Хотя так ведь и поступают суперкрутые парни в дешевых боевичках? И никто не объясняет малолеткам, что в жизни такие парни быстро превращаются из крутых в давленных в пюре.
Что ж, сегодня ребятам не повезло. Они получат наглядный урок.
Ирина направилась к веселой троице.
– Дергунчиков, Семечкин и Пилькин, правильно?
По идее, ребята разыгрывали «взгляды настоящчих мушшшшын», под которыми женщины должны душевно плавиться и стекать к их ногам. Или хотя бы смущаться и краснеть.
Идея не выдержала столкновения с реальностью, Ирина разве что не фыркала со смеху.
– Это мы, – лениво процедил один из парней.
Ирина кивнула.
– Я к вам по поводу ваших шуточек. Вы в курсе, что Юлия Ивановна в больнице, в тяжелом состоянии? – она намеренно говорила чуть громче, чем надо бы. – Если дело пойдет плохо, могу вас поздравить, вы станете убийцами.
– А?
– Че?
Третий и такого не произнес. Просто фыркнул и пожал плечами, мол, вот еще!
Ирина поняла, что все решила правильно.
– Да, я еще не представилась. Участковый уполномоченный, лейтенант полиции Алексеева Ирина Петровна. Сейчас пройдем к директору школы, в присутствии взрослых вызовем ваших родителей, составим протокол… Все должно быть по правилам. А то в суде придерутся…
– В суде?
Отлично. Дергунчиков дрогнул, а Ирине того и надо было. Чтобы хоть кто-то…
– Мы еще несовершеннолетние.
– Надо же! А человека до инфаркта довели, как взрослые, – наигранно удивилась Ирина. – Пойдемте, у меня работы много. И не надо бояться, может, дело до суда и не дойдет… Ну или хотя бы не до тюрьмы.
– Да за что?! – рявкнул Семечкин.
Ирина мерзко улыбнулась.
– Да не волнуйтесь вы так. И бояться меня не надо, вам еще с полицией не раз сталкиваться предстоит.
Тут это и случилось. У ребят резко изменились лица. Потом упали на пол две банки, третья брякнула парой секунд позже. Шмякнулись рядом пирожки, печально расставаясь с повидлом.
– Мы…
– Э…
– У…
Троица вылетела из столовой, не попрощавшись. Ирина усмехнулась.
Ага, как же.
Ближайший мужской туалет неблизко, на втором этаже. Не добегут. Не успеют.
Девушка огляделась и поинтересовалась у первого же подвернувшегося мальчишки тех же лет.
– У вас все ребята такие трусливые? Двух слов с ними сказать не успела, а у них уже медвежья болезнь разыгралась?
– Мед… чего? – не понял парень.
Ирина закатила глаза.
– Обкакались от страха.
– Да ну…
Ирина пожала плечами.
– Ладно. Тебя как зовут?
– Дима… Шатурин.
– Дима, догони их, скажи, что я завтра зайду к директору по тому же вопросу. Пусть готовятся и готовят родителей, а не героически гадят в штаны. Как человека доводить, небось, первые были, а как за свои дела отвечать…
Дима закивал и удрал из столовой.
Ирина усмехнулась и тоже вышла.
Как не сделать из подонка героя и мученика? Только одним путем. Сделать его смешным.
К вечеру вся школа будет знать, что эти трое обкакались от страха. К утру – полгорода. К вечеру следующего дня… Дальше почти классика. Да воздастся каждому по вере его. Ну, вера тут ни при чем, но по делам – и поделом!
Если они такие крутые и хорошие, никто их обсмеивать не будет, шушукаться не будет, хихикать, обзываться и прочее – тоже. А если нет…
Тогда не обессудьте. Что посеяли, то и пожнете. Сеяли зависть – соберете урожай издевательств. Чем удобряли, то и выросло.
А в школу она всенепременно зайдет. Пусть мальчики хорошие манеры вырабатывают.
Идя домой, Ирина думала о грустном. Не становится ли она… слишком самоуверенной?
Безнаказанность, она ничего хорошего отродясь не порождала. А уж ведьминская безнаказанность… За этими грустными мыслями она и не заметила…
– Ирина Петровна, можно с вами поговорить?
– Слушаю.
На вид молодому человеку было лет тридцать, чуточку постарше самой Ирины. Вид – этакий «ботаник», но с громадным годовым доходом. Явно не бедствующий тип. Одни джинсы стоили, как годовой урожай зерновых области. Может, чуть поменьше, но не намного. И остальное туда же. Рубашка, часы, кроссовки…
Ирина на минуту даже расстроилась, ей на такие и за пять лет не заработать, но потом подумала, что форма – лучшее платье. Удобное, функциональное, а главное – очень ей к лицу, и улыбнулась.
– Ирина Петровна, мой патрон просил меня поговорить с вами.
– Ваш – кто?
– Патрон. Чтобы вам было понятнее, старший товарищ.
Ирина хмыкнула.
– Чтобы мне было понятнее – хозяин?
Молодой человек поморщился. Ах, как же это вульгарно – называть вещи своими именами. Но… магия в этом есть.
Что самое забавное, все так и есть. Стоит только назвать вещь, человека или поступок своим названием-именем, как в жизни все становится проще. И как-то честнее, что ли?
Отчетливее? Вот, как сейчас.
Не старший младшего послал, а хозяин – лакея. Бывает…
А кого к ней еще посылать? Не самому ж являться?
– Слушаю вас внимательно, – прекратила самокопания Ирина.
– Патрон просил побеседовать с вами и извиниться.
– За что?
– За слишком поспешные и неоправданные действия его подчиненных.
– То есть?
– Никто не должен был принуждать вас отдать силу. Но Виктор Анатольевич был слишком несдержан и пообещал силу своей возлюбленной, а Маргарита… увы, она никогда не понимала, что сила всегда выбирает достойнейшего.
Ирина хмыкнула. Она вспомнила шипевшего на нее упыря, вспомнила красавицу Клеопатру и служебное расследование, и махнула рукой.
– Ничего, я не в претензии. Мы, благодаря вашей Маргарите, несколько дел закрыли.
– Да, признаться, когда патрон мне все рассказал, я даже сразу и не поверил. Вы, такая хрупкая, такая изящная, и эта ужасная работа! С людьми, которые вас совершенно не ценят! С разными отбросами общества…
Слова лились медом по душе. И в самом деле, кто не мечтает такое услышать?
Вы, самая исключительная и невероятная. Вас не ценят, не любят, не понимают… А вот мы все это можем.
Хотите услышать нечто подобное? К вашим услугам любая секта. Стандартный набор, можно сказать. И вторым фоном: «За оценку и отлюбливание берем оплату натурой. Квартиры, машины, дома, берем все, не стесняйтесь».
