— Послушай, — Макс накинул капюшон и из его темноты очень строго посмотрел на Дятла. — Это тебе не игры и не шутки. Здесь всё серьёзно и реально. С нами может случиться, что угодно. Если вдруг утром не вернемся, пойдешь в полицию и скажешь, где искать наши трупы.
— Что ты такое говоришь?! — ахнул Дятел. — Сплюнь.
— Только если в тебя.
К дому фермеров шли по самому краю, вдоль леса, мимо кукурузы и скошенного поля. Поднялись на холм и вышли к фермерскому хозяйству.
Я ожидал увидеть высокие глухие заборы, но все постройки были огорожены сеткой. Большой дом из серого кирпича с тусклой подсветкой в торце, а вокруг него, наподобие спутников — скопление тёмных деревянных сараюшек и два старых металлических гаража возле ворот. От въезда к высокому крыльцу вела светлая гравийная дорожка с клумбами из покрышек по обе стороны.
Откуда-то доносилось сонное кудахтанье. Пахло сеном и живностью.
Собак оказалось три или четыре. Беспородные, дружелюбные шавки, которые услышав нас, взбрехнули пару раз, но стоило Максу зашуршать пакетом с костями, тут же примчались, задрав хвосты.
Мы запулили им подальше пару костей и, пока они дружно кинулись их искать, перемахнули сетку.
— Ты по двору пошарься, сараи проверь. Всё, что подозрительное — фоткай, — распорядился Макс. — А я попробую в дом заглянуть. Там с другой стороны подвал и балкон такой, что грех не влезть. Да, и кости не забывай собакам подкидывать, чтобы они за мной не потащились.
Собаки действительно вернулись, как только он убежал. Обнюхали мне ноги и стали тыкаться носами в пакет. Я кинул им ещё несколько костей и пошёл по ближайшим постройкам.
Все двери оказались не заперты, так что, скорей всего, Саши там не было. Но я всё равно из интереса светил внутрь телефоном. Большинство строений было забито инструментами и сельским инвентарём. Ступить негде, не то, чтобы прятать кого-то.
В курятнике от луча моего фонарика тут же поднялся такой гам, что я побыстрее захлопнул дверь.
И, чем больше я осматривался, тем тупее начинала казаться мне эта затея. Знал же, что фермеры — это просто азартное приключение для Макса, но всё равно повелся. Да и как не повестись, если от кукурузного поля до лагеря рукой подать, а Саша, как выяснилось, была местная и заблудиться никак не могла. А ещё она сказала, что дело «дурацкое», значит понимала, что рисково.
И тут вдруг я услышал стук. Отчётливый и равномерный, но негромкий, словно кто-то очень слабый бил по стене, пытаясь привлечь внимание. Быстро высыпал собакам остатки костей и пошёл на звук.
Вполне себе крепкий сарай, дверь плотная, но открылась сразу.
Внутри сильно пахло шерстью и опилками. Я посветил. Послышался яростный шорох и металлический лязг. Стук стал громче и яростнее.
С двух сторон тянулись длинные полки с клетками. В них под светом моего фонарика бешено заметались кролики. Я осторожно прошёл вперед. Отовсюду на меня смотрели перепуганные, кроличьи морды с блестящими глазами.
Стук шёл из угла. Я приблизился.
В самой дальней клетке — толстый белый кролик, плотно прижав к голове уши, что было силы долбил задними лапами по днищу.
Я облегченно выдохнул и громко почмокал. На секунду кролик затих, прислушиваясь, но потом снова задрал лапу, чтобы ударить, однако не успел он её опустить, как откуда-то снаружи раздался громкий, очень похожий на выстрел, раскатистый хлопок.
Собаки залились лаем, куры разорались.
Я был уверен, что это выстрел. Дёрнулся от неожиданности и бросился к выходу, но зацепился ногой о шланг и растянулся на полу. Падение было не сильным, я не ударился, но запаниковал основательно.
Что там произошло я боялся даже предположить, не иначе, как Макс всё же запалился. Стреляли ли фермеры в воздух или на этот раз на поражение?
Я осторожно приоткрыл дверь и выглянул.
Со стороны дома послышалось хлопанье дверей, отрывистые голоса и мат. Перебегая от сарая к сараю, я стал пробираться к забору.
Должен ли я сваливать или, если Макса поймали, как-то помочь ему? А если его подстрелили?
Но принять решение мне было не суждено. Из-за дома, то и дело озираясь по сторонам, вышел высокий, патлатый увалень с ружьем на плече, а за ним мужик постарше с силой волочивший за собой еле переставляющего ноги Дятла.
В первый момент я глазам своим не поверил, поэтому застыл, как парализованный, и увалень заметил меня.
Повинуясь первичному инстинкту самосохранения и, уже не думая ни о чём, я рванул к забору.
— Стой, тварь, — заорал он в спину. — Ноги отстрелю!
Угроза подействовала.
Я притормозил и осторожно повернулся.
— Иди сюда! — приказал увалень. — Спокойно. Без резких движений.
Я начал медленно подходить. Морда у него была рябая и страшная, а дышал он тяжело и хрипло. Я остановился на некотором расстоянии.
— Ну, что вломить тебе? — спросил он.
— Нет.
— Какого черта тебе здесь надо?
— Девушку искал.
— Нашёл?
— Нет.
— Может люлей всё же навешать? — кинул он через плечо мужику, державшему Дятла.
— Не. Геморроев не оберешься, — откликнулся тот.
Но увалень всё равно отвесил мне увесистый подзатыльник, а Дятлу дал пинка.
— Ублюдки малолетние. Куда их денем?
— В гараж давай, — сказал мужик.
Нас повели по гравийной дорожке, под ногами заскрипели камушки. Собаки, задрав хвосты, бежали рядом, думая, что происходит что-то веселое.
На крыльцо вышла растрепанная женщина в ночнушке.
— Чего натворили-то? — спросила она.
— Ничё, — увалень ткнул меня в спину. — На их счастье. Баранов сейчас приедет, заберет.
— А что хотели-то?
— Мы ничего плохого не собирались делать, — затараторил Дятел, взывая к ней. — Честное слово. Только проверить хотели, что Саши здесь нет.
— Кто такой Саша?
— Саша. Это девушка. Её мама в лагере работает, поэтому сама искать не могла пойти. И мы решили помочь.
— Соловьева что ли? — женщина спустилась с крыльца.
— Да! Соловьева, — обрадовался Дятел.
— Слышь, Коль, они про Ленкину Сашку, — сказала женщина увальню.
— Плевать я хотел, — огрызнулся тот. — Хоть Ленка, хоть Сашка, хоть жена президента. Проникновение на частную собственность. Отвечать будут по полной. Иначе все повадятся. Ходи кто хочешь, бери, что хочешь. Святая простота!
— Ладно, ладно, — попыталась утихомирить его женщина. — Успокойся. Они же ещё не понимают, что делают.
