Теперь о том, какая же была роль адмирала О. А. Ерофеева в тех трагедиях, которые произошли с экипажами АПЛ К-429 и К-278 «Комсомолец». В своей книге О. А. Ерофеев связывает катастрофу АПЛ К-429 с недисциплинированностью командира АПЛ, его плохой профессиональной подготовкой, а катастрофу К-278 «Комсомолец» – с конструктивными недостатками при проектировании и строительстве этой подводной лодки. То, что командир К-429 виновен в потоплении подводной лодки и гибели 16 подводников, ни у кого не вызывает сомнения. То, что имелись конструктивные недостатки на АПЛ К-278 «Комсомолец», ясно многим военным морякам, судостроителям и конструкторам. Речь сегодня идет не об этом. Говоря о катастрофах К-429 и К-278 «Комсомолец», во многих публикациях речь шла о тех нарушениях требований служебных документов по подготовке экипажей подводных лодок, которые допустило командование 2-й флотилии ПЛ Тихоокеанского флота и 1-й флотилии ПЛ Северного флота. И в первую очередь указывалось на то, что такие нарушения допускал один и тот же начальник. В 1983 году первый заместитель командующего 2-й флотилии ПЛ – начальник штаба 2-й флотилии контр-адмирал О. Е. Ерофеев и в 1989 году командующий 1-й флотилии ПЛ вице-адмирал О. А. Ерофеев. Во многих публикациях указывалось на то, что одной из главных причин катастроф АПЛ К-429 и К-278 «Комсомолец» являются именно нарушения требований руководящих документов лично адмиралом О. А. Ерофеевым из-за его слабой профессиональной подготовки и халатного отношения к исполнению своих должностных обязанностей. В этих же публикациях отмечалось, что адмирал О. А. Ерофеев за свои упущения по службе, которые привели к тяжелым последствиям, не понес никакого наказания. Наоборот, после каждой катастрофы О. А. Ерофеев получал повышение по службе и очередные воинские звания. В своей книге «КАК ЭТО БЫЛО. Аварийность в Военно-морском флоте страны» О. А. Ерофеев опровергает все обвинения, высказанные в его адрес авторами различных публикаций, публикует официальные документы, которые подтверждают его невиновность в гибели АПЛ К-429 и К-278 «Комсомолец». Прокомментирую некоторые утверждения адмирала О. А. Ерофеева, которые он приводит в качестве доказательства своей невиновности и которые указаны в ряде официальных документов.
«Я не могу уже умалчивать и о том факте, что в период с 13 по 24 июня экипаж отрабатывал береговые элементы третьей задачи… Если бы экипаж не готовился к этому выходу в море, то, спрашивается, зачем он все это делал». Экипаж и не должен был так отрабатывать элементы задачи 3. Такие действия экипажа являются грубым нарушением курса подготовки атомных подводных лодок. Все элементы курсовых задач (в том числе и береговые) должны отрабатываться на подводной лодке на корабельных боевых учениях. 379-й экипаж в период с 13 по 24 июня не находился на подводной лодке и не мог отрабатывать никакие корабельные учения. В учебном центре 2-й флотилии не было тренажеров АПЛ пр. 670. Контролировать боевую подготовку экипажей АПЛ была прямая служебная обязанность адмирала О. А. Ерофеева.
«В связи с изложенным задача по применению оружия кораблем планировалась с возвращением экипажа после сдачи второй задачи и отработки береговых элементов третьей (на которые, согласно руководящих документов по боевой подготовки, требовалось около 10 суток). При этом планировалось выполнение только торпедных стрельб».
Руководящие документы по боевой подготовке требуют на отработку береговых элементов задачи 3 предоставлять не менее 17 суток. Боевые корабли (в том числе и подводные лодки) никогда не выходили в море на выполнение торпедных или ракетных или артиллерийских стрельб. Корабли всегда выходили в море на тактические учения, в ходе которых выполнялись корабельные боевые упражнения (КБУ) с фактическим применением оружия (ст. 50 Корабельный устав ВМФ). Тактические учения, на которых предусматривались КБУ с применением ракетного или артиллерийского оружия, выполнялись в два этапа. Первый этап – условное применение оружия, второй этап – на специальном полигоне ракетное или артиллерийское оружие применялось по мишенной позиции либо по кораблю с соблюдением мер безопасности (зенитные стрельбы). Тактические учения с применением торпедного оружия всегда выполняются в один этап. Торпеды фактически применялись в ходе тактического учения без условных пусков. За методику отработки боевой подготовки экипажей АПЛ и правильность ее проведения отвечал адмирал О. А. Ерофеев.
«О том, что экипаж выходил в море по плану боевой подготовки, подтверждается актом расследования причин аварии крейсерской атомной подводной лодки с крылатыми ракетами дивизии ПЛ ТОФ, …обвинительным заключением и «Приговором Суда Тихоокеанского флота»; «Решением Коллегии Верховного Суда СССР»… задача на данный выход ему (командиру К-429. – Авт.) была поставлена письменно (в журнале «Выходов в море») командиром дивизии капитаном 1-го ранга Н. Н. Алкаевым 14 июля 1983 года, т. е. за 10 суток до планируемого выхода в море. На основании этой задачи Н. М. Суворов в этот же день подал собственноручно подписанную им заявку на приготовление практических торпед командиру торпедо-технической базы флотилии». Задачи на отработку боевой подготовки экипажам подводных лодок и сроки их выполнения ставятся письменными приказами командиров дивизий в начале года и корректируются такими же приказами после зимнего периода боевой учебы. Выписка из этих приказов заносится в журнал боевой подготовки экипажа. В соответствии с этими приказами экипажи планируют отработку боевой подготовки в те сроки, которые определены в приказе командира дивизии. Задачи на выход экипажа в море, которые пишутся в журнале выходов в море, определяются на основании тех задач, которые были определены приказом командира дивизии ранее. Отработка задачи 3 экипажу капитана 1-го ранга Н. М. Суворова ранее была запланирована на август 1983 года. Командир ПЛ не имеет права подавать заявки на приготовления практического оружия на торпедо-техническую базу флотилии, минуя штаб дивизии. Приготовление практического оружия на торпедо-технической базе осуществляется на основании приказа командующего флотилии, который издается после окончания месячного планирования боевой подготовки. В приказе указывается, какому экипажу, в какие сроки, какой тип торпедного оружия, с какими установками приготовить и выдать. Факт подачи заявки на приготовление практического оружия за 10 суток говорит о том, что эти торпедные стрельбы были внеплановыми. Подготовка ежемесячных приказов на отработку боевой подготовки экипажами АПЛ и ее планирование на неделю, на сутки входили в прямые обязанности О. А. Ерофеева.
«Согласно суточному плану 2-й флотилии, я был назначен руководителем стрельбы командира 45-й дивизии капитана 1-го ранга И. И. Гордеева, который находился на борту ПЛ К-507… Командир ПЛ К-429 Н. М. Суворов, в свою очередь, должен был выполнять стрельбу по ПЛ К-507 под руководством начальника штаба 10-й дивизии капитана 1-го ранга А. А. Гусева. Это были отдельные, самостоятельные стрельбы, а не стрельбы, как утверждают авторы многих публикаций, в дуэльной ситуации…»
Доклад командующего 2-й флотилии ПЛ вице-адмирала А. И. Павлова Главкому ВМФ при расследовании потопления К-429:
«ПЛ пр.670 К-429… На выход поставлена задача: выполнение упражнений ПТ-3, НТ-3, НТ-4. Выполнение ПТ-4 командиром 45-й дивизии кап.1-го ранга Гордеевым на ПЛ К-507. На торпедолове контр-адмирал Ерофеев для пересадки на К-507 и руководства стрельбой Гордеева. …руководитель торпедных стрельб Суворова – начальник штаба 10-й дивизии ПЛ кап.1-го ранга Гусев… Инструктаж Суворова и Гусева перед выходом проведен НШ флотилии Ерофеевым в моем присутствии, правда, не все время. После инструктажа оформлены документы на выход».
