– Она здесь живет? – Я ему не раз рассказывал, что у меня здесь фрау живет.
– Ага, – кивнул я.
– Главное, к утру явись в казарму. Это вон там, видишь, слева домик, – Фридрих указал на небольшой домик, стоявший слева от резиденции Коха.
– Я понял тебя, в семь буду как штык.
– Можешь пролеживать бока до восьми. Развод здесь всегда в девять, мы же не на фронте! – в ответ сказал фриц.
– Это еще лучше. Но все равно, самое позднее, в восемь буду на месте.
– Как хочешь, главное, ты в курсе. Если дадут отдохнуть, то обратно так же поедешь пассажиром. Слышал перед отъездом, что шеф вроде надолго сюда.
– Надолго? И ты меня не предупредил?
– Извини, это нельзя разглашать, – пожал плечами фриц.
– А как же моя служба? Меня же в дезертиры запишут! – воскликнул я.
– Смотри, если задержимся дольше, чем на сутки, можешь уехать попутным рейсом. Колонны ходят все время, даже на поезде можно. Ты с собой форму не захватил?
– А как же! – показал я тюк с одеждой. – Чемодан брать не стал, места для него не было.
– Молодец. В любом случае я нарушу предписания ради тебя, – фриц сделал вид, что задумался, – сообщу тебе, когда назначат выезд, хорошо?
– О, Фридрих, с меня десяток пачек и банка бразильского кофе!
– Ты меня просто убил, Адам. Знаешь, какую бурду дают нам, простым солдатам?
– Ну, Фридрих, к чему эти слезы? Ты же не простой солдат!
– Да, я унтер-офицер, но все равно никто. Так что если будет кофе, мне даже сигарет берлинских не нужно.
– Достану и то, и другое. Если бы не мог, даже и не обещал бы, – кивнул я, выделяя каждое слово.
– Спасибо, Адам, с такими, как ты, дружить приятно и, – усмехнулся Фридрих, – выгодно.
– Ты тоже классный парень, фриц, – улыбнулся и я в ответ.
А что, я так свободно с ними общался, что даже нравилось. Он напоминал мне человека из моего времени. Простой, с которым всегда можно договориться. Нет, я вообще, кстати, заметил, что среди всех этих врагов веду себя вполне спокойно. Казалось бы, логово врага, трястись нужно, как осенний листок на ветру, так нет. А все потому, что мне среди своих в тылу было хуже. Там постоянно следишь за речью, разница в мышлении так и норовит выскользнуть и сдать меня с потрохами. А у немцев, в принципе, все уже сейчас так, как будет через семьдесят лет везде. Ну, если откинуть их поголовную фашистскую идеологию. Наша в Союзе мне также не кажется хорошей, но, блин, я ж русский, значит, мне априори не может нравиться немецкая, а поди ж ты, нравится.
Направился я, после того как охрана из СС ушла в казарму, в центр города. Ума не приложу, где мне ночью найти сигареты и кофе, но поищу, я диверсант или где!
Недолго думая, я и на самом деле двинул к вокзалу. Просто подумав, что там наверняка что-нибудь можно найти, и ведь нашел! Практически через полчаса я был обладателем коробки с кофе, там было четыре трехсотграммовых банки, и коробки сигарет, на десять блоков. За все ништяки я расплачивался халявными деньгами, которыми меня снабдили партизаны. Командир-то был даже не в курсе, выдав мне на две недели двести марок. Знал бы он цены! Вот наша советская натура, видимо, отцы командиры, отправляя на задание, думали, что я просто буду прожигать деньги и ни хрена не делать. А как мне жить среди немцев без денег, они не подумали. Хорошо еще, парни подсуетились и помогли, правда, после моей же просьбы об этом. С ранних акций против немцев у них скопилось небольшое количество валюты. Потратить они ее все равно не могли, вот мне и отдали.
Переодевшись в «свою» офицерскую форму, я бодро вышагивал по ночному Кенигсбергу в обратном направлении. Была мысль осмотреть резиденцию Коха, хотя бы с улицы, но это было нелегким занятием, темно вокруг. Но все же май был последним месяцем весны, и ночью уже не так темно, как зимой или осенью. За два часа изысканий вокруг и около поместья, я срисовал все эсэсовские посты, надеюсь, что все. Это дало мне главное: в усадьбу не проникнуть. Зато, обходя дома вокруг, наметил четыре точки для выстрела из винтовки. Где ее взять? Да даже не смешно, у фрицев, конечно. Я даже приглядел, откуда я могу вытащить того «счастливца», что останется на месте дожидаться прихода солдат. Даже знаю, как обустроить место стрельбы для того, чтобы навести фрицев на ложный след. Но это уже детали. Надо сначала вообще продумать, смогу я из винтовки прикончить Коха или нет.
С утра, чтобы не поднять ненужный переполох, я вернулся к Фридриху. Конечно, была вероятность, что тот меня озадачит отъездом, но я надеялся, что Кох все же пробудет в Кенигсберге не одну ночь. Часов в десять вернулся Фридрих и рассказал, как обстоят дела. На развод он меня прихватил, но позже умчался куда-то по своим делам. В разводе ничего сложного не было. Тут даже переклички нет, наверное, поэтому Фридрих меня так спокойно сюда привел. Главное, эсэсовцы из охраны видели, что я тут, значит, все в полном составе, а остальное их не интересовало.
Так вот, фриц принес мне «подарок», заявив, что их шеф пьет с какими-то шишками из Берлина, поэтому сегодня точно никуда не едем. Этим он меня порадовал. Я уже придумал было байку, что меня здесь задерживает мое начальство, но не пришлось вновь врать.
– Можешь сходить сегодня к своей фрау и устроить ей рандеву, пока муженька нет, – хитро осклабился фриц.
– Да она вдова, Фридрих, я бы не стал ухаживать за женщиной, которая состоит в браке.
– Ну, все бывает в жизни, поэтому, Адам, оторвись там по полной, пока есть возможность. – Я только усмехнулся, кивая.
«Ты даже не представляешь, фриц, как я оторвусь!» – думал я в это время.
Я шатался по городу целый день. Днем это сделать оказалось еще проще, чем ночью. Кругом куча военных, на меня просто не обращали внимания. Правда, думаю, что в этом помогала форма. Хоть военных вокруг и было много, но вот праздно шатающихся солдат почти не видел. Гуляют только господа офицеры. Мать их! Рука отсохла «зиговать» уже через полчаса гуляний, и я перешел на простой жест, отдавая честь. Никто косо не смотрел, поэтому и салютовать я попросту перестал.
Как бы то ни было, но я все приглядел. Из одного домика, в три этажа с красивым оформлением фронтона, был чудесный вид на сад, находящийся позади дворца Коха. Я даже не делал попыток прятаться, спокойно так поднялся по лестнице на верхний этаж и позвонил в квартиру, что располагалась в мансардном помещении. Двери открыл военный, судя по кресту на галстуке, какой-то заслуженный военный.
– Что вы хотели, штабсинтендант? – голос был властным, но не грубым. Офицер четко «прочитал» мое звание и должность по знакам различия.
– Простите, герр…
– Майор Хейнекке! – четко ответил фриц.
– Герр майор, тут такое дело… – замямлил я, смотря через плечо фрицу. Тот, заметив мой взгляд, чуть повернул голову и скосил глаза, пытаясь посмотреть себе за спину. Удар в горло ребром ладони, прошел отлично. Майор, захлебываясь и кашляя, отступил внутрь, не зная, хвататься ли за горло или бежать за оружием. Размышлять я ему не дал. В руке уже был «наган» с глушителем, но стрелять я не стал, просто обрушил рукоять на голову офицера. Тот всплеснул руками и завалился на пол. Прикрыв дверь, я быстро оббежал квартиру. Оказалась та вполне небольшой. Уютная такая, с низкими потолками двушка, с маленьким тенистым балкончиком, красота. В квартире больше никого не было, поэтому я начал осматривать имущество фрица. Обыскал его самого, китель, что висел на плечиках в шкафу, собрав все ценное к себе в карманы. Это были деньги и оружие. Срезав веревку с портьеры, скрутил офицера. Тот еще был в бессознательном состоянии, так что мне не мешал. Найденной на кровати тряпкой, по-моему, это были носки офицера, я заткнул тому рот.
