— Стой. Ты кто? — в коридоре стояли трое типов с планшетом.
— Вита.
— Не, по гороскопу ты кто?
— Кажется, рак. Но я в этом плохо разбираюсь.
— Женщина-Рак застенчива и боится, что если выберется из своей скорлупы, её будут осуждать, — зачитал с планшета парень. — Однако благодаря сильной чувственности она ответит на страсть с пылкой взаимностью. Так что можете позволить себе немного агрессии, иначе никогда не попадёте из столовой в спальню. Напомни, как тебя зовут?
В комнате, больше похожей на зал, вдоль стены стоял длинный фуршетный стол. Вокруг него толпился народ. Кто-то обсуждал ницшеанский подтекст вселенной Марвел. Кто-то рассказывал о туалетах в Японии. Кто-то о своей новой машине. Голоса гудели и сливались. Из соседней комнаты доносилась музыка. Все что-то пили и пребывали в возбуждённо приподнятом настроении. Приятная прохлада после жары. Пятница вечер.
Полина нашла меня сама. Заметила, когда я уже окончательно решила, что соглашаться на её приглашение было глупо и собиралась уйти.
— Я так рада, что ты пришла! — крикнула она, хватая меня за руку. — Идём, я тебя с ребятами познакомлю.
Им было лет по двадцать. Три парня и девушка. Сидели на широком балконе в глубоких креслах и курили. Между ними на низеньком столике стояла тусклая лампа наподобие ночника и рюмки.
— Это Эдик, Даяна, Рон и Нильс, — назвала она, по очереди тыкая в каждого. — «Бездушная тварь» слышала?
Судя по её тону и выражению на их лицах я не имела права сказать «нет».
— Немного.
— А это — Вита, — она подтолкнула меня в свободное кресло. — Она… Она… Она здесь первый раз. Сделайте, чтобы человеку было весело. Приду — проверю.
Полина пригрозила им пальцем и ушла.
— Ты что пьешь? — спросила Даяна.
У неё были черные дреды и утыканные колечками брови, а между колен, сжавшись, сидел белый кролик.
— Ничего.
— И ещё хочешь, чтобы тебе было весело? — если не считать вытатуированной на лбу надписи, по сравнению с остальными Эдик выглядел обычным. — Текилу будешь?
Он поставил передо мной чистую рюмку и сразу наполнил её.
— Ты вообще чем занимаешься? — Рон был в бейсболке и тёмных очках, а на каждом его пальце красовались перстни.
— Учусь.
— В смысле?
— Просто учусь. В школе.
Они переглянулись. Эдик протянул блюдце с дольками лимона.
— Ну, а тусуешься с кем? Кого знаешь?
Я пожала плечами:
— Только Артёма и Макса.
— А…а, — Эдик кивнул. — Чернецкого? Ну, всё ясно.
Они снова переглянулись и как бы заново оглядели меня.
— Где же они сами? — спросила Даяна.
— Работать поехали. В лес.
— Лес? В первый раз такую студию слышу, — заинтересовался молчавший всё это время Нильс. Его волосы были настолько белые, что казалось будто светятся в темноте. — Чернецкий что-то записывает?
— Это просто лес. Обычный. Там стройка какая-то.
— Чё, реально? Работать? Руками? — Даяна вытаращилась на меня. — Это, наверное, какой-то другой Чернецкий. Или вместе с этим аттракционом там супер вип и всё включено?
— Может, это квест? — на полном серьёзе предположил Рон.
— Вообще-то Костров обещал, что он с нами запишется, — сказал Нильс. — Второй месяц ждём. Анонс уже вышел, а в сентябре релиз.
Я не знала, что ответить.
— Ты нас вообще слушаешь? — резко спросил Рон.
— Да, конечно, — спохватилась я. — Думаю, что Артём скоро вернётся и сделает всё, что обещал.
— Музыку нашу слушаешь? — пояснил вопрос Эдик.
— Что-то слышала. Но немного.
— А что зашло?
— Что-то про любовь и смерть, — на ходу придумала я.
— Это, наверное, «Рожденный в проклятье», — сказал Эдик.
— Или «Локальная агония», — предположил Рон. — Что там было в припеве: «Ешь землю. Ползи на коленях» или «Изрезано в кровь. Пробито навылет»?
— Пробито навылет, — наобум выбрала я.
— Ну, вот, точно! — обрадовался Эдик. — Я же говорил!
— А хочешь к нам на концерт? — спросил Рон.
— Было бы здорово.
— Даяна тебе проход сделает. Она наш агент.
— Давай свои контакты, — девушка передала кролика Рону и полезла в телефон.
— Нефиг, — зло сказал Нильс. — Пусть её Чернецкий приводит.
Эдик рассмеялся:
— Не слушай его. Он просто за сингл переживает. Ты тут не при чем.
— Это из-за его новой девки, — проворчал Нильс.
— Ты её видела? — спросил Рон.
Я усиленно затрясла головой.
— Нет, не видела. Понятия не имею.
— Странно, он вроде везде её с собой таскает, — Нильс опрокинул в себя рюмку и, морщась, закусил лимоном. — Говорят, серая мышь и лохушка. Встретил бы, придушил.
— Чернецкий уже не знает, как извратиться, — Даяна забрала кролика назад. — Когда вокруг слишком много прекрасного, всегда тянет к уродливому.
— За прекрасное! — подмигнув мне, Эдик поднял рюмку.
К счастью, в этот момент вернулась Полина, и мы ушли.
На прощание Даяна помахала мне лапкой кролика.
Мы прошли через комнату со столом и попали в гостиную. Свет в ней был приглушён и громко играла музыка. Несколько девушек в центре танцевали. Остальные сидели, сбившись в небольшие группки на дивана, и, глядя на них, переговаривались.
Полина кивнула на двоих молодых мужчин лет двадцати пяти.
— Это Адам, сын Анатолия Гафнера. Знаешь Гафнера? Ну, того, который архитектор.
— Нет.
— У Адама сеть арт-кафе и продюсерский центр. А второй — Тоби. Он немецкая модель. Адам с ним клип снимает. Красивый, правда? Сейчас я тебя с ними познакомлю.
— Нет, нет, не нужно. Я скоро пойду. Я уже отвлеклась. Спасибо.
— Как это пойдешь? — нахмурилась Полина. — Мы обязательно должны тебе кого-то найти.
И тут неожиданно я всё поняла. Очень ясно и отчётливо. Зачем она меня пригласила и почему вообще возилась со мной.
— Можно я немного посижу?
— Хорошо, — согласилась Полина. — Осмотрись. А потом скажешь, кто понравился.
Она подсела к Адаму и Тоби, а я тихонько выбралась в коридор, отперла входную дверь и ушла.
Стоило только переступить порог, с души точно камень свалился, а настроение заметно приподнялось. Как бы не старалась Полина, никого лучше Артёма я всё равно не увидела. С ним никто даже сравниться не мог.
