После торжественной церемонии все гости сели за огромный, широкий стол, который ломился от самых разнообразных блюд. Но я от волнения есть не могла, думала только о том, чтобы все эти люди поскорее разъехались, и я осталась наедине с Пашей. За столом он сидел рядом со мной, но на меня почти ни разу не взглянул. Только когда позировал перед камерами, обнимал меня за плечи и у меня сердце обрывалось от радости видеть его светлые глаза, направленные на меня и сладкую улыбку, наконец-то подаренную мне.
А потом снова появился этот человек, прошел тяжелой походкой вдоль стола и стихли все разговоры, ощутилось внезапно нахлынувшее волной напряжение, словно воздух стал тяжелым и раскаленным как перед грозой. Страх. Он буквально витал в воздухе и как болезнь передавался от одного к другому. Я тоже его невольно ощутила. Незнакомца усадили неподалеку от нас. Позади него стали два человека в черном, сложив руки впереди и глядя в никуда, как роботы. Обслуга и организаторы праздника впадали рядом с ним в прострацию, млели и тряслись. Я видела, как мелко подрагивали руки официанта, когда он ставил перед гостем фужер и заказанное блюдо.
Мужчина вдруг резко повернул голову, и я ощутила, как мощно давит тяжестью его взгляд, невыносимо жесткий и пронзительный. Я помнила, как он смотрел на меня еще во время церемонии, как будто нагло шарил по моему телу, словно просачивался сквозь одежду и трогал везде какой-то липкой грязью и оскорбительной похотью. Я старалась тогда на него не смотреть. Мне было страшно.
А сейчас меня как будто загипнотизировали. Незнакомец слегка мне улыбнулся, и эта улыбка была такая же неприятная, как и его черные непроницаемые глаза. Он поднес к лицу красную розу, вдохнул ее запах, продолжая смотреть на меня. Я тут же резко отвернулась, сгребла пальцами салфетку, смяла, стараясь не нервничать. Как же это отвратительно позволять себе так нагло улыбаться чужой невесте. Ощутила, как покраснели щеки и от чего-то стало ужасно не по себе, как будто это я виновата в том, что этот мужчина так на меня смотрит. Как будто моя одежда слишком откровенна или я как-то не так себя веду. Я невольно взяла Пашу за руку.
— Что? — раздраженно спросил он.
— Кто этот человек? Почему он так на нас смотрит?
— Какая тебе разница? Это мой гость. Дорогой гость. Улыбайся ему.
И снова отвернулся, высвободив руку и увлеченно беседуя со своим соседом-свидетелем. Ко мне подошел официант и протянул мне розу.
— Вам передали вместе с поздравлениями.
Судорожно сглотнула, не решаясь взять.
— Что думаешь? Бери! — послышался голос жениха, — И спасибо скажи. Думает она. — увидел мой растерянный взгляд и направленную на нас камеру, — я же сказал это мой гость. Возьми цветок ты сделаешь мне этим приятно. И улыбайся. На нас все смотрят! Передай драгоценному гостю нашу благодарность.
Улыбнулась Паше и взяла розу и тут же выронила ее, уколов палец до крови. Официант подал цветок снова, а я положила его на стол и поднесла палец ко рту. Встретилась взглядом с черными раскосыми глазами незнакомца и вздрогнула всем телом. Его взгляд был еще более кровожадным чем раньше. Пробрал меня до костей.
Отвернулась, стараясь выровнять дыхание и успокоиться. На гостя я больше не смотрела, тем более заиграла музыка и мой муж пригласил меня на первый танец. Когда я встала из-за стола, то нечаянно смахнула розу на пол и с удовольствием наступила на нее, ощутив под туфелькой мягкие лепестки и хруст ломающегося стебля.
Точно так же уже совсем скоро сломают и меня саму…
Глава 3
Мне было страшно и в то же время по телу проходила дрожь предвкушения. Сегодня я буду принадлежать Павлику и только ему. Стану по настоящему его женщиной. И страшно потому что никогда и ни с кем ничего не было. Берегла себя. Хотела, чтоб красиво и по любви, хотела, чтоб помнить и не стыдно было. Тетя старой закалки у меня, она всегда говорила «умри, но не давай поцелуя без любви»*1.
Со мной все было очень сложно в плане любви и свиданий. Парни меня мало интересовали. Настоящие. Я Павлика любила. Все песни его слушала, знала наизусть… и мечтала… мечты оказывается сбываются. Я много и хорошо училась, сидела дома за книгами, балетная школа, потом художественная. Времени на мальчиков не было. Да и не нравилась я особо тем, кто обычно учит хороших девочек плохому. У меня была тетя с ее безграничной любовью, мои книги и учеба. А еще мои мечты и фантазии, в которых я была только с одним мужчиной — с Павлом.
С тех пор как я побывала на его концерте меня уже никто и ни что не интересовало. И сейчас я стояла перед зеркалом в белоснежном нижнем белье, покрытом кружевами и не верила, что все это происходит на самом деле и я действительно стала женой Павлика Звезды. На мне все невероятно дорогое. Безумно красивый лифчик открывал полушария груди, чуть приподнимая их вверх и крест-накрест застегивался на спине. Трусики-шортики обтягивали бедра и просвечивались, и я стеснялась, что под ними все так видно… а еще больше кровь приливала к лицу, когда я думала о том, что Павлик их снимет. Белые чулки с широкой резинкой красиво обтянули ноги и мне было непривычно видеть себя в таком виде с кружевным поясом на талии и жемчужными застежками, придерживающими чулки. Я казалась себе красивой… впервые в жизни.
И мечтала, как Павлик войдет в дверь номера, захлопнет ее, схватит меня в объятия и, уложив на постель, сделает меня своей. Как это происходит я себе представляла. В интернете видела, в книгах читала. Но там это было про кого-то, а не про меня. А сейчас все это случится со мной, и я была уверена, что Павлик будет очень нежным. Как в фильме «Три метра над уровнем неба». Попросит меня сказать ему, когда остановиться и его глаза будут светиться от любви ко мне.
А потом я стану взрослой, стану какой-то особенной для него, и он будет гордиться тем, что он был у меня первым. Не только в постели, а вообще и во всем. В нашей спальне не будет видеокамер и он сможет целовать меня по-настоящему, а не в подбородок и я признаюсь, что это первый поцелуй в моей жизни.
В номер постучали и я, затаив дыхание, набросила белый шелковый халатик и открыла дверь. Разочарованно выдохнула — это была официантка с подносом, на котором красовалось шампанское, фрукты и два бокала.
Я посмотрела на часы и тяжело вздохнула. Уже одиннадцать вечера. Гости начали разъезжаться по домам. Почему он не оставит их всех и не придет ко мне?
— Скажите… а там в низу в ресторане уже все закончилось?
Официантка улыбнулась мне и поставила бокалы на столик, украсила их белыми цветами.
— Не знаю. Но музыка еще играет.
Наверное, он не может уйти, там эти телевизионщики чертовы. Как же они надоели. Интересно отвезли ли тетю домой? Я взяла сотовый и набрала маму Свету.
— Ты уже дома?
— А чего это ты мне звонишь? Разве у тебя сейчас не брачная ночь с твоим супругом?
— Гости еще не уехали, и он пока с ними.
