В этом случае после взрыва практической торпеды она с затопленным 1-м отсеком всплыла бы на поверхность. Весь экипаж, кроме моряков 1-го отсека, остался бы жив. К сожалению, конструкторы этой подводной лодки и адмиралы ВМФ, которые приняли ее в боевой состав флота, не оставили экипажу АПЛ «Курск» возможности выжить. На «самой надежной в мире» подводной лодке оказалась самая ненадежная система живучести и непотопляемости.
После взрыва торпеды в торпедном аппарате № 4 на подводной лодке сложилась следующая ситуация. Подводники 1-го отсека погибли, во 2-м отсеке моряки получили тяжелые контузии и были неработоспособны. В остальных отсеках моряки остались живы, но ничего не знали о том, что происходит на подводной лодке. Офицеры главного командного пункта мгновенно были выведены из строя, и никто не успел дать сигнал аварийной тревоги и проинформировать личный состав в отсеках о характере аварии. В 1-й отсек через трубу торпедного аппарата № 4 поступала забортная вода со скоростью 3,5–8,5 м 3 в секунду. Через открытые переборочные клапаны вентиляции вода затапливала и 2-й отсек. После взрыва сработала защита реакторов и турбин. АПЛ потеряла ход и двигалась по инерции. Произошло переключение электропитания от турбогенераторов на аккумуляторную батарею. Из-за поступления забортной воды подводная лодка приобрела отрицательную плавучесть, большой дифферентующий момент на нос и с перископного положения начала погружаться под воду. Теоретически в это время у живых подводников был еще шанс спасти подводную лодку и себя. Для этого надо было, чтобы кто-то из офицеров пульта управления главной энергетической установкой (ГЭУ) в 3-м отсеке принял руководство борьбой за живучесть АПЛ на себя и дал команду кому-то из личного состава 3-го отсека убыть во 2-й отсек, чтобы продуть цистерны главного балласта. В случае необходимости с пульта ГЭУ можно осуществлять руководство борьбой за живучесть АПЛ. Но подобную аварийную ситуацию не предполагали и не отрабатывали ни на одной подводной лодке ВМФ. Подводники знали, что центральный пост может выйти из строя, и в этом случае АПЛ окажется без управления. В такой ситуации управление подводной лодкой должно было осуществляться с резервного поста. Для перехода на резервный пост требуется решение командира подводной лодки. На АПЛ «Курск» никто никаких решений не принимал и никакие команды в отсеки не поступали. Уверен в том, что офицеры пульта ГЭУ вначале сами не могли понять, что происходит с подводной лодкой. Они в первую очередь занимались своими обязанностями – восстанавливали режим работы ядерных реакторов и турбин, которые остановились после срабатывания аварийной защиты.
Конструкция системы аварийного продувания цистерн главного балласта на этой подводной лодке такая, что только с 1-го и 2-го отсеков можно продуть цистерны главного балласта средней группы. В 9-м отсеке, отсеке живучести и убежище, конструктивно не предусмотрена возможность продувания цистерн средней группы главного балласта, чтобы в аварийных случаях обеспечить всплытие АПЛ в надводное положение. На других проектах АПЛ это предусматривается, так как такое размещение устройств аварийного продувания средней группы ЦГБ во многом повышает живучесть подводной лодки. Еще один конструкторский ляп на АПЛ 949А проекта.
К сожалению, после катастрофы АПЛ «Курск» не произведена корректура «Руководства по борьбе за живучесть подводной лодки» в вопросе о том, что же делать подводникам в отсеках в случае, если нет связи с центральным постом, а АПЛ тонет. В Главном штабе ВМФ не учатся даже на своих ошибках.
Итак, теоретически подводники после первого взрыва могли спастись, а практически все они были обречены. Подводная лодка погружалась все глубже и глубже. Через минуту после первого взрыва дифферент на нос достиг порядка 15–20 градусов. Через две минуты первый отсек был почти весь заполнен водой и дифферент достигал 30–35 градусов. До дна Баренцева моря подводной лодке оставалось пройти порядка 20–25 метров. Через 15 секунд АПЛ К-141 «Курск» на скорости около 3 узлов, с дифферентом на нос 40–42 градуса на глубине 108 метров столкнулась с грунтом. Носовая часть подводной лодки смялась, а трубы торпедных аппаратов разрушились. Чудовищной силы взрыв боевых торпед в торпедных аппаратах и на стеллажах 1-го отсека разорвал прочный корпус АПЛ и, как могучий пресс, спрессовал в одну бесформенную груду металла все оборудование с 1-го по 3-й отсеки и большую часть моряков-подводников. В момент второго взрыва подводная лодка получила большой крен. Крен на левый и правый борта достигал 60–65 градусов. Вот откуда появилась вмятина на правом борту подводной лодки. Это не «борозда от пера руля иностранной подводной лодки», это борозда от неровностей морского дна или от собственного носового горизонтального руля правого борта. Пробоина в легком корпусе на правом борту АПЛ правильной круглой формы возникла не от попадания «иностранной или своей торпеды». Скорее всего, это технологический вырез, который сделали водолазы при подъеме АПЛ на поверхность. Подводная лодка несколько десятков метров бортами и носом «пахала» дно Баренцева моря. Расчеты показывают, что после столкновения с грунтом АПЛ «ползла» по дну около 30 метров, а не полкилометра, как говорят некоторые «специалисты» морского дела.
Носовая межотсечная переборка 5-го отсека, которая по прочности больше других переборок, остановила ударную волну от взрыва почти двух тонн тротила и погасила ее разрушающую силу. Подводники с 6-го по 9-й отсеки остались живы. Двадцати трем морякам кормовых отсеков еще при жизни выпал жребий испытать муки ада. Трудно представить себе, что творилось в кормовых отсеках после удара АПЛ о грунт и взрыва боевых торпед. Нечеловеческая сила разметала моряков по отсеку. Часть механизмов сорвало с фундаментов крепления, выключилось освещение. Вместо палубы под ногами оказались переборка или борт подводной лодки. В отсеки с оглушительным шумом поступали забортная вода, воздух высокого давления, гидравлика, пар. За несколько секунд современная атомная подводная лодка превратилась в груду металла, а боевая техника, как многоголовый адский Цербер, терзала, калечила и жгла живых подводников «Курска». Но оказалось, что это не самые страшные испытания из тех, что выпали на долю моряков кормовых отсеков. Еще более мучительные истязания души и тела ждали их в 9-м отсеке, куда они собрались все вместе с надеждой на спасение. Израненные, обожженные и оглушенные, задыхающиеся от недостатка воздуха и замерзающие от ворвавшегося в 9-й отсек холода Баренцева моря двадцать три моряка ждали помощи от своих старших начальников. Напрасно ждали. Начальники были всего в нескольких километрах от места катастрофы подводной лодки, но на помощь гибнувшему экипажу К-141 «Курск» не пришли. Они располагались в теплых и уютных кабинетах на берегу, в комфортабельных корабельных каютах в море и спасать подводников «Курска» не торопились. Когда пленники 9-го отсека это поняли, на самостоятельное спасение у них уже не хватило сил. Девятый отсек для двадцати трех моряков стал «девятым кругом Ада». У Данте там казнили предателей. Подводники «Курска» никого не обманывали и не предавали. За что же им выпала такая мученическая смерть? К сожалению, в нашей мирской жизни часто так происходит, что за чужие грехи расплачиваются безвинные люди. За чванство, высокомерие, профессиональную безграмотность многих морских начальников Северного флота и Главного штаба ВМФ расплатились своими жизнями 118 моряков «Курска». Так было в царском флоте, так было в советском флоте, так продолжается и сегодня. «Флотоводцы мирного времени» присвоили себе безграничную власть и право быть безгрешными. Они распоряжаются судьбами и жизнями сотен тысяч моряков и при этом не несут никакой ответственности за свои волюнтаристские приказы и решения, за личную безграмотность и некомпетентность. Своим подчиненным «безгрешные флотоводцы» оставили долг и огромный перечень различных обязанностей, которые делают моряков всегда и во всем виноватыми. Закончатся ли в будущем ничем не оправданные и бессмысленные жертвы военных моряков – одному богу известно. Хотелось бы, чтобы тех, кто распоряжается человеческими жизнями как своим имуществом, призывали к ответу не в загробном мире, а на земле.
