На этот раз выскочить из больницы в первые же сутки не получилось, он не смог бы, даже если бы захотел. Его травмы были не слишком серьезны, но он измотал себя, дошел до предела, к которому прежде даже не приближался. Глядя на его ожоги, врачи уже не спрашивали, готов он принимать обезболивающее или нет, кололи без вопросов. Поэтому он больше спал, чем бодрствовал, и это были неприятные сны, наполненные образами, от которых хотелось бежать. Работа и расследование ему никогда не снились.
В итоге он задержался в больнице на неделю. Больше всего Ян боялся, что Григорий Давыдов сумеет улизнуть при помощи папаши, пока его главный преследователь прикован к больничной койке. Но, во-первых, Давыдов и сам был не в лучшем состоянии, он получил куда более серьезное сотрясение мозга, чем Ян. А во-вторых, очнулась Майя Озерова и начала давать показания. Этого было достаточно, чтобы даже связи Данила Давыдова ничего не смогли изменить. Да и Аркадий Церевин быстро разобрался, что к чему. Антон Мотылев был посмертно оправдан.
Сообразив, что выкрутиться уже не получится, что его никто не поддержит, Григорий Давыдов окончательно сник и стал давать признательные показания, надеясь хотя бы сократить уготованный ему срок.
Это лишь со стороны казалось, что они с сестрой – прекрасно сработавшаяся команда и лучшие друзья. Григорий ненавидел Лизу всю свою сознательную жизнь, с тех пор, как у них появились интересы помимо игрушек. Лиза была волевой, решительной и даже наглой. Она отдавала приказы, не допуская и мысли, что у кого-то может быть иное мнение. Будь она чуть глупее, она раздражала бы всех без исключения. Но живой ум и прирожденный талант управленца спасали ее, она легко получала уважение и даже восхищение окружающих. Нерешительный, быстро раздражающийся Гриша терялся на ее фоне. Он хотел с ней спорить – и не мог, не умел. Остроумные ответы появлялись только у него в сознании, да и то через сутки после того, как они были нужны. Чтобы сохранить хоть какую-то гордость, он притворялся, что сам уступил Лизе роль лидера. Ему не очень-то и хотелось управлять фирмой, он тут серый кардинал!
Но втайне Григорий надеялся, что рано или поздно это закончится. Отец отпишет ему и Лизе по равной доле в фирме, и они смогут пойти своими путями. Григорий готов был продать доставшуюся ему долю и основать собственную компанию с нуля, он ждал этого!
Он даже подкупил адвоката отца, чтобы тот всегда держал его в курсе завещания. Когда стало известно, что Данил Давыдов отправится в мир иной куда раньше, чем следовало ожидать, Григорий был в восторге. Он освободится от гнета сестрицы и станет независимым бизнесменом совсем скоро!
Но счастье его было недолгим. Адвокат, как и предполагала их сделка, сообщил Давыдову-младшему о том, что его ждет. С точки зрения Григория, его не ждало ничего. Компанию полностью получала сестра! Ему же доставалось пожизненное рабочее место, велика честь… Пожизненное рабство, вот что это такое!
Когда первая волна гнева прошла, Григорий стал думать, как поступить. Обсудить все с отцом он не мог, ему вообще не полагалось знать об этом завещании и диагнозе. Да такой разговор все равно не принес бы пользы! Данил просто вышвырнул бы и адвоката, и нелюбимого сынка. Зачем они ему, если есть Лиза?
Поэтому очень скоро Григорий убедил себя: чтобы сбылись его мечты, сестра должна погибнуть.
Сама перспектива отнять жизнь у родного человека нисколько не пугала Григория, он слишком сильно ненавидел Лизу, чтобы сожалеть о ней. Гораздо больше его напрягала техническая сторона вопроса. Как убить эту сучку и не попасться? Наемный убийца отметался сразу, Григорий знал, что шансы нарваться на полицейскую засаду куда выше, чем найти настоящего профессионала. Он вообще не хотел пользоваться посторонней помощью, потому что такой «помощник» потом смог бы шантажировать его до конца жизни. Нет уж, спасибо!
Тайна остается тайной, если известна одному человеку. Так что Григорию нужно было убить сестру своими руками, не оставить следов, не быть найденным… Да черта с два у него получится! Если ему удастся спрятать тело, Лизу все равно будут искать – и полиция, и отец. Если же труп обнаружат, будут искать убийцу. Он не сможет скрыться ото всех…
Сначала задача казалась ему невыполнимой, а потом его осенило. Можно отдать им и труп Лизы, и убийцу! Тогда получится идеальное преступление. Если тот, кто якобы расправился с ней, умрет, все поверят в его вину, круг замкнется.
Решение было принято, оставалось поработать над деталями. Тут весьма кстати пришлись рассказы Лизы о том, с какими проблемами столкнулась Елена Чайкина. Вот и маньяк нарисовался, словно сама судьба подталкивала Давыдова-младшего к нужному сценарию!
Приплатив знакомому хакеру, Григорий получил доступ к компьютеру Елены. Хакер был уверен, что все дело в ревности, и не задавал лишних вопросов. А Григорий получил нужную информацию о Мотылеве, узнал, что предполагаемый маньяк одинок, что из родни у него только мать, что никто не будет бороться за его честное имя. План идеально воплощался в реальность.
Григорий не ставил перед собой цели убить всех подруг сестры. Ему нужно было, чтобы погибли Лиза и Елена Чайкина. Если бы они в те выходные встретились вдвоем, только они бы и пострадали. Но собралась большая компания – еще Арина и Оксана. Дополнительные, ничего не значащие для Григория жертвы. Отступать ради них он точно не собирался! Если бы в домике оказалась Майя, он бы без сомнений убил и ее. Четыре, пять – какая уже разница!
Дальше теория Яна оказалась отчасти верной – хотя его главной подозреваемой была Майя. Григорий прибыл к поселку поздно вечером, оставил машину у шоссе, чтобы ее не заметили соседи, до дома добрался пешком. Постучал в дверь, и его, естественно, пустили. Он заявил, что ему срочно нужно обсудить с сестрой деловой вопрос, они остались наедине.
Он и правда надеялся усыпить всех четверых хлороформом – по одной. Не из жалости, просто иначе он бы их не удержал. Сначала все шло неплохо: его сестра была значительно слабее и не могла сопротивляться. Потом настал черед ее подруги, которую он позвал на помощь – якобы Лиза потеряла сознание, и он не знает, почему.
Но тут оказалось, что хлороформ – это все-таки не лучший выбор. Его жертвы засыпали долго, куда дольше, чем показывают в фильмах. Когда вторая женщина только-только отключилась, в комнату заглянула третья – уточнить, все ли тут в порядке. Она, естественно, успела вякнуть, попыталась убежать, и Григорий был вынужден ударить ее по голове. К такому он не готовился, но отступать было некуда. С четвертой тоже пришлось разобраться быстро, ведь она услышала крик и ни за что не повернулась бы к Давыдову спиной.
Когда все четверо оказались обездвижены, он воплотил в жизнь свой сценарий. Он действовал методично, он даже не думал о таких философских вопросах, как жизнь и смерть. Чтобы побороть страх, он сосредоточился на настоящем моменте, не заглядывал ни в прошлое, ни в будущее.
Покончив со своими жертвами, Григорий был доволен – все прошло как надо! А вот дальше, примерно через час, нервное возбуждение отступило, сменившись тревогой. Он стер все отпечатки пальцев? Точно? Сцену кровавой расправы он оформлял в перчатках, тут беспокоиться не нужно. Но он вошел в дом без них, ведь если бы на нем были перчатки, это не укрылось бы от внимания сестры.
