НО НЕ ТАК!
Все новостные ленты были в моих фотографиях.
Из клуба. В той красной блузке — кое-где грудь была стыдливо заблурена, а кое-где были видны даже зажимы на сосках. Я с бокалом, я на коленях у Макса, я напротив Андрея — его лица не видно, кстати! — и я у стены с закрытыми глазами и закушенной губой, а рука Макса у меня под юбкой. И то, как он меня ведет в ошейнике и на цепи, — тоже есть.
А я красивая, кстати…
Но это так, машинальная мысль.
Заголовки жгут:
«Девочка созрела! Настя Снегова и ее первый бал»
«Так вот они какие — Настины сласти!»
«Кто этот загадочный «хозяин» наследницы бизнесмена Дмитрия Снегова?»
«Вся подноготная «шоколадного принца»: золотая молодежь умеет веселиться»
«Максим Михалев — темная лошадка и будущий муж наследницы сладкой империи, полное досье».
— Откуда у них фото?.. — только и смогла спросить я. — Если мобильники отбирают?
— Там же есть видеонаблюдение, и владельцы делают снимки для рекламы. — Макс сидел на краю кровати и в том же шоке, что и я, листал фотографии, читал сообщения. — Но они слишком дорожат репутацией, не представляю, кто бы мог вынудить их…
Я просмотрела еще несколько отличных фотографий, напряженно думая над тем, кто мог это сделать. И зачем?
И вдруг расхохоталась.
Макс посмотрел на меня как на сумасшедшую.
— Верейский просто самоубийца! — пояснила я ему. — Больной!
— Думаешь, он?
— Кто ж еще мог это сделать? Адрес-то он узнал оттуда. Вполне в его духе. Или друзья в руководстве, или шантажировал чем-нибудь. Понятия не имею, на что он рассчитывал.
— Ну как на что… — Макс отбросил телефон в сторону и закрыл лицо руками. — На то, что твой отчим это увидит и взбесится. Уничтожит меня. И твоему Вику можно будет даже самому ничего не делать. Откажется от тебя. А когда ты останешься без защиты и репутации, когда тебя начнут травить и преследовать — он явится, как и сказал, принцем на белом коне и спасет тебя. А может, даже подождет, пока сама приползешь.
— Серьезно? — Я распахнула глаза, изумленно глядя на Макса.
— Слушай, ну, других вариантов я просто не могу вообразить.
— Ну… Логично, конечно. Но все равно странно. — Я покачала головой, вновь перелистывая новостную ленту.
Подписи я старалась не читать, а вот несколько самых удачных снимков сохранила себе на память. Интересно, меня теперь пригласят сниматься в «Playboy» или «Максим»?
Счетчик непрочитанных продолжал расти. Даже любопытно будет посмотреть, кто и что написал. За последние годы я отдалилась от всех школьных и институтских друзей, не заводила новых. А теперь вся, вся моя жизнь всколыхнулась — неудивительно, журналисты, небось, найдут даже тех мальчиков, которым я в детском саду бинтовала воображаемые раны после игры в войнушку. И спросят, как им нравилась моя грудь. Впрочем, с тех пор она не сильно изменилась.
Макс вдруг дернулся, потянулся к своему телефону и начал там что-то лихорадочно искать:
— Так, слушай, билеты адово дорогие, но сейчас найду горящий тур, выкуплю чартер, чтобы прямо сегодня улететь, — он опустился на пол рядом со мной, положил ладонь мне на щеку: — Полетели отсюда к черту? В Китай? В Таиланд? А осенью сразу в Испанию, без заезда домой. Там ведь тебя не найдут?
— Зачем? — не поняла я.
— Подальше от этой истерики. Вернемся через год, все забудут, отчим твой остынет к тому времени.
— Ма-а-а-акс! — теперь моя очередь чмокать его в носик. Я засмеялась: — Ты просто не знаешь моего папу!
О, а вот и он!
Мой телефон завибрировал, на экране была свадебная фотка Димы с мамой.
Я ткнула «Ответить».
— Привет, Ась.
— Привет. — Я прижала трубку к плечу и запустила сразу обе руки в максову шевелюру.
— Ты ведь сегодня не занята? — поинтересовался Дима аккуратно.
— Нет, совершенно. Только новости надо прочитать.
— Я так и думал. Ждем вас с Максом в гости. На новости забей. Самое интересное перескажу, если захочешь. — Хорошо, — я улыбнулась и повернулась к Максу: — Ну что, едем знакомиться с родителями?
Семейный обед
Макс с некоторым удивлением смотрел на наш маленький двухэтажный домик, до которого мы добрались всего лишь через пару часов через остатки утренних пробок.
Крошечный и милый, похожий на европейские коттеджи для семей среднего класса.
Не он первый в недоумении.
Все почему-то ждут, что у Шоколадного Короля будет готический замок с пятиметровой стеной, рвом с крокодилами и башней из слоновой кости для принцессы.
А у нас только территория большая, потому что Дима любит гулять в лесу и не хочет делать это с телохранителями. И сад — он все ждет, когда мама переключится со шмоток на цветочки и будет неспешно фланировать там в широкополой шляпе и с ножницами для подрезки кустов.
Если нужен роскошный прием — он находит помещения в аренду в городе. Зачем, говорит, людей мучить, заставлять ехать сюда через пробки.
Дом должен быть домом, а не деловой резиденцией.
Мама встретила меня как всегда: радостно обняла и тут же, с порога, начала трещать о своих подружках, об итальянских распродажах и о том, как наша кошечка Матильда умилительно скатывается по лестнице со второго этажа на первый. Причастные уверяют, что раньше вместо блока про Матильду был блок про меня. Я не очень умилительно скатывалась с лестницы, но, в принципе, для новостного повода подходила. А вот когда сбежала, пришлось завести Мотю.
Папа, конечно, рассказал про скандал, но мама не восприняла это хоть сколько-нибудь серьезно. «Во всех новостях? Но это же прекрасно, бесплатная реклама? Кстати, Настюш, отличный образ, молодец!»
Она расцеловала и Макса, одобрительно мне подмигнула и упорхнула руководить приготовлением торжественного семейного обеда.
Дима дождался, пока суета закончится, спустился с крыльца и пожал Максу руку:
— Знаю тебя. Слышал о твоей первой попытке, даже кое-какие идеи перенял для своей сети. Ты молодец, что не сдался. Уважаю.
Если даже у меня челюсть отпала, представляю, что там сейчас Макс чувствует.
— Хоть это Ася сделала правильно. Сама не хочет моей помощи, хочет по съемным квартирам с непредсказуемыми условиями валандаться, когда могла бы творить у меня в экспериментальном цехе, так хоть тебя нормально пристрою.
— Э-э-э-э… — Макс попытался выдернуть руку, но Дима держал крепко. — Спасибо, не надо меня пристраивать, я как-нибудь сам.
— Что значит «сам»? — грозно сдвинул брови отчим. — Ты мне кого привела?! — обернулся он уже ко мне.
