— Иди отсюда по-хорошему, Юрка! — неожиданно мягко сказал Бугай.
Он будто бы в момент обессилил. Напряжение сошло с лица, и я сумел разглядеть страх в его глазах. Но он боялся не меня, а кого-то другого.
9
«Было установлено, что жертва — Анатолий Черепанов — полгода назад, а именно 14 декабря 2005 года, приобрел билет на самолет до Москвы и меньше чем через неделю — 19 декабря — улетел. Это подтвердили в аэропорту. Никаких следов возвращения Черепанова в город не имеется. Если бы он прилетел обратно на самолете, об этом было бы известно не только в аэропорту, но и в пограничной службе…»
Даниил продолжал читать отчет, хотя глаза его нещадно слипались. Вторая кружка кофе за час не могла поправить положение дел. Еще не перестроившиеся биологические часы звенели на шестичасовой отметке. Да и вообще, мысли были не о работе. Коэффициент полезного действия равен нулю. Пора было собираться домой.
Рабочий день выдался более чем насыщенным. После побережья Даниил и Евтушенко встретились с Андреем Трофимовым. Докладывая, молодой сержант внимательно смотрел на майора маленькими, точно пуговки, глазками, спрятанными за линзами очков в круглой металлической оправе. Даниил еще на утренней планерке обратил внимание на его гипнотический взгляд, который если не пугал, так уж точно заставлял напрячься всякого незнакомого с Трофимовым человека. Да и знакомого, пожалуй, тоже.
Трофимов с невероятной быстротой разузнал, что Черепанов был ранее судим по статье 111 УК РФ за причинение тяжкого вреда здоровью. Он работал водителем на золоторудном месторождении Апрельском, что находится в полутора сотнях километров от города. Узнал также, что полгода назад Черепанов уволился и уехал на материк.
— Но не мог же он просто так взять и появиться здесь, — поразмыслив, сказал Евтушенко и покачал головой. — И при этом умудриться не оставить никаких следов своего прибытия. Ниндзя чертов. Так… с морским портом нужно связаться. И еще, Трофимов, позвони-ка ты на месторождение, в администрацию. Сообщи о нашем скором визите.
Майор повернулся к Даниилу. Иронично улыбнулся.
— Ты тоже чуешь, что предстоит нам небольшая прогулка, товарищ старший лейтенант?
Чуть позже в кабинете побывал следователь по фамилии Ершов. Мужчина чуть за пятьдесят, небольшой, с аккуратными залысинами и манерой чеканить каждое слово.
— Ну так что у нас имеется, господа?
Трофимов повторил все, что до этого рассказывал Пал Палычу и Даниилу, после отправился звонить в морской порт. Евтушенко в присутствии Ершова предположил, что покойный Черепанов мог сойти с корабля. Только как он это сделал, проскочив мимо пограничников? Они ведь у каждого прибывшего в город документы проверяют, да и вызов нужен. Кораблем, самолетом — неважно! Пограничная зона, и все тут.
Даниил согласился, ведь и сам по прибытии, еще в самолете, предоставил увальню-пограничнику разрешение на въезд для себя и для Ольги. Без официального документа попасть на территорию, граничащую с иностранным государством, было попросту невозможно.
— Может, поддельный паспорт? — предположил Даниил, когда Ершов ушел и они с Евтушенко остались в кабинете вдвоем.
— Может быть. Если бы мы знали, когда он прибыл, то могли бы пассажиров рейса проверить. А так за полгода сотня рейсов до Москвы и еще вполовину больше — до окружной столицы.
Евтушенко выдохнул.
— Сделать бы запрос по месту регистрации этого Черепанова, — сказал он чуть погодя. — Сколько времени? Два часа дня? Эх, там еще ночь вовсю. Придется подождать.
Покойный родился под Рязанью, там же был зарегистрирован. На Севере работал вахтовым методом.
— Ты как, голоден? — спросил майор, закуривая. — Я бы отобедал…
Кафе находилось неподалеку, так что Евтушенко и Даниил отправились туда пешком. К тому времени погода в очередной раз сменилась, и светило яркое, но холодное солнце. Поменяв направление, разыгрался ветер.
Пережевывая мясной гуляш, Даниил все думал о деталях. Информации, впрочем, было еще слишком мало. Буквально крохи. Эти крохи дразнили голодного, но не давали насытиться. За что конкретно сидел Черепанов? Исправился ли? Как обстояли дела на работе? Сожительствовал ли с кем-нибудь здесь? Одни вопросы…
Кафе степенью уюта ничем не отличалось от потрепанной заводской столовой. Чуть пахло хлоркой от полов, да и мясо было каким-то резиновым, безвкусным. Кафельные плиты на стенах сыпались мелкими кусочками.
— Отца твоего я знал, — внезапно продолжил Евтушенко, казалось бы, оконченный разговор. — Мы ведь с ним вроде как одного времени люди. Семидесятники. Потерянное поколение. Каждый из нас приехал сюда по своим причинам. Может, и без причины вовсе. Так, по настрою романтики, — майор помедлил. — Когда эта… трагедия случилась, нам по тридцать с длинными хвостами было. Считай, в таком же возрасте были, как и ты сейчас. Эх, время летит чертовски быстро.
Даниил кивнул и запил гуляш компотом. Полез в карман за сигаретами.
— Я тогда первым на место прибыл. Ничего подобного в жизни не видел. Чтобы такая махина рухнула…
— Не хочу говорить об этом, — грубо сказал Даниил.
На том разговор и прекратился. Евтушенко кивнул, продолжил есть молча. Даниил закурил, но дым вставал поперек горла, и сигарета была отправлена в пепельницу раньше срока. Скрутилась, поломалась, как упавший когда-то самолет, за штурвалом которого находился отец Даниила.
10
Егор подъехал к отделу в седьмом часу. Сидя за баранкой, долго рассматривал зеленое здание с неожиданными для этих мест белыми колоннами. Завидев Даниила, ударил по газам, и «бобик» покорно рыкнул.
Договорились засесть у Егора. Отправились за Ольгой. По пути прозвучал стандартный вопрос про то, как прошел день, и ответ прозвучал столь же стандартно: работы было невпроворот. Даниил не мог позволить себе вдаваться в детали.
— Вера сейчас у меня, ужин готовит.
— Кто такая?
Даниил узнал, что Егор с недавних пор состоял в отношениях с одной разведенной дамой, работницей почтового отделения. Впрочем, Егор тоже в детали не вдавался, то ли в отместку, то ли по своему обыкновению.
Ольга ждала на лавочке у подъезда. Рядом лежал пакет со сладостями. Не с пустыми же руками идти в гости. Завидев «бобик», она спустилась по ступеням и подошла к дороге. Переживала, но не могла понять, почему. Может, просто день такой тревожный? Бывают дни, когда в воздухе будто витают пары нервозности. Хоть не дыши.
Вскоре все трое стояли на лестничной площадке у обшарпанных дверей. Егор нажал на кнопку звонка, и вскоре дверь открыла полноватая девушка лет двадцати пяти, с вьющимися темными волосами и простодушной улыбкой: «Привет, меня зовут Вера».
Обменялись приветствиями. В прихожей было немного места, и Ольга, снимая обувь, потеряла равновесие и чуть было не упала. Машинально выставила руку и уперлась в спину Егора. Раскраснелась, извинилась. Егор отшутился, сказал, что его спина сегодня в ее распоряжении.
