– Вроде вида на фиолетовый закат со вкраплениями перистых облаков из пещеры созерцания на Орето?
– Желательно что-нибудь чуть менее конкретное.
– А, ты тоже не понимаешь шуток? Мне казалось, уж на двадцатом-то уровне можно позволить себе похихикать.
– Я прекрасно понимаю все разновидности юмора. Но вынужден заметить, что смех не является целью данного сеанса.
– А что является?
– Я стараюсь раскрыть твою личность и установить тип душевной дисгармонии.
– И как успехи?
– Вынужден заметить, что тебе желательно отвечать на вопросы, а не задавать их.
– Какой ты зануда…
Селес накрыл Айю одеялом и поправил подушку, которая почти сползла на пол. Она энергично дернула плечом, и одеяло свалилось. Он снова его набросил. Айа приоткрыла один глаз.
– А если сентелия все-таки не вычистилась? Тогда ты тоже теперь заразный…
– Вычистилась, анализы отрицательные.
– Ух ты, шиари, значит, тебе все как родственнику пациента рассказывают?
– Меня записали как… ответственного за тебя, кажется. Меня и корабль, но кораблю трудновато ходить к специалистам.
Айа отчаянно потянулась и ткнула сидевшего на краю койки Селеса коленкой:
– Уйди, дай поспать. Скоро прекраснейшие заявятся, будут мне мозги ремонтировать.
– Не больно?
– Нет. Но противно! – Она поморщилась. – То просвечивают, то инъекции, то дышать чем-то дают, то шлем надевают, а потом лежишь и улыбаешься, а в голове ни одной мысли… Но самое ужасное – очень любят поговорить. Господи, какие же они зануды.
– Когда встретишь кого-нибудь, кто не покажется тебе занудой, – сообщи. Я поставлю ему памятник.
– И вообще мы в ссоре. Пшел вон, предатель!
– Ты явно на пути к душевной гармонии, – заметил он и получил еще один тычок. – Я так рад, что это нога, а не крюк…
Айа резко поднялась, притянула Селеса к себе и что есть силы заорала ему в ухо:
– Я же сказала, что хотела убить не тебя!
Он оттолкнул ее, но даже не потому, что в ухе теперь пронзительно звенело. За все это время Айа ни разу не сказала того, чего Селес от нее ждал, – что она вообще не хотела никого убивать. Оммо трепетно относились к жизни других разумных существ – Селес даже подозревал, что неслучайно они забывают все происходящее во время ускорения. Сам он был убежден, что намеренно причиняют другим вред либо военные, либо опасные сумасшедшие. Военных среди внепланетян вроде бы не встречалось.
– А кого ты хотела убить?
Айа быстро взглянула на него исподлобья:
– Людей.
– Понятно, – кивнул Селес, встал и направился к двери.
– Конечно, сам-то ты никогда не ускорялся! – бушевала она, пока он искал углубление для маленького плоского ключа, который ему выдали шиари. – И никогда никого пальцем не тронул! Пацифаст хренов! Зануда!..
Шиарийские центры душевной гармонии служили одним из самых распространенных мест действия в анекдотах, которые рассказывали друг другу представители других видов, за исключением левитирующих бицефалов, чья культура анекдотов не предусматривает. На самом же деле космические платформы, в недрах которых золотокожие специалисты усердно занимались тем, что считали своим долгом и предназначением, смотрелись величественно как изнутри, так и снаружи, и к иронии не располагали. Центры можно было найти во всех уголках обитаемой части Вселенной, и прекраснейшие неустанно строили новые. Суровые капитаны порой приходили в ярость, внезапно обнаружив на своем изученном вдоль и поперек маршруте неизвестно откуда взявшийся «шиарийский дурдом». Потом они поддавались мягким уговорам опробовать ознакомительные процедуры и покидали центр в весьма благостном расположении духа.
Прозрачный лифт доставил Селеса в большой зал, заставленный маленькими столиками и пальмообразными растениями, растущими прямо из пола. Пол тоже был прозрачным, и среди путаницы пронизывающих его корней мелькали головы тех, кто находился этажом ниже. За фальшивыми окнами шумели цифровые водопады. Многочисленные пациенты за столиками жевали, болтали и смеялись. Все они были людьми, как ни странно, – обычно в шиарийских центрах наблюдалось широчайшее видовое разнообразие.
Селес прошел через зал, потом через коридор с бесчисленными дверьми в индивидуальные каюты и наконец очутился перед дверью с длиннейшей надписью на шиарийском. Он успел прочитать только «Тиинона…», после чего дверь беззвучно открылась, и к нему, благожелательно улыбаясь, вышел сам адепт душевной гармонии.
– Вы довольны?
– Да, – кивнул Селес. – А вы?
– В полной душевной гармонии. Вас устраивает размещение? Или желательно что-то поменять? Корабли тоже довольны?
– Да, да, все очень хорошо…
– Тиинонашт Дархостира, специалист, ответственный за седьмой сектор платформы. Уровень – тридцать второй. Пол – женский.
– Селес. – Он попытался вспомнить, сколько в принципе уровней есть у специалистов по душевной гармонии, но не смог. – Пол – мужской.
– Я вижу, – Тиинонашт жестом пригласила Селеса следовать за ней. – Я очень давно занимаюсь людьми и научилась их различать. Если сравнение корректно, позвольте заметить, что вы очень на них похожи. Если нет – приношу извинения.
Они прошли обратно по тому же коридору, но свернули не налево, к залу, а направо, в небольшую галерею, стены и потолок которой полностью покрывали пленочные экраны. Создавалась иллюзия, что они идут по стеклянному тоннелю посреди леса, населенного яркими птицами и другими крылатыми существами.
– Вы попали в экспериментальный центр, предназначенный для представителей человечества. Большинство специалистов по душевной гармонии были вынуждены признать, что люди – один из самых проблематичных видов. Им крайне сложно достигнуть душевной гармонии, а зафиксировать их в этом состоянии – задача, к сожалению, практически невыполнимая. Более того, душевная гармония ассоциируется у них с неким… – Тиинонашт на мгновение задумалась. – …Блаженным бездействием. Созидательное равновесие представляется им чем-то малопонятным.
– И вы здесь помогаете им достичь его? – Длинные плавные фразы и щебетание птиц нагоняли на Селеса дрему.
– Пока мы только изучаем такую возможность. И, хотя центр пока считается экспериментальным, отмечу, что мы продвинулись довольно далеко.
– Да-да, вот насчет этих экспериментов… – оживился Селес. – На планете вы их тоже проводите? Ее, кстати, почему-то нет на наших картах.
– Ее нет ни на каких картах. Планета закрытая, и она представляет собой часть центра.
– А… население проинформировано? Они не против?
– Это наши пациенты.
Селес задумался – в шиарийской логике он был несилен, но подозревал, что своими пациентами прекраснейшие считают все живое во Вселенной.
