Мы были совсем близко от входа, ехать дальше нет смысла. Это опасно: твари могли услышать шум нашего двигателя. Если они все еще здесь… если они не ушли, единственный способ сбежать – каким-то образом прошмыгнуть мимо них. Значит, мы должны вести себя как можно тише. Я заглушила мотор, и квадроцикл замолк, ожидая дальнейших команд. Надеюсь, больше он нам не понадобится. Пусть отдохнет. Пусть мирно ржавеет здесь.
– Виола, я положу тебя в рюкзак, – сказала я, пристроив голову сестры рядом с собой на сиденье. – Мне нужно будет освободить руки.
– Понимаю, – ответила она и поморщилась. – Блин, и не кивнуть толком. Уже скучаю по рукам и плечам.
– Мама передала мне все спецификации, – утешала я. – Как только попадем на Землю, у тебя будут руки. Самые лучшие руки в мире.
– Ну, мне самые лучшие не нужны, – ответила Виола. – Мне и те, что раньше были, нравились. Прости, что не могу тебе ничем помочь. Не могу нести оружие или пойти на разведку. Пожалуйста, будь осторожна. Ты – единственная, кто у меня остался. Я не могу потерять еще и тебя.
– Буду осторожна, – пообещала я и взяла ее на руки.
Виола закрыла глаза, и я поцеловала ее в лоб. Она все такая же, как раньше: теплая, живая, настоящая. Если притворюсь, что просто держу ее за щеки, что под обрубком шеи все еще есть тело – возможно, сумею убедить себя, что ничего этого не было.
Но не стоит обманывать себя. От этого только хуже.
Виола не открыла глаза, когда я положила ее в рюкзак и застегнула молнию. Закинув его за плечи, я посмотрела на Кору.
Она одарила меня слабой, бледной улыбкой.
– А меня, значит, не поцелуешь?
Я наклонилась и поцеловала ее.
Может, это пустая трата времени. Может, стоит быть умнее и сильнее, выше всего этого. Мы должны быть готовы ко всему, чтобы выжить. Но нам всего-то по семнадцать лет. Мне страшно, а судя по тому, как Кора на меня смотрела, и ей страшно. Загрей – уже не тот знакомый нам мир. Нам все еще нужны взрослые, готовые защитить нас, готовые нам сказать «все будет хорошо», заставить нас действительно поверить, что такое возможно, что это не слова, брошенные на ветер.
Мы всего лишились. Потеряли всё – и это произошло так быстро, что мы и понять толком не успели, как все так вышло, а потом было уже слишком поздно. Поэтому, обняв Кору за талию, я поцеловала ее. Пыльца осыпалась, возвращая знакомые вкусы соли и машинного масла. Она прижалась ко мне, запустив пальцы в мои волосы, и если бы мир мог остановиться прямо здесь и сейчас, это было бы прекрасно. Мы были бы в безопасности – навечно застывшие на пике блаженства.
Но мир не может прекратить свое вращение. Он никогда не останавливается. Вот и этот прекрасный миг пролетел. Кора сделала шаг назад, убрав руки с моих плеч. Пространство между нами тут же заполнил воздух Загрея – неожиданно жесткий и холодный.
– Ты готова? – спросила она.
Нет. И никогда не буду готова.
– Да. – Я кивнула. – Все супер. А ты?
– Если мы выберемся с Загрея, я хочу остаться с тобой и Виолой, – сказала Кора. – Навсегда. Хочу быть с тобой. Шагать рука об руку. Засыпать, зная, что хотя бы тебе я нужна. Ты согласна?
Я просто кивнула в ответ. Того, о чем она говорила, я хотела безмерно, и никаких слов не хватит, чтобы мое желание выразить.
Кора улыбнулась. В сгущавшемся сумраке ее зубы белели, как звезды. Скоро стемнеет. Мы не можем оставаться здесь, когда станет темно.
– Я готова, – добавила Кора.
Она достала электрошокер, а я – мамин пистолет. Если я начну палить из него очередями, останусь без рук. С этой штукой в руке я чувствовала себя, хотя и маленькой, но способной за себя постоять. Не знаю, как эти два чувства могли сосуществовать, но как-то могли.
Бок о бок, с головой Виолы в рюкзаке, мы зашагали к закрытым воротам колонии. Ветер свистел в дырявом куполе над нами. Неужели это мы во всем виноваты? В том, что вовремя не подняли тревогу.
Ну уж нет, это не наша вина. Все, кто был с нами на вечеринке, когда пришельцы убили Пола и мою мать, видели этих тварей так же хорошо, как и мы с Корой, и в колонию мы вернулись все вместе. А потом Мишеля и Виолу забрали у них на глазах. Так почему именно я или Кора должны были поднять тревогу? Разве недостаточно того, что Кора рассказала обо всем матери? Губернатору планеты, на секундочку. Человеку, в чьи прямые обязанности входит забота о колониальных гражданах.
Ответы ждали нас по ту сторону двери. Когда мы подходили к ним, Кора достала ключ-карту матери и с тревогой на лице шагнула вперед. Я приняла боевую стойку, готовая снести голову монстрам, если те притаились и намерены напасть на нас. Кора взглянула на меня, и я кивнула.
Декодер принял карточку, и дверь распахнулась, приглашая нас на бойню.
На мгновение мы обе замерли, пытаясь осмыслить зрелище, которое предстало нашим глазам. Но не получалось. Это никакому пониманию не подлежит. Кора становилась все бледнее и бледнее – казалось, в ее теле не осталось ни капельки крови. Ее смуглые щеки обрели какой-то пыльно-серый оттенок. Я почувствовала слабость. Удары сердца барабанным боем отдавались в ушах – так громко, что я уверена: нас услышали монстры по всей планете. Сейчас мигом сбегутся посмотреть на нас.
Кора отступила на шаг назад. Я шагнула вперед. Иного пути все равно уже нет.
Повсюду – кровь. На стенах, на земле. Она окрасила все кругом в жуткий ржавый цвет. Люди Загрея всегда выступали за единообразие, и вот они его наконец-то обрели – кровь есть кровь, она у всех одинакового цвета. Наконец-то ими был найден самый действенный уравнитель.
Наверное, должно было быть страшно. Но все, что я чувствовала, – боль в животе и радость от того, что Виоле не нужно видеть всего этого. Она и так наблюдала за тем, что происходило в пещере. Теперь моя очередь. Мы же сестры. Это называется «взаимовыручка».
Я сделала еще один шаг к двери. Кора не двигалась. Я оглянулась. Она задрожала и очень медленно покачала головой. Казалось, она вот-вот потеряет сознание.
Мне хотелось встряхнуть ее, прикрикнуть, сказать, что мы не можем терять время. Но я этого не сделала. Я вернулась на два шага назад и тихо прошептала:
– Ты должна пойти со мной.
– Нет. – Она снова помотала головой, теперь сильнее – ее волосы задели меня по щеке. – Я… я не могу, понимаешь? Мы не можем туда идти. Там… там смерть.
– Здесь тоже – смерть. – Если мы будем торчать снаружи до заката, наши шансы выжить существенно упадут. – Монстров не было в пещере, потому что они атаковали колонию. Значит, скорее всего, сейчас они в пещере. Или по пути к ней. Здесь гораздо безопаснее. Мы должны добраться до шаттла. И убраться отсюда.
– Моя мама… – Кора осеклась, глядя на меня с внезапным пониманием в глазах. – У нас дома – лучшие системы безопасности во всей колонии. Наверное, она там. Впустила тех, кто выжил. Прошу тебя, идем к ней! Заберем ее отсюда! Твой корабль может принять еще одного, верно?
