– О, какие люди! – расплылся в удивлённой улыбке Стас Рыжов, весь какой-то желтоватый и ссохшийся. – Заваливайте!
Я первым переступил через порог, и в нос немедленно шибанул сильный и определённо знакомый запах. Тянуло им с кухни, туда Стас и поспешил.
– Ты чего химичишь? – спросил я, проходя следом.
– Жарёху делаю, – объявил Рыжов и поскрёб ногтями расчёсанные предплечья. – Завязал я с ханкой, поняли? Травой лечиться буду.
И в самом деле – на покрытом клеёнкой столе громоздилась куча оборванных листьев конопли. Такие же, только пережаренные непонятно с чем до состояния коричневой кашицы, Стас помешивал в сковородке ложкой.
– Это ж беспонтовка! – удивился Романов.
– Зато её в посёлке – как говна за баней! – пожал плечами Стас. – И даром.
– Даром – за амбаром! – выдал Рома. – Она не вставляет!
– Ничего ты в колбасных обрезках не понимаешь!
Тут к нам присоединился Андрей, с нескрываемой брезгливостью огляделся и спросил:
– А ты чего с ханкой-то завязать решил? Денег нет?
Щека Стаса нервно дёрнулась, он вновь почесал отмеченное дорожкой уколов предплечье и пояснил:
– Да Людка позавчера от передоза чуть не отъехала. Еле откачали.
– То есть с деньгами у тебя порядок? – встрял в разговор Романов. – Помнишь, двушку брал на пакет, а шмаль так и не принёс?
– Извини, братан. Менты приняли, чуть не закрыли.
– Да меня не колышет! – разозлился Рома. – Деньги гони!
Стас хоть и был раза в полтора легче бывшего одноклассника лишь руками развёл.
– Хочешь – жарёхой возьми. А денег нет.
– Да толку с твоей жарёхи! Вонь одна!
– Тебе трёх вёсел хватит, чтобы улететь. Убойная штука получилась.
Романов насупился, потом взял ложку и спросил:
– Отвечаешь?
– Бля буду!
Мне такой поворот событий нисколько не понравился, да и Андрей Фролов напрягся и попросил:
– Рома, не гони!
Тот ничего и слушать не стал, только рукой махнул.
– Да фигня, пацаны! – и отправил в рот ложку пережаренных листьев. Жутко скривился, судорожно сглотнул, но от своей затеи не отказался и съел ещё два «весла».
Стас выключил плиту и спросил:
– Вы чего пришли-то?
– Карбида не видел? – поинтересовался я. – Он мне денег должен.
– Он всем должен, – хохотнул Рыжов и поправил очки с замотанной синей изолентой дужкой и одним треснутым стеклом. – Нарк хренов! Енот, ты с наркоманами дел никаких не веди, эти уроды ради дозы кого угодно кинут. Твари они последние! Терпеть ненавижу!
Себя к наркоманам после двух дней завязки Стас явно не относил, но я на этом вопросе заострять внимание не стал и повторил вопрос:
– Так знаешь, где Карбида найти?
– Не, – мотнул головой Рыжов. – Он со мной рассчитался на днях, всё до копеечки отдал. Вот мы с Людкой… Ну и вот…
Рассчитался, значит? Очень интересно.
– Стас, мне Карбид долг отдаст, я у тебя жарёхи куплю, – пообещал я. – Рома, как она?
– Да не цепляет вообще! И на вкус говно говном.
– Цепанёт ещё, сам в говно будешь, – отмахнулся Рыжов и снова почесался. – Если Карбид при бабле, дома его точно не застать. Можно по знакомым пройтись, но я пацанам должен остался…
Я достал из кармана сотню с профилем Ленина и показал её однокласснику.
– Маловато будет, – скривился тот, но стоило мне покачать головой, сдался. – Ладно, помогу. Друзья же!
Содержимое сковороды он оставил остывать на плите, натянул грязную олимпийку и, как был – в тапочках, отправился на выход. Мы поспешили следом.
На улице Рома достал пачку «Бонда» и закурил, а Стасу сигарету не дал, лишь буркнул в ответ на его просьбу:
– Оставлю.
Тот кивнул и спросил:
– И много Карбид задолжал?
– Не особо, – ответил я. – Там в другом дело – он аванс под конкретную делюгу взял, пообещал с человечком одним свести и пропал. Нам даже не он сам нужен, если разобраться.
– А что за делюга?
Я только фыркнул в ответ:
– Ты Карбида не знаешь?
– А, ну да! – хохотнул Стас и больше с расспросами приставать не стал.
Андрей тоже в разговор не лез, а Романов и вовсе шагал сзади, курил и рассеянно поглядывал по сторонам. Когда мы подошли к панельной девятиэтажке, он не повернул вслед за нами к подъезду, а потопал дальше.
– Рома! – окликнул его Фролов. – Ты куда?
Романов вернулся и уселся на лавочку.
– Ноги сами идут, – озадаченно протянул он. – А так я в норме. Прикольно!
– Говорил же – цепанёт! – с гордостью объявил Стас и указал на подъезд. – Ну чё, двинули?
– Постой-ка! – озадачился я. – Мне сказали, Карбид, где-то в пятиэтажках зависает!
– Там тоже, – кивнул Рыжов. – Но сначала тут посмотрим. Рома, шевели поршнями!
– Не, пацаны! Здесь вас подожду.
Мы с Андреем переглянулись и поспешили за Стасом. Спустились в подвал, пошли по центральному коридору, пригибая головы, чтобы не цеплять макушками тянувшиеся под потолком трубы. Вскоре впереди замаячили отсветы электрического света, но, стоило приблизиться к освещённому проёму, наш проводник разочарованно выдохнул:
– По ходу – борода!
И точно – срезанная с петель дверь стояла у стены, а внутри каморы обнаружилась лишь пара обдолбанных пацанов лет тринадцати, у каждого из которых было по целлофановому пакету и один тюбик «Момента» на двоих.
Даже спрашивать их ни о чём не стали, вернулись на улицу. Ромы на лавочке не оказалось, и Рыжов усмехнулся.
– Говорил же, накроет!
– Когда отпустит? – забеспокоился Андрей.
– Через часок, наверное. Может, через два, – пожал плечами Стас и выразительно посмотрел на меня. – Если хотите, ещё в одно место сходим, но там я денег должен…
Я сунул ему мятую сотню и скомандовал:
– Пошли!
На этот раз Рыжов привёл нас в ту самую пятиэтажку, о которой и говорил Санёк-Татарин. Сразу во двор он не зашёл, сначала кинул камушек в окно и помахал кому-то и только после этого двинулся в подъезд. И даже так пришлось стучать в дверь и ждать, пока откроют.
– Пацаны со мной, – сообщил Рыжов сморщенному старику, от которого несло кислой вонью мочи.
С кухни тоже воняло, но чем-то химически-мерзким, там процеживали через марлю непонятную дрянь, да ещё булькало содержимое небольшой кастрюльки на загаженной плите. Стас поздоровался со знакомыми и пошёл дальше; мы – за ним. В следующей комнате не было никакой мебели, на матрацах валялись в забытье худая будто щепка девчонка и долговязый тип неопределённого возраста. Обои пестрели пятнами рвоты и крови, хватало мерзкого на вид мусора и на полу.
