Вот высказывания по этой проблеме А. П. Илюшкина, еще одного «смелого офицера»:
«Выпущенная по «Курску» торпеда прошила легкий и прочный корпус лодки и взорвалась внутри 2-го отсека. Это неоспоримый факт. Но этот взрыв не мог разрушить другие отсеки лодки. Они были разрушены вторым взрывом – после взрыва всего боекомплекта торпед, который находился на «Курске». Это второй неоспоримый факт. Отсюда вытекает и третий факт – по «Курску» было выпущено две торпеды».
Первый неоспоримый факт то, что за кормой, находящейся на дне АПЛ «Курск», на расстоянии 80–150 метров, лежали фрагменты носовой части легкого корпуса АПЛ, гидроакустической антенны, торпедного аппарата № 4, практической торпеды 65–76 ПВ. Как, по мнению Илюшкина, они туда попали, если первая американская торпеда взорвалась во 2-м отсеке? Или эти фрагменты за корму утонувшей АПЛ перенесли американцы, которые атаковали «Курск»? Или, может, все эти взрывы американских торпед – плод несусветной фантазии господина Илюшкина? Торпеды никогда не «прошивают» прочный и легкий корпуса АПЛ. Торпеды, как наши, так и американские, имеют неконтактные и контактные взрыватели. Эти взрыватели подорвут боезапас торпеды, если она пройдет рядом с АПЛ на расстоянии 5–8 метров или только соприкоснется с корпусом АПЛ. Сама торпеда не может пробить прочный корпус современных АПЛ. Его может пробить только взрыв взрывчатого вещества. Второй неоспоримый факт – это то, что никто из правительственной комиссии и следственной группы не обнаружил разрушений прочного корпуса в районе 2-го отсека, ни от «прошивания» торпедой, ни от взрыва торпеды. А третий неоспоримый факт – это то, что все рассуждения господина Илюшкина о торпедировании АПЛ «Курск» ни больше ни меньше, как элементарное его невежество в вопросах морской службы. Самое печальное в этом то, что многие наши граждане верят высказываниям этого «безграмотного фантаста».
Зачем американцам атаковать АПЛ «Курск»? А потому, что они специально пришли в Баренцево море, чтобы «рассчитаться» за то унижение их морского величия, которое доставила АПЛ К-141 «Курск» при плавании в Средиземном море, в ноябре 1999 года. Так отвечают на этот вопрос «самые буйные патриоты» нашего ВМФ.
Жаль, не доживу я до того времени, когда лет так через 50 вспомнят эту трагедию наши потомки. Что они будут говорить об этом? Наверняка в архивах найдут сегодняшние бредовые высказывания и предположения об этой катастрофе. Конечно, факт торпедирования нашей АПЛ американской ПЛА намного привлекательней факта гибели нашей АПЛ по причине низкой надежности боевой техники и недостаточной морской выучки экипажа. Факт торпедирования (столкновения) нашей АПЛ американцами намного жертвенней и героичней, чем факт утопления своей АПЛ из-за ошибок экипажа. Поэтому, я в этом уверен, и через 50, и через 100 лет наши потомки будут говорить об утоплении АПЛ К-141 «Курск» американцами. Все эти мифы на протяжении долгих лет истории будут обрастать все «новыми и новыми подробностями», которые будут высказывать «специалисты», подобные сегодняшним Илюшкиным и Акименковым. Только от всех этих домыслов не улучшится ни боевая выучка наших экипажей атомных подводных лодок, ни конструкторские разработки боевого оружия и техники, ни надежность наших боевых кораблей. Эти мифы будут успокоительным средством для наших будущих военных моряков, для конструкторов морского оружия и техники, для судостроителей и судоремонтников, для руководителей военного ведомства России. Наше оружие и техника надежная, корабли современные и лучшие в мире. Наши военные моряки – лучшие морские специалисты. Приблизительно так будут рассуждать наши потомки после очередной катастрофы российского боевого корабля. Они так же будут искать причастность иностранцев к этой очередной трагедии. Ведь они будут уверены в том, что и раньше «сумасбродные янки» в мирное время нагло топили наши корабли.
Из 25 случаев, якобы столкновений наших подводных лодок с иностранными подводными лодками 22 случая – это неизвестные иностранные подводные лодки (не установленные). Никаких доказательств этих столкновений у нас нет. Почему больше всех таких «столкновений» произошло на Северном флоте? Потому что Северный флот действует в Арктическом бассейне, где круглогодично в море присутствуют ледовые поля, происходит вынос айсбергов и ледяных торосов в открытые моря. Точно отследить их местоположение трудно. Да и нанести на карту обстановки точное местоположение дрейфующего льда и айсберга проблематично. Перед каждым выходом в море начальники инструктировали командира подводной лодки приблизительно так: «При плавании в море соблюдать осторожность, возможна встреча с айсбергами и ледовыми полями». Поэтому, когда в море подводная лодка сталкивалась со льдом или рыбацкими тралами и получала повреждения корпуса, надо было как-то выкручиваться из этой неприятной ситуации. Столкновение с льдом, айсбергом или рыбацким тралом – это навигационное происшествие, за которое отвечает штурман и командир корабля. Вот тут-то и приходит спасительная мысль о столкновении с неопознанной иностранной подводной лодкой. Такое столкновение не влекло за собой карательных мер в отношении командира и штурмана. Все знали, что наши средства гидроакустики по техническим возможностям уступают американским. Цифровые показатели уровня шумности и уровня акустических помех наших АПЛ выше, чем у американских подводных лодок. Значит, объективно наш командир АПЛ не мог предотвратить столкновение с иностранной подводной лодкой. Пожурят начальники командира подводной лодки за «случайное столкновение с иностранной подводной лодкой», тем более что единичные случаи фактических столкновений были, потребуют «усилить» наблюдение в море, и на этом закончатся «репрессии» в отношении командира АПЛ. И «спишут» очередное навигационное происшествие на «безграмотных американцев». Доказать, что АПЛ столкнулась с льдом, торосом, айсбергом или тралом практически невозможно. Корпус поврежден, лед растаял, от трала может быть только след троса, который можно классифицировать как угодно. Значит – это неопознанная иностранная подводная лодка. Следы столкновений подводных лодок скрыть невозможно. Всегда будут вещественные доказательства такого столкновения. Остатки «чужой» краски, «чужие» металлические, резиновые предметы всегда найдутся на поврежденном корпусе нашей АПЛ. Ну и где вещественные доказательства 22 «столкновений с неопознанными иностранными подводными лодками»? Их нет. А если они есть и их скрывает руководство ВМФ или флотов, значит, это должностное преступление. Где наши международные заявления по всем этим 22 столкновениям? Их нет, так как нет вещественных доказательств этого. Где международные заявления и ноты протеста по фактам «утопления» американцами наших ПЛ К-129, К-219, К-141 «Курск»? Их нет и не может быть, так как нет никаких доказательств этим случаям. Мы предлагаем американцам разработать нормативные документы по предотвращению столкновений под водой. В этих проектах нормативных документов предлагаем американцам такие действия и обязанности сторон, которые начисто лишают американцев преимуществ в подводном кораблестроении, в технических и тактических возможностях их атомных подводных лодок, которые они имеют на сегодняшний день. Ну и пойдут на это американцы? Ответ очевиден.
Почему происходили под водой фактические столкновения наших подводных лодок с американскими ПЛА? Американцы с середины 60-х годов XX столетия начали создавать картотеку шумов наших боевых кораблей. На всех американских ПЛА были установлены бортовые классификаторы шумов. Имеющаяся картотека позволяла точно классифицировать объект шума, его государственную принадлежность и то, чем он занимается в процессе плавания (обнаружить начало предстартовой подготовки, пуски оружия, изменения параметров работающих механизмов и пр.). Для того чтобы создать такую картотеку, необходимо было собрать шумы наших кораблей с различных дистанций, с разных курсовых углов, на различных скоростях хода, при выполнении нашими кораблями различных учебно-боевых задач. Особенно это касалось наших ракетных атомных подводных лодок. Поэтому и лезли американцы почти под «брюхо» нашим подводным лодкам. При внезапном маневрировании нашей АПЛ в такой ситуации американцы теряли гидроакустический контакт и происходило столкновение. Показательный пример такого столкновения – столкновение АПЛ К-314 Тихоокеанского флота с американским авианосцем «Китти-Хок» в Японском море. В данном случае наша АПЛ «залезла под брюхо» американскому авианосцу. К-314 следила за действиями АВУ «Китти-Хок», находясь в центре ордера. В какой-то момент был потерян гидроакустический контакт с авианосцем. Командир решил всплыть на перископную глубину для уточнения обстановки. При всплытии акустик доложил командиру, что в кормовом секторе находится групповая цель, предположительно во главе с авианосцем. Командир не принял во внимание этот доклад и продолжил всплытие. На перископной глубине командир нарушил правила осмотра водной поверхности, и через 3 минуты последовал мощный удар в кормовой стабилизатор АПЛ. На скорости 10–12 узлов авианосец правой скулой ударил в гребной винт и левый кормовой стабилизатор К-314. АПЛ потеряла ход и под резервными движителями всплыла в надводное положение. Авианосец даже не почувствовал, что с чем-то столкнулся. Только после всплытия нашей АПЛ и обнаружения утечки авиационного топлива из своей пробитой топливной цистерны на «Китти-Хок» поняли, что столкнулись с советской атомной подводной лодкой. Вся противолодочная оборона авианосца не обнаружила присутствия следящей АПЛ в центре ордера и прямо по курсу «Китти-Хок». Ну, а экипаж АПЛ К-314 из-за безграмотности командира был в 20 секундах от своей гибели. Если бы АПЛ К-314 всплыла на 20 секунд позже, авианосец разрезал ее бы пополам. Повезло! В данном случае наш командир АПЛ имел информацию об авианосце, а американцы АПЛ не обнаружили, но столкновение все равно произошло. А в случае, когда ни мы не слышим американца, ни американец не слышит нас, столкновения на малых дистанциях слежения неминуемы. Хотя у наших командиров подводных лодок бытует мнение, что американский командир ПЛА имеет техническую возможность определять глубину погружения нашей АПЛ, это не уберегает их от фактического столкновения. Значит, у нас либо ошибочное суждение о технических возможностях американских ГАК (гидроакустических комплексов), либо американские командиры ПЛА безграмотно действуют в сложной ситуации при слежении.
