Ей казалось, что эти женщины, где бы она их ни видела — в церкви или на приемах в помещичьем доме, — всегда носят зимой соболя и окутаны в атлас и пестрые роскошные наряды из тафты летом, так что выглядят пришелицами из иного мира.
Контраст между нею — скромно одетой — и этими ангелоподобными существами был очевиден. Тем более что ее простенькое, застиранное платьице тут же напомнило ей, что она совсем не к месту в богато убранной библиотеке этого дома.
Герцогу ничего не стоило догадаться, о чем думает эта несчастная, испуганная девушка.
— Я обещаю вам, что если вы согласитесь быть представленной в большом свете в качестве моей будущей жены, то будете иметь все наряды, соответствующие той роли, которую вам придется играть в задуманном нами спектакле.
— Неужели вы… говорите серьезно? — Робость и нерешительность Юделы были безумно трогательны.
— Я так думаю, что на те шесть фунтов, которые, по вашим заверениям, у вас остались в сумочке, вы не сможете прилично одеться для светских приемов.
Это последнее заявление герцога заставило Юделу замолчать. Она еще раз окинула взглядом великолепную обстановку комнаты, где находилась, потом ее глаза обратились на собеседника. Она оценила и то, во что он был одет.
Герцог же наблюдал за ней с усмешкой. Ему очень нравился ее профиль на фоне позолоченных книжных корешков на полках и фас, когда она обращала свое личико к нему.
«Как же она хороша! — мысленно восхищался ею герцог. — Пожалуй, ни у кого не возникнет сомнения, что я выбрал себе невесту по вкусу».
Мысль о том, что все-таки это не действительность, а лишь ловкая игра, задуманная им, породила в его душе некое раскаяние.
Он тут же отмел все сомнения и поспешил продолжить деловую беседу:
— Чем вам не нравится мое предложение?
— Разве я могу вам в чем-то возразить? Просто я думаю, ваша светлость, что будет не очень прилично, если вы оплатите мои наряды. Может быть, мы договоримся так, что… вы одолжите мне немного денег? Обещаю вам, что я не буду мотовкой… и когда я получу какую-нибудь работу, то я верну вам мой долг из своего жалованья.
На какой-то момент герцог подумал, что она шутит или, что еще хуже, издевается над ним. Он еще не встречал женщины, к какому бы общественному слою она ни принадлежала, которая бы не была готова истратить целое состояние на тряпки, узнав, насколько богат мужчина, — с кем она имеет дело.
Как только та или иная дама чувствовала расположение к себе герцога, тут же ему предъявлялись счета за драгоценности, меха и шелка.
— Я боюсь, что вы не до конца меня поняли, Юдела. Если вы согласитесь взять на себя обязанность сыграть роль моей невесты, то вам будет определено жалованье, соответствующее этой роли. А также к вашим услугам будет костюмерная, как у любой актрисы в театре. Вы же искали место, чтобы заработать себе на жизнь? Вот я и нанимаю вас. Правда, не знаю, на какой срок. Но в период вашего пребывания в этой роли вы не будете нуждаться ни в одежде, ни в пище, ни в крыше над головой. А по завершении спектакля, когда мы расстанемся, я обязуюсь выплатить вам тысячу фунтов. Эта сумма вас устраивает?
— Тысяча… фунтов?
Она даже не могла назвать эту немыслимую для нее сумму на одном дыхании. Повторив вслед за герцогом эту цифру, Юдела тут же вскрикнула:
— Конечно, нет! Я никогда не возьму от вас подобные деньги!
— Вот этот вопрос мы с вами даже не будем обсуждать. Я никогда не говорю о деньгах с женщинами. Какую я назвал сумму, такую вы и получите. Ни фартинга больше и не меньше.
Он чуть помедлил, потом добавил:
— Впрочем, я уверен, что когда вы побудете в роли моей невесты несколько месяцев или хотя бы недель., то вам эта сумма покажется смехотворно маленькой и вы захотите увеличить ее.
— Как вы можете даже вообразить хоть на миг, что я могу быть… такой неблагодарной? Ну, пожалуйста, ваша светлость, если уж вы действительно собираетесь мне в конце вручить такую громадную сумму, то позвольте мне самой оплачивать мои платья, а потом вычтите их стоимость из будущего гонорара.
— Уж разрешите мне, уважаемая леди, вести дела так, как я привык. Кстати, этот пункт я хотел бы внести в наш письменный договор отдельной строкой.
Едва он произнес это, как сразу же обрадовался собственной идее. Его так часто в прошлом дурачили, обманывали, а потом шантажировали, что герцог хотел в этом случае застраховаться на будущее.
— Я собираюсь во всех деталях записать все свои требования к вам, а также мои обязательства, чтобы в отношениях между нами царила полная ясность. Я хочу быть уверен, что на большее вы никогда не будете претендовать.
Герцог сделал несколько шагов по комнате.
— Когда мы завершим наше общее дело и вы отправитесь в самостоятельное странствие по жизни, мы станем вновь абсолютно чужими людьми, финансово независимыми друг от друга. Я не потерплю, чтобы вы вдруг опять начали выпрашивать у меня деньги.
— Боже мой! Как вы могли подумать, что я способна на такое?..
Юдела была слишком изумлена, чтобы обидеться на подобное недоверие к ней. Сомнения не покидали ее.
— Ваше предложение действительно серьезно?
— Я серьезен, как никогда!
— Вы не затеяли всю эту историю только для того, чтобы иметь предлог помочь мне? Я не согласна на подачку от кого бы то ни было.
— Уверяю вас, что я очень эгоистичная личность и всегда в первую очередь думаю о себе, а не о ком-либо еще.
Ее изумленный взгляд, казалось, прожигал его душу насквозь.
— А если я вас… подведу? Если у меня ничего не получится?
— Думаю, что этого не произойдет.
— Вы же понимаете, что я… неопытна, ваша светлость. Я в жизни не встречала человека, подобного вам… То есть, простите… вашего положения, я хотела сказать.
Герцогу эти ее возражения были уже не внове. Он уже собрался их опровергнуть, как Юдела вдруг торопливо вновь заговорила:
— Когда еще покойный лорд и леди Элдридж были живы, меня с родителями обычно приглашали на чаепития в саду, а иногда даже и на ужины. Кроме этих уважаемых людей, я в жизни не встречала больше знатных особ. Потому что папа отказывался от приглашений нового лорда Элдриджа, не одобряя его поведения.
Тут Юдела вспомнила, что родной брат герцога принадлежал к кругу знакомых этого самого неодобряемого ее покойным батюшкой лорда. Эта мысль снова привела ее в смущение, щеки ее зарделись.
Герцог залюбовался девичьим румянцем.
Стараясь скрыть свое смущение, Юдела быстро проговорила:
— Я обязательно наделаю множество ошибок, и вам будет за меня стыдно.
— Уверен, что ошибок будет не так уж много, потому что я постоянно буду находиться рядом с вами. Ваши опасения напрасны, Юдела. К тому же после объявления о помолвке и нескольких обязательных визитов, а также появлений в свете мы сможем удалиться в загородное поместье.
