Книга Годы риса и соли, страница 190. Автор книги Ким Стэнли Робинсон

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Годы риса и соли»

Cтраница 190

– Ну что ж, – говорил он Гао, – слетаю-ка я в Фанчжан, поссорюсь с дочерью.

– Развлекайся, – отвечала Гао.


Больше всего времени он проводил в Путатое и преподавал. Ему нравилась молодёжь и их юные лица. Ему нравились люди, жившие в коттеджах вокруг сада. В основном они работали либо на фермах, либо в агролабораториях колледжа и на экспериментальных полях, либо непосредственно в полях и фруктовых садах. Вот чем жили люди в этой долине. Соседи давали ему советы, как возделывать его маленький огород, нередко противоречивые советы, что совсем не обнадёживало, учитывая, что они были передовыми экспертами в этой области, а в мире могло быть больше людей, чем еды, чтобы их прокормить. Но и в этом он находил для себя урок, пусть и тревожный, хотя над собой он мог посмеяться. Ему нравилось работать руками, возиться в грязи, пропалывать сорняки и наблюдать, как растут овощи. Смотреть за рисовыми террасами на гору Мивок. Иногда он нянчил детей молодых пар из посёлка, беседовал с ними о событиях в городе, коротал вечера, играя на лужайке в боулинг с компанией единомышленников.

Вскоре ему стало казаться, что кроме этой монотонной жизни он и не знал никакой другой. Однажды утром он нянчил чужую дочку, которая подхватила ветрянку, сидел рядом с девочкой, которая вяло лежала в тёплой овсяной ванночке, храбро водя пальцем по воде, и время от времени постанывала, как маленький зверёк, и он испытал внезапный прилив необузданного счастья просто потому, что его, старого вдовца, соседи использовали как няню. Старая рыба-дракон. Точно такой человек жил давным-давно в Пекине, в дыре за стеной у Больших красных ворот, чинил обувь и наблюдал за детьми на улице.

Глубокое чувство одиночества, терзавшее Бао с тех пор, как умерла Пань, начало отступать. Хотя среди людей, с которыми он жил теперь, не было ни Куна, ни Пань, ни Чжу Исао, спутников его судьбы, а были просто люди, с которыми он случайно сошёлся, они тем не менее теперь стали его общиной. Может, только так всегда и происходит и нет никакой судьбы: ты просто сливаешься с людьми вокруг тебя, что бы ни происходило в истории и во внешнем мире, ведь для отдельно взятого человека мир – это всегда ближний круг (деревня, взвод, рабочее подразделение, монастырь, медресе, завия, ферма, дом, корабль, квартал), и всё это составляет истинную окружность его мира, порядка двадцати персонажей, со словами, как у актёров в одной пьесе. И каждый актерский состав наверняка включал одни и те же типажи хоть в драме, хоть в кукольной сценке. Он вот теперь был старым вдовцом, нянькой, сломленным старым чиновником и поэтом, который пьёт вино у ручья, ностальгически поёт под луной да скребёт тяпкой в своём бесплодном огороде. Это вызвало у него улыбку, доставило радость. Ему нравилось иметь соседей, нравилась его роль среди них.

Время шло. Он продолжал преподавать у нескольких классов, проводя семинары под открытым небом у долинных дубов.

– История! – говорил он ученикам. – К ней сложно подступиться. Нет простого способа вообразить её. Земля вращается вокруг Солнца триста шестьдесят пять с четвертью дней в году, год за годом. Тысячи таких лет прошли. А какие-то обезьяны мастерили всё больше и больше орудий, увеличиваясь в числе, захватывая планету посредством денег. В итоге почти всё материальное и живое на планете оказалось в их пользовании, и тогда они задумались, чего хотят добиться помимо того, что просто сохранить жизнь, и стали рассказывать друг другу истории о том, как они здесь оказались, что с ними случилось и что всё это значит.

Бао вздохнул. Студенты наблюдали за ним.

– Как говорил Чжу, история – это трагедия отдельного человека, но комедия для общества. Пройдёт большой отрезок истории, и примирение может быть достигнуто, в этом комедия, но каждого человека ждёт трагический конец. Здесь нужно признать: что бы мы тут ни говорили, смерть для человека всегда является концом и катастрофой.

Его студенты внимательно смотрели на него, готовые с ним согласиться, потому что им было по двадцать пять, а ему около семидесяти и они чувствовали себя совершенно бессмертными. Возможно, в этом и заключается эволюционная полезность пожилых людей, заключил Бао: они дают молодым некий психологический щит, ограждающий их от реальности, вводящий в состояние, позволяющее им игнорировать тот факт, что возраст и смерть придут и к ним, и произойти это может слишком рано. Очень полезная функция! А стариков это просто забавляло, и к тому же чуть-чуть отвлекало от собственной смертности, напоминая им ценить жизнь.

Поэтому он улыбнулся их необоснованному спокойствию и сказал:

– Ну, хорошо, мы признаём эту катастрофу, и люди, которые остаются, продолжают жить. Продолжают! Они связывают нити, как только умеют. И, как говорил Чжу Исао, как говорил мой давний товарищ Кун Цзяньго, каждый раз, когда люди сплачиваются и восстают против установленного порядка вещей в попытке восстановить справедливость, в некоторых отношениях они обречены на неудачу, но в других – на успех; и в любом случае они что-то оставят потомкам, даже если это всего лишь знание о том, как тяжела борьба, что в ретроспекции делает попытку отчасти успешной – и люди продолжают жить.


Молодая девушка, Аочжани, приехавшая сюда, как и многие другие иностранцы, изучать старую школу сельского хозяйства, спросила:

– Но если мы всё равно перевоплощаемся после смерти, разве смерть такая уж катастрофа?

У Бао вырвался глубокий вздох. Как и большинство людей с научным складом ума, он не верил в реинкарнацию. Очевидно, истории о реинкарнациях были просто историями, пережитком древних религий, но всё же… Как объяснить это чувство космического одиночества, как будто он растерял всех своих вечных спутников? Как объяснить тот случай у Золотых ворот, когда он поднял свою внучку на руки?

Он так крепко задумался об этом, что ученики начали переглядываться. Потом он осторожно ответил девушке:

– Давайте с вами кое-что попробуем. Представьте, что бардо не существует. Ни небес, ни ада – вообще никакой загробной жизни. Ваше сознание и ваша душа никак не продолжаются. Представьте, что всё, чем вы являетесь, сосредоточено в вашем теле и когда оно, наконец поддавшись какой-то слабости, умирает, вы исчезаете насовсем. Окончательно.

Девушка и все остальные уставились на него. Он кивнул.

– Пожалуй, вам стоит ещё раз задуматься, что же такое реинкарнация. Потому что она нужна нам. Всем нам. И возможно, есть способ переосмыслить её, чтобы она не теряла своего смысла, даже если признать, что смерть «я» реальна.

– Но как? – спросила девушка.

– Ну, во-первых, конечно же, дети. Мы буквально перевоплощаемся в новых существ, хотя они и являются смесью двух предшествующих – двух существ, которые продолжат жить и дальше в этих извилистых лесенках, которые расщепляются, перестраиваются и передаются новым поколениям.

– Но это не наше сознание.

– Нет. Сознание перевоплощается иначе. Оно перевоплощается, когда люди будущего вспоминают нас, говорят на нашем языке и неосознанно берут с нас пример, воспроизводя в своей жизни некую рекомбинацию наших ценностей и привычек. Мы живём в том, как думают и говорят люди будущего. Даже если что-то меняется так сильно, что неизменными остаются лишь биологические привычки, они тоже реальны – даже более реальны, чем сознание, плотнее сцеплены с реальностью. Помните, что реинкарнация означает «возвращение в новое тело».

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация