Трофимова нигде не было. Но вот его быстрый топот по ступеням. Смекнув, Даниил бросился к окну. Резким движением открыв форточку, он прикрыл один глаз, дабы лучше прицелиться, и сделал два выстрела по капоту уазика. Двигатель едва слышно зашипел, после чего чертыхнулся пару раз и заглох.
— Ну, теперь побегаешь, сука! — выругался Даниил и побежал в подъезд, где наткнулся на Пал Палыча.
Глаза майора были широко открыты. В них застыли звериный гнев и испуг. Странное, будто бы даже и вовсе невозможное сочетание. Пугающее, но уже знакомое Даниилу. Он встал на колени, попытался нащупать пульс, хотя прекрасно понимал, что все закончилось слишком плохо. В нем закипала ярость.
Он рванул вниз по лестнице, перепрыгивая через две ступени, тяжело кашляя и проклиная себя за то, что эта бойня вообще случилась. Он проклинал Ершова за то, что тот не послушался его совета. Все погорели на самоуверенности и на неверии в других. Как это свойственно людям. И как это тупо и порой смертельно в конечном счете.
Холодный воздух обжигал горло. Разыгравшийся ветер дул прямо в спину. Трофимов вырвался чуть вперед. Даниилу стоило огромных усилий не упустить его из виду. Повезло хоть, что место было не особо застроенное и практически безлюдное — длинный «короб», с правой стороны синяя пятиэтажка на сваях, слева же — длинный забор, за которым когда-то находился детский сад, а поныне — руины и покореженный металл игровой площадки.
Вскрикнула женщина в черной шубе, которой не повезло встретить на своем пути бежавшего милиционера, обозленного, с пистолетом в руке. Она немало удивилась, когда увидела преследовавшего его бородатого мужчину, тоже вооруженного и не менее обозленного. Вспыхнули ярким огнем окна соседнего дома, один за другим. Желтый свет поразил глаза Даниила. На морозе слезы быстро замерзали, и мир вокруг постепенно превращался в заледеневшее ничто.
«Короб» свернул в сторону. Начинаясь у плохо очищенных от снега ступеней, уходила вперед бугрившаяся белыми наростами пешеходная дорожка. По правую руку — отдел милиции, впереди — главная дорога, и одна из немногих в городе зебр. Именно там, рядом с дорогой, стоял Юра Мальцев и испуганно наблюдал за тем, как на него несся, сломя голову, вооруженный милиционер.
На относительно небольшом расстоянии он, то ли со страху, то ли в тусклом свете фонарей, не узнал преследовавшего милиционера Даниила. Он просто стоял на месте до тех пор, пока его шею не обхватила рука, а в висок, укрытый под шапкой, не уперлось дуло пистолета.
— Я убью пацана! — заорал Трофимов, тяжело дыша.
Даниил остановился, навел оружие на Трофимова. Паренек на линии огня. В такой ситуации, на расстоянии в недобрый десяток метров попасть в негодяя было попросту невозможно.
Трофимов попятился к зебре. Завидев приближавшийся автомобиль — черный внедорожник SsangYong, он направил пистолет на водителя, не поворачиваясь при этом боком к Даниилу. Пацана он держал мертвой хваткой.
— Стой, сука! — заорал он так громко, что эхо рьяно пронеслось над городом, скрывая другие звуки.
Взвизгнули тормоза, и внедорожник остановился прямо перед зеброй. Водитель пулей выскочил из машины и замер в пяти метрах от нее, подняв руки.
— Брось пистолет и садись за руль, Некрасов! — приказал Трофимов, вновь приставив дуло пистолета к виску пацана. — Не томи, падла, я же убью его! Не первым будет…
Даниил почувствовал, как внутри у него вдруг стало пусто, будто выкачали весь воздух. Захотелось опустить оружие, согнуться пополам и упасть в снег, и больше не продолжать преследование, но то было только проявление инстинкта самосохранения. Отлежись — пусть опасность минует тебя. Он знал, что шансов выжить этой ночью у него не так много.
Но он продолжал твердить себе, что парня спасти нужно, чего бы это ни стоило.
Не опуская оружие, Даниил подошел к машине.
— Пистолет! — прорычал Трофимов.
Даниил медленно опустился на одно колено и положил пистолет на дорогу, после чего сел за руль. Трофимов дернул пацана, пошел с ним вперед. Резким движением подобрал пистолет Даниила и сунул его в карман. Толкнул парня к машине.
— Открывай заднюю дверь! Живо! — приказал он Юре, удерживая пистолет у его виска.
Парень трясущимися руками схватился за ручку и потянул ее на себя. Открыл дверь.
— Полезай! — уже тише сказал Трофимов и толкнул заложника в машину, а вскоре запрыгнул на заднее сиденье сам.
— Двигай! — приказал он Даниилу, и тот, включив передачу, резко отпустил педаль сцепления и вдавил педаль газа.
Машина неуклюже дернулась. Взревел двигатель. Внедорожник резко ускорился и через несколько секунд уже мчался на скорости под шестьдесят километров в час по ледяной дороге, прямо в ночь.
5
Трофимов не двигался. Затаился, как хищный зверь. Даниил попытался разглядеть его в зеркало заднего вида, но тот сидел сбоку, вне поля его зрения.
Зато он хорошо видел Юру Мальцева, его растерянный взгляд. Парень держался молодцом.
— Все будет хорошо, напарник, — негромко сказал Даниил.
— Закрой рот и веди машину! — приказал Трофимов. — Поезжай к заброшенному заводу.
Даниил выругался про себя. Не было сомнений, что крики были слышны в отделе, да и водитель, скорее всего, рванул сразу к ментам. Но откуда им знать, куда движется автомобиль? Пройдет слишком много времени, прежде чем коллеги выйдут на след. К тому времени чертов звереныш Трофимов выберется из своего уголка. Но что он собирается делать?
— Ты же понимаешь, что все кончено… — сказал Даниил, сжав руль покрепче.
Трофимов ничего не ответил. Вместо него пронзительным свистом ответил ветер.
— Или ты думаешь, что сможешь повесить на меня тройное убийство? — горько усмехнувшись, спросил Даниил. — В доме достаточно улик.
— Это ничего не значит.
— Да как же?!
— Ты мог мне их подбросить. Ты затаился, воспользовался доверительным отношением Евтушенко. Загнал нас в ловушку. Кому из нас поверят, а? Думаешь, тебе? Ты в бегах, под подозрением.
— Свидетели! Баллистическая экспертиза. Да, черт возьми, твой почерк, в конце концов…
Трофимов усмехнулся.
— Ты плохо знаешь мои таланты, — самодовольно сказал он. — Я умею убеждать людей, да и пишу я двумя руками. Я — амбидекстр. Слышал такое определение? Это требует тренировки, усилий. Хотя что ты знаешь о тренировках? Ты — долбаный алкаш! Ну а теперь — огромная просьба — закрой пасть и веди машину, иначе я пацану коленную чашечку прострелю!
— Нет, ты знаешь, что по уши в дерьме, — не теряя самообладания, продолжил Даниил. — И ты хочешь свалить из города. Но куда? Думаешь, Стивенсон примет тебя с распростертыми объятьями? Как бы не так.
— Не забывай, что я слишком много знаю об его темных делишках. Так что он на коленях будет ползать, лишь бы я не загремел за решетку. Знания — они очень дорого стоят. Это куда больше, чем все золото мира.
