Наконец, они подписали свидетельство о свадьбе и вышли на воздух. Грегор не видел лица невесты (Нет! Теперь уже жены!) — она так и не сняла фату, но чувствовал, как она растерянна, испуганна и расстроенна. Скорей бы увезти её домой, где она будет полноправной хозяйкой! Но Друфарса и гостей нельзя обижать. Когда он заикнулся об этом дядюшке, тот сурово сказал, что они должны присутствовать на свадебном пиру, иначе от слухов во век не отмоешься. И Грегор подчинился. Он видел, как тяжело было Келинде, как она то краснела, то бледнела, а потом попросилась выйти — у неё болела голова. Ещё бы! У него тоже начинала болеть — от духоты, пьяных возгласов и тостов. Когда этот пир всё-таки закончился и он, распрощавшись со всеми, усадил свою жену в экипаж, то вздохнул свободно.
Но Келинда как-будто испугалась ещё больше. Он с жалостью смотрел, как она, пока ехали в экипаже, даже не отдавая себе отчёта, сжимала подол платья, пока один из каррадов не оторвался и не закатился куда-то под сидения. Почему она его боится? Неужели он так страшен? Или, может быть, она всё же не по своему желанию вышла замуж, а дядя принудил её? Грегору хотелось прижать её к себе, успокоивать, и гладить по голове, до тех пор, пока она не уснёт у него на руках. Но это бы только оттолкнуло её.
Вздохнув, он вышел из экипжа и подал Келинде руку. Она опёрлась на неё, и он, поддерживая жену, повёл её в дом. Мадам Берс, наверное, спала. Он приказал не ждать их возвращения. Найдя свечу, Грегор зажёг её и, взяв подсвечник, повёл Келинду на второй этаж. Он чувствовал, как она боится, спотыкаясь о ступени в темноте и путаясь в своём широком платье. Боится его! Грегор думал, что этот день будет самым счастливым в его жизни, но день оказался окрашен грустью. Нет, конечно она обязательно привыкнет к нему и перестанет бояться. Главное, что она рядом. Завтра же он скажет ей, как сильно её любит и что не обидит ничем. Но сейчас пора спать. Он открыл перед женой дверь в комнату и отдал свечу. Потом попрощался и пошёл в библиотеку. Спать не хотелось, совсем. Да и до утра оставалось всего пару часов. Может быть сегодня записи из Ирзади приоткроют для него свою тайну? Грегор зажёг свечи в библиотеке и сел за стол. Наверное, несколько часов ему ещё удастся поработать.
* * *
Едва забрезжил рассвет, Кея встала с кровати. Она почти не спала и чувствовала себя усталой и разбитой. Стоило ей задремать, как перед глазами вставал Саймон, которого убивали на воинской службе, Саймон, который убегал, уходил, и как она ни кричала — не возвращался. Она с трудом вспомнила, где находится и запоздалый страх опять овладел ей. Интересно, сколько времени? И где её муж? О, хорошо бы он уехал куда-нибудь, и она получила бы возможность побыть здесь одной и привыкнуть…
В спальне было темно, только одинокий солнечный лучик пробивался сквозь закрытые ставни. Она подошла и распахнула их. В комнату ворвался прохладный и влажный осенний воздух. Ярко светило солнце, тумана не было, как и в помине, как будто снова вернулось позднее лето. Кея пожалела, что не может сейчас выйти и прогуляться — настолько красивый вид открывался из окна. Она видела сад с вечнозелёнами игами — деревьями, росшими только в Ирзади. Надо же, кто-то привёз их сюда, и они даже прижились! Алые розы блестели на солнце каплями росы, выглядывая из поздней зелени. Вдалеке она разглядела аллею буков, сплетённых ветвями, а за ней — пруд и старую беседку. Как хорошо бы сейчас убежать туда и посидеть немного, собравшись с мыслями! Но нет. Теперь она жена! Кея вздохнула и принялась одеваться. Карета с её вещами прибудет сегодня — так обещал дядя. С собой же у неё сейчас было только самое необходимое.
Одевшись, Кея с трепетом открыла задвижку, и вышла в коридор. Днём этот дом выглядел вовсе не мрачным или страшным, не таким, как показался ей вчера. Она не знала, куда идти, поэтому выйдя из спальни, через несколько шагов остановилась в растерянности. Вдруг дверь перед ней распахнулась, и оттуда вышла пожилая женщина с тряпкой в руке. Увидев её, женщина замерла, а потом улыбнулась во весь рот.
— Миссис Рихтер, добрый день! Как спалось? Меня зовут Берс, мадам Люсинда Берс. Я здесь исполняю обязанности домоправительницы уже много лет. Хотите, покажу вам дом? Или может прикажете подать вам завтрак? Профессор сказал, чтобы вы ни в чём себе не отказывали, — профессор? Кея не сразу поняла, что речь идёт о её муже. Она зарделась, а потом всё же спросила:
— А где же он сам?
— Конечно в библиотеке, где же ему ещё быть? Всё сидит, записи свои читает.
— А вы не покажете мне, по пути в столовую, где библиотека? — Спросила она и опять покраснела, сама не зная почему.
— Конечно, дорогая. Сейчас, — домоправительница положила тряпку, вытерла руки о передник и отправилась вперёд по коридору, позвав её за собой. Кея шла, разглядывая старинные обои и картины. Дом выглядел более уютно, чем дядин. Здесь не было ненужной роскоши на каждом углу, а предметы искусства удачно сочетались с окружающей обстановкой. По пути мадам Берс объясняла, что здесь вход в столовую, а там — кухня или чёрный ход. Наконец, они остановились возле приоткрытой двери. — Вот здесь библиотека, милая.
— Хорошо. Оставьте меня, пожалуйста. Я хочу немного сама побродить по дому.
— Конечно, — мадам Берс улыбнулась. — Я, с вашего позволения, побегу. У меня ещё очень много дел. Если что-то понадобится — позовите меня, или позвоните в колокольчик. Если захотите завтракать — спускайтесь в столовую. Там всегда можно кого-нибудь найти.
И мадам Берс ушла, скрывшись в лабиринте из комнат. А Кея опять почувствовала себя одинокой и растерянной. Для чего этому дому хозяка? Эта добрая и сильная женщина прекрасно справляется со своей ролью. Кея вздохнула и повернулась в сторону столовой. Теперь она знает примерное расположение комнат в этом доме. Сейчас она немного перекусит, а потом… Она не знала, что будет делать потом. Она взяла бы почитать книгу, если бы не боялась зайти в библиотеку. Ей казалось, чем меньше она видит мужа, тем лучше. Кея понимала, что не сможет весь год от него прятаться, но ничего не могла с собой поделать.
Она прошла мимо библиотеки, но соблазн заглянуть туда был так велик, что она не удержалась. Благо дверь была раскрыта достаточно широко. Библиотека была огромной — стеллажи книг уходили вглубь комнаты (хотя она бы назвала это залом) и ввысь. Она никогда не видела столько книг в одном месте. А сбоку сиротливо притулился стол из красного дерева. Он тоже был весь завален книгами и свитками. За ним, уронив голову на руки, спал её муж. Луч света из одинокого окна под потолком, падал на него, освещая высокий умный лоб, прорезанный уже первыми морщинами, взлохмаченные волосы и странные смешные очки, съехавшие на нос. Он даже не переоделся после вчерашнего торжества, и фалды фрака свисали на пыльный пол. Кея вдруг почувствовала к нему острую жалость. При свете дня муж не казался таким уж страшным. Она видела лишь усталого измученного человека. Ей захотелось подойти и сделать что-нибудь хорошее, как-то помочь ему. Но он вдруг пошевелился и громко вздохнул. Кея испугалась, отпрянула от двери и бросилась по коридорам в столовую. Ведь он же не видел её!
* * *
