иных забот, кроме как остаться в живых.
– Как бы мне хотелось послушать ваши рассказы о войне. Если бы я была мужчиной, я непременно бы пошла в армию. Увы, я только слабая женщина! – с горечью сказала Арабелла.
Маркиз рассмеялся:
– Через два-три года вы уже не станете роптать, что родилась женщиной. Вы превратитесь в настоящую красавицу, маленькая Арабелла. Кто-нибудь говорил вам об этом? Совсем скоро эта белоснежная кожа, эти золотисто-рыжие волосы будут приводить в трепет восторга всех окрестных модников.
Арабелла уже собиралась сказать, что у нее нет ни малейшего желания возбуждать интерес в мужчинах, когда вдруг поняла, что маркиз совершенно ничего не знает о ее происхождении. Наверняка ему просто сказали, что в замке появилась местная девочка, которая играет с Бьюлой. Разумеется, он не мог не видеть ее образованности, осанки и манеры держаться, говоривших о благородной крови, но вряд ли ему приходило в голову, что ее родители занимают высокое положение в обществе. А это, думала Арабелла, самое лучшее, что могло произойти.
Отправляясь с маркизом кататься, Арабелла опасалась встретить кого-нибудь из знакомых, старинную подругу своей матери, вышедшего поохотиться приятеля сэра Лоренса: замок находился всего в двадцати пяти милях от ее родного дома, дома, где она провела счастливые годы, пока был жив отец.
Но в парке им никто не попался, поэтому, вздохнув с облегчением, Арабелла воздержалась от готового сорваться с губ ответа и со смешком в голосе сказала:
– Очень сомневаюсь, что здесь меня будет окружать толпа поклонников.
– Думаю, сейчас в замке довольно тоскливо. Вот во времена моей юности замок всегда был полон людей. Тогда была жива моя матушка, а она просто обожала принимать гостей. Она устраивала званые обеды, балы, гонки собак, а зимой всевозможные забавы для охотников.
– Звучит очень торжественно, – заметила Арабелла.
– Что вы! У матушки все получалось так замечательно! Конечно, я участвовал не во всех увеселениях, но для меня всегда находилось какое-нибудь важное задание.
– Ну, в любом доме всегда найдется не меньше дюжины дел, требующих хозяйского глаза.
– Да, теперь я начинаю понимать это, – улыбнулся маркиз. – Вот только что будет с моим домом в Лондоне? Кто будет присматривать за ним, если я обоснуюсь здесь надолго?
– Вам нравится в Лондоне?
– Мне казалось, да. Жизнь там веселая и беспечная – всегда найдется чему посвятить время.
– Чему, например?
Маркиз рассмеялся:
– Вы очень любопытны. Если я скажу: скачки, карты, петушиные и кулачные бои, вас это сильно шокирует?
– Думаю, нет. Это развлечения, вполне достойные джентльмена.
– А как насчет балов и театров, светских раутов и маскарадов, а также прелестной дамы в качестве спутницы? – поддразнил Арабеллу маркиз.
– Это доставляет вам удовольствие? – насмешливо спросила девушка.
– Конечно. Дамы Сент-Джеймского двора очень недурны.
– Как леди Сибил? – не удержалась от язвительного вопроса Арабелла.
– Да, как леди Сибил. Вам она понравилась?
– Леди Сибил била вашу лошадь кнутом по голове. Моим единственным желанием было отхлестать этим кнутом ее саму!
Маркиз внимательно посмотрел на Арабеллу.
– В гневе вы становитесь весьма опасны, – усмехнулся он и, словно осененный какой-то мыслью, спросил: – Арабелла, признайтесь, это вы подбросили котенка в комнату леди Сибил?
Вопрос был настолько неожиданным, что девушка почувствовала, как краска горячей волной заливает щеки.
– Отвечайте же, Арабелла, – Слова звучали как приказ.
Девушка молчала. Маркиз взял ее за плечо и попытался повернуть лицом к себе.
– Не трогайте меня! – с невольной резкостью воскликнула она, позабыв, что подобные слова и тон совершенно не пристали ребенку.
На лице маркиза появилось удивленное выражение. Он остановил лошадь и повернулся к Арабелле. Перед ним был точеный профиль с маленьким носиком и решительно сжатые губы. Девушка сняла шляпу, и рассыпавшиеся волосы упали ей на лицо.
Маркиз молча смотрел на Арабеллу и думал о том, как прелестно это странное дитя.
– Я жду, Арабелла, – строгим голосом напомнил он, полный решимости докопаться до истины.
– Поехали! – закричала Бьюла. – Лошадки… поехали! Быстро… быстро!
– Нет, – возразил маркиз, – лошади будут стоять, пока Арабелла не ответит на мой вопрос.
– Не можем же мы сидеть здесь всю ночь, – с вызовом проговорила девушка.
– Отчего же? Я готов. Мне нужна правда, и я ее добьюсь.
Арабелла повернулась к маркизу, и глаза их встретились.
– Хорошо, – едва сдерживая гнев, сказала она. – Вы узнаете правду. Я видела из окна, как леди Сибил избивала вашего коня. Она взяла его нарочно, только чтобы досадить вам. Конь почувствовал плохую наездницу и разыгрался под ней. Когда леди Сибил спешилась, она без всякой необходимости жестоко отхлестала его. А он был просто невыезжен как следует, наверное, потому, что в ваше отсутствие им никто не занимался.
Маркиз, не отрываясь, смотрел на сверкающие глаза Арабеллы, ее оживленное лицо.
– Да, прямой удар левой, – тихо сказал он, когда девушка замолчала. – Благодарю вас за искренность, Арабелла, однако впредь прошу вашего позволения самому разбираться с моими гостями без привлечения подобных драконовских мер.
