За время, пока шло минирование, пришлось убрать всего троих охранников. Это погода так помогла, была бы хорошей, вряд ли мы вообще смогли бы подойти так близко. Или пришлось бы принять тут последний и решительный.
– Старшой, у меня все готово, – заявил Саша, наш подрывник. Он только что вернулся из рейда под колесами эшелона. Протягивал провода под вагонами и выводил их за станцию. Если бы он сам, еще там, в лагере, не прихватил запасную бухту провода, хрен бы нам его хватило. Пришлось бы тогда выводить сбоку, но вероятность того, что за него кто-нибудь запнется и оборвет, очень велика, вот Сашка и протянул шнур такой длины.
– Замечательно. Начинаем отход, – сложность в дело добавляло то обстоятельство, что шнур у нас не бикфордов. Инициировать заряд будем подрывной машинкой, в этом и сложность, как бы самих не зацепило. Уже приготовившись сваливать отсюда, вдруг услышали свистки.
– Твою мать, ну не могло все пройти гладко, не могло! – выматерился я.
– Чего, думаешь, обнаружили вскрытые вагоны? – спросил Ваня.
– Думаю, что трупы нашли, когда патрули не вернулись. Валим отсюда, если надо, огонь открывать без команды. Ребятки, все были к этому готовы, ведь так? Я предупреждал, что, возможно, рейд в один конец…
– Ладно, Мороз, не пугай, может, еще выберемся! – сплюнул Борт. Остальные были с ним согласны.
Подрывник Черкасов крутанул машинку, и… ни фига не произошло. Мы так и опешили. Провести такую работу и так облажаться…
– Сань, мысли? Только быстро!
– Где-то скрутка отвалилась, ты же знаешь, я объяснял, что все сразу не обезвредить. Даже если нашли взрывчатку и отсоединили провода, вряд ли успели сделать это на всех вагонах. Да и найти ее, думаешь, просто?
– Ничего не думаю, нужно что-то делать.
– А что тут делать, пойду назад, пройду под вагонами, я же знаю, где у меня скрутки! – Черт бы побрал эти соединения. Кто умудрился нарезать провода по десять метров, это что – идиотизм или вредительство?
– Вань, ты с Олегом с одной стороны, Боря с Егором с другой, я прикрою Саню. Все, работаем, засранцы!
Меня тут же оттеснили в сторону, и мое место рядом с подрывником занял Егор. Ругаться было некогда, поэтому я только сплюнул. Заняв позиции, мы приготовились к бою. Свистки и свет от фонарей привлекали внимание. Шум то нарастал, то удалялся в стороны. Но все же что-то произошло. Очередь из МГ со стороны Бортника раздалась так неожиданно, что я подпрыгнул.
– Твою мать! – выругавшись, только стал более тщательно вглядываться в темень. Немцы, видимо встретив неожиданное сопротивление, сразу не поперли. Слышались крики, наверняка пытаются докричаться до стрелка, думая, что стреляет охрана эшелона. Наконец, и с моей стороны показались силуэты. Видимо, решив не рисковать, фашисты пошли в обход. Еще немного, и они смогут увидеть лежащих под вагоном ребят.
– Борь, пока не стреляй, смотри внимательно вокруг, чтобы не подобрались. Тут недалеко, я сам справлюсь.
Я начал стрелять из немецкого карабина, пытаясь приземлить как можно больше солдат противника. Эх, жаль, что вместе с переодеванием в немецкую форму мы оставили свое оружие в лесу, в схроне. Сейчас бы «Светку» сюда, я бы мгновенно перестрелял эту шестерку солдат вермахта, что намылилась обойти нашего пулеметчика. После пятого выстрела меня сменил Боря, я все же не смог убить всех, только троих свалил. Пока я перезаряжал винтовку, услыхал, как вновь начал стрелять Ваня. В нас также полетели пули из немецких пулеметов. Не видя нас толком, немцы шмаляли на подавление, но от этого было не легче.
– Командир, мы всё! – услышал я и крикнул в ответ:
– Так рви давай! – времени не было, пока немцы не обошли нас и есть возможность уйти, надо пользоваться.
Взрыв раздался неожиданно, хоть его и ждали. Вначале послышались хлопки, а позже их сменил уже такой взрыв, что заложило уши. Вспышка была такой яркости, что, казалось, взрыв был ядерным. От взрывной волны нас всех побросало на землю и протащило несколько метров, пока на пути не возникла стена. От удара даже дух перехватило. На станции начался ад, а мы все не могли встать. Радует одно – немцам не легче. Вывел из ступора вновь Борт, он опять, как и ранее, очухался быстрее всех. Я даже не смог сказать что-либо против, когда он подхватил одной рукой меня, второй – неожиданно оказавшегося рядом… Егора. Где был Борис, я пока не знал.
– Вань, где остальные? – прокричал я. Ага, теперь, чтобы услышать хоть что-то, нужно кричать.
– Сашка погиб, его колесной парой придавило. Упала, сука, прямо рядом с нами. Мне ничего, а ему… Борька где-то впереди, Олега я вытащил, только вы остались.
Я заткнулся. Хоть и были знакомы всего ничего, но у меня из глаз потекли слезы, редко это бывает, отвык уже. Как же так? Бля, ну как же так???
До оврага добирались чуть ли не три часа. Кругом сновали фрицы, но не в поисках, просто проносились мимо на грузовиках и бэтээрах. А чуть позже мы еще и колонну танков пропустили. Сука, почему она не была на станции, а?
Мы уходили, а за нами горел город. Такое ощущение, что там реально горит все! Грохот от взрывов боеприпасов стоит до сих пор. Ну да, как его прекратить? Теперь немцам остается только подсчитать ущерб, остановить подрывы они не в состоянии. Грузовика и мотоцикла в овраге не было, нашли, видимо, немцы. Уходили пехом. Топать тут долго, нужно что-то придумывать, иначе просто от усталости ляжем.
– Братцы, ищем место, где можно осесть, и в поиск. Нужен транспорт, иначе край! – высказался я.
– Давай хоть до леса дойдем, не в поле же? – спросил Ваня.
– Это конечно, топаем…
В лес мы ввалились около трех часов ночи. Сколько мы так протопали, даже не помню. Подрыв устроили вроде в девять вечера, около того, – значит, часа четыре шли. Даже если по паре километров делали, то ушли минимум на восемь. Уже хорошо. Достав карту, сориентировался.
– Отлично, мы идем прямо к деревне Луково, там обозначена батарея гаубичников, транспорт наверняка там есть.
– Там же, наверное, солдат до хрена, думаешь, удастся захватить машину? – Борт спрашивал о главном.
– Вань, выхода нет, нам не дойти до Москвы, сам понимаешь все.
– Это точно, – выдохнул Боря и наконец распахнул шинель, показывая нам свой живот. Да твою же мать, как так-то??? Из живота, ближе к правой стороне, торчал кусок железа. Да я понимаю, что близко были, когда рванули заряд, но…
– Борь, ты как вообще досюда дошел? – у меня даже слов не было.
– Как-то добрёл, но ребят, больше не смогу. Нам бы добраться до этой деревни, мать ее, я бы там остался вас прикрыть, глядишь, и ушли бы…
– Отставить! – рявкнул я. – Уходить будем все, надо – понесем! Борт, сруби две слеги, Егор, шинели снимаем!
Мы бросились устраивать носилки, но было видно, что вряд ли Борька дотянет. Черт, первое же задание. Столько через врагов пробираться без единой царапины, и на тебе. Заодно опросил всех на предмет ранений. Остальные, слава богу, были в порядке. Водрузив на носилки друга – конечно, друга, – мы потопали дальше. Впереди шел я, за мной Борт и Олег несли носилки, замыкал Егор. На окраину деревни вышли к утру. Здесь тоже царил переполох, немцы словно и спать не ложились. Кругом суета, но вроде фрицев немного. Человек сорок, на первый взгляд. Рассмотрев позиции гаубиц, я пристально вглядывался в темноту утра в попытках обнаружить транспорт.
