Ответ пришел совершенно в стиле Артёма. Простой и до отчаяния лаконичный.
«Не грусти».
Три недели — это двадцать один день. Ровно столько нужно человеку, чтобы он приобрел ту или иную привычку или же отказался от неё.
Через три недели наступит август, и ночи станут длинными и холодными.
А что если за двадцать один день мы отвыкнем и разлюбим друг от друга?
— Здравствуйте, это Вита. Артём уехал. Я всё испортила. Он очень разозлился из-за того, что я не захотела рассказывать ему о нашей с вами встрече. Что же мне теперь делать? — вывалила я на одном дыхании, потому что больше не могла сдерживаться.
— Так, ну-ка успокойся, — строгим голосом сказала Полина. — Что за трагедия? Тёма вечно психует не по делу. Через час я приеду к вам за собакой. Поблизости есть какое-нибудь приличное кафе?
То, что они оставили Лану Полине стало ещё одной неприятной неожиданностью. Я любила Лану, а она меня. И я бы с лёгкостью ходила с ней гулять, кормила, играла тоже. Вместе нам обеим было бы не так грустно ждать.
Однако приглашение Полины само по себе стало утешением. Мне пришлось взять себя в руки, одеться и выползти из дома.
«Приличное» кафе Полина выбрала сама в мобильном приложении. Пафосное и очень дорогое. Наподобие тех, куда ходил Артём, но мне такие места не нравились. В них я чувствовала себя лохушкой.
— Насчет денег не волнуйся, — сразу предупредила она. — Я заплачу.
И это тоже прозвучало не очень приятно. Полина была для меня совсем чужим человеком, и я никак не могла позволить ей платить за себя, поэтому заказала только чашку зеленого чая.
Всё то время пока я рассказывала о том, что случилось, она сидела с таким выражением лица, с каким наша историчка слушала ответы на уроках. Выражением лёгкого недоумения, недоверия и насмешки.
— Теперь я понимаю, почему он выбрал именно тебя. Его всегда бесит, когда у человека есть своё мнение. Хочет, чтобы всё было только по его. А ты наверняка во всём слушаешься и соглашаешься?
— Я не люблю ссорится и обычно мы легко договариваемся. Если бы я рассказала про вас, Артём бы не обиделся. А так получилось, что я скрываю что-то.
— О, да. Влезть в чужую жизнь и прогнуть под себя — это его любимая забава.
— Но я тоже думаю, что между близкими людьми не должно быть секретов.
— А ты уверена, что у него от тебя их нет?
— Не знаю.
— Тогда слушай меня. Я знаю, о чём говорю. Ты наверняка смотришь на него как на взрослого. Мне тоже казалось раньше, что двадцать — серьёзный возраст. Но ты не представляешь сколько у Тёмы заморочек.
— Вы знали, что он разозлится?
Полина неопределенно пожала плечами.
— Можно было предположить.
— И специально хотели нас поссорить?
— Ну что за детский сад? Конечно нет. Я тоже огорчена тем, что произошло. Надеялась, что хоть с тобой он считается.
Полина принялась рассказывать про Артёма. Про его характер, поступки, про то, как он вел себя со своими родителями, с её отцом, как поступал с девушками. При чем каждая её фраза отчего-то звучала обидно, и я почти перестала слушать.
Будь Артём хоть Мефистофелем, для меня всё это не имело никакого значения.
В то же время, за соседний столик пришла интересная пара: молодой темноволосый парень с женщиной в солнечных очках и с густым, похожим на парик, чёрным каре. И я невольно отвлеклась на них.
По всей вероятности, это были мать с сыном. Женщина стройная, утонченная, немного манерная. Он темноглазый и решительный. Ей могло быть как сорок, так и шестьдесят, а парень выглядел чуть старше меня.
Сделав заказ, они какое-то время негромко переговаривались, затем женщина, словно вспомнив о чём-то, полезла в сумочку, достала оттуда пузырек с таблетками, но открыть его не успела. Пузырек выскользнул из её пальцев и упал. Пластиковая крышечка приоткрылась и таблетки раскатились по полу.
Женщина ахнула, а её сын поспешно кинулся собирать их.
Одна таблетка, описав круг, медленно закатилась под наш столик. Я нырнула вниз и, прежде, чем Полина сообразила, что происходит, подняла её.
Наверное, эта таблетка была очень важной, раз хорошо одетый и с виду самодовольный парень так ползал по всему залу.
Я отнесла таблетку женщине. Она поблагодарила. Лицо у неё было бледное, а тонкие гладкие руки свидетельствовали о том, что ей не так уж много лет.
Когда же я вернулась за наш стол, Полина неожиданно заявила:
— Это он тебя так воспитывает. Чтобы впредь не касалась неприятных для него тем.
— И что же теперь делать?
— Ничего. Через пару недель вернется и всё будет у вас хорошо.
— За это время я сойду с ума.
— Ох уж мне эти подростки, — с видом умудренной жизнью женщины Полина закатила глаза. — Уехал на два дня — конец света.
— На три недели.
Парень принес в кулаке собранные таблетки. Его мать что-то сказала ему и кивнула в мою сторону. Он пристально посмотрел.
— Слушай, остынь. Чем проще отнесешься к этой его выходке, тем скорее приедет, а станешь бомбить эсэмсками — будет знать, что всё в порядке: страдаешь и раскаиваешься, — Полина помахала официанту и попросила счёт. — Просто расслабься и перестань убиваться. Займись чем-нибудь приятным, а ещё лучше хорошенько развлекись с друзьями.
— Мои друзья — Макс с Артёмом.
— Знаешь, что? — Полина вдруг оживилась. — Приходи завтра ко мне. Я устраиваю вечеринку. Будет полно интересных людей. Гарантирую — отвлечешься.
Парень продолжал смотреть в нашу сторону, я потупилась, и она это заметила.
— Ничё так, — в открытую оценила его. — Ну так что придешь? Я тебе адрес сейчас скину. Станция Проспект мира. Рыжая ветка. Пять минут от метро.
Женщина за соседним столиком поднялась и направилась в сторону туалетов. Парень достал телефон.
— Понравился? — Полина снова поймала мой взгляд.
— Нет. Не в этом дело. Просто он так мило ухаживает за ней.
— Правильно. На это всегда нужно смотреть. Как парень относится к матери, так и к тебе будет относиться.
Затем она неожиданно встала и подошла к нему.
— Привет. Как тебя зовут?
Он медленно поднял глаза и какое-то время изучающе смотрел.
— А что?
— Ты моей подруге понравился. Хочу в гости тебя пригласить, — Полина стояла ко мне спиной. — Просто вечеринка. Можешь с другом приходить. Афинаполина.
— Что?
— Инста моя. Чтоб ты понимал, что никакой подставы. Надумаешь, напиши в директ.
