Он вызвал Марину Евгеньевну.
— Из редакции «Финансов» мне звонили?
— Нет, Олег Николаевич.
— Не пытались со мной связаться?
— Нет.
— Может быть, меня не было на месте, а вы переключили их на кого-то другого?
— Олег Николаевич, я работаю у вас уже десять лет. Если вы считаете, что я не справляюсь, так и скажите.
— Ну вот, сразу обиды. Извините. Я пытаюсь узнать, кто дал информацию «Финансам».
— Может быть, экономисты?
— Пригласите Яна.
Появился Ян. Подремав, сообщил, что ничего про журнал «Финансы» не знает. Ни к нему, ни к сотрудникам отдела никто не обращался.
— Вас что-то обеспокоило?
— Ничего, всё в порядке. Скажите Марине Евгеньевне, чтобы вызвала ко мне пресс-центр.
Пресс-центр в «Росинвесте» был в единственном числе и представлен голубоглазой блондинкой лет двадцати пяти с кукольным личиком, длинными стройными ногами и пятым размером бюста. Звали пресс-центр Еленой Георгиевной. Она так умело скрывала свои прелести, что даже в строгом офисном костюмчике и совсем не дерзкой мини-юбке производила ошеломляющее впечатление на незнакомых мужчин. На знакомых тоже. Стоило ей появиться в каком-нибудь отделе, как все бросали работу и вились вокруг неё, изощряясь в остроумии и комплиментах. Но серьезно кадрить даже не пытались, потому что все знали: пресс-центр был любовницей Михеева.
Года три назад она приехала откуда-то с Кубани поступать в институт, не поступила и пришла в «Росинвест» устраиваться на работу секретаршей, заявив, что знает компьютер и говорит по-английски. Как тут же выяснилось, компьютер она умела только включать, а по-английски знала всего три фразы «Бай, бай, дарлинг», «О май гад» и «Хау мач». Но она была так хороша, что Олег Николаевич без раздумий изменил своему правилу не путать дела и личную жизнь. Он создал специально для нее должность руководителя пресс-центра с приличной зарплатой, снял однокомнатную квартиру в Выхино и первое время ощущал себя старым автомобилем, в который поставили новый аккумулятор, заводился с пол оборота. Он понимал, что служебные романы никогда ни к чему хорошему не приводят, Елену Георгиевну следовало бы из «Росинвеста» удалить, от её присутствия исходило что-то несовместимое с серьезным офисом, словно бы какая-то сальность. Но тогда ему самому пришлось бы давать ей деньги на жизнь, а скуповатой натуре Михеева это было глубоко неприятно. Так и тянулось, уже без особого пыла, скорее по инерции. Раз в неделю Олег Николаевич приезжал в Выхино, а в остальные дни старался избегать встреч с пресс-центром. Это было нетрудно. В обязанности Елены Георгиевны входило делать подборку наиболее интересных статей из ежедневных газет, она оставляла её в приемной и удалялась под неприязненным взглядом Марины Евгеньевны.
Пресс-центр вошла в кабинет, плотно прикрыла дверь и страстно, как в голливудских фильмах, прильнула к Олегу Николаевичу.
— Олежек, я так за тобой соскучилась, ты не был уже две недели!
— Сядь, — приказал Михеев. — Поправь юбку. Застегни блузку. Ты в офисе, а не в ночном клубе. Если еще раз на работе ты назовешь меня Олежиком, уволю к чертовой матери! А теперь слушай. Тебе из редакции журнала «Финансы» звонили?
— Нет.
— Не спеши, вспомни. Они могли попросить какие-нибудь цифры о холдинге.
— Какие цифры? Я не знаю никаких цифр! Что происходит, Олежек? Ты сам на себя не похож.
— Опять?!
— Олег Николаевич. Извини.
— Сделай вот что. Поезжай в редакцию «Финансов» и выясни, откуда они получили информацию о нас.
— О нас с тобой? — испугался пресс-центр.
— Дура! О «Росинвесте»!
— Про какую информацию ты говоришь?
Олег Николаевич посмотрел на её кукольное личико, на невинные голубые глаза и безнадежно махнул рукой:
— Ладно, никуда не нужно ехать. Съезжу сам. Скажи Марине Евгеньевне, пусть вызовет машину.
Пресс-центр покинула кабинет, цокая по паркету каблучками и умело покачивая соблазнительными бедрами.
«Бардак, а не офис! К черту, нужно с этим кончать», — решительно подумал Олег Николаевич.
Но было уже поздно.
IV
Редакция журнала «Финансы» размещалась на Новодмитровской улице, ответвлявшейся от Новослободской, в офисном здании постройки 70-х годов и тогда, вероятно, считавшимся образчиком современной архитектуры. Шестнадцать этажей, стекло и бетон — как Новый Арбат, который старожилы называли вставной челюстью Москвы. Сейчас оно выглядело неряшливым кубом, возвышавшимся над промзоной: немытые стекла, потемневший от времени и грязи бетон. После праздничной Новослободской, набитой разноцветной рекламой, — задворки.
В «мерседесе» Михеева был GPS-навигатор. Он привел точно по адресу, здание было всего в пятидесяти метрах, но улицу в этом месте прерывали железнодорожные пути Савеловского вокзала, через которые был устроен пешеходный переход с деревянными щитами между рельсами.
— Попробуем подъехать с другой стороны? — предложил водитель Николай Степанович, которого Олег Николаевич ценил за неразговорчивость.
— Только время терять, пройду.
Он вышел из машины и сразу пожалел о своём решении. Дул противный ветер, срывался снег, щиты были покрыты липкой грязью. Настроение Олега Николаевича окончательно испортилось, когда в просторном фойе с мраморным полом он обнаружил милиционера возле вертушки. Без пропуска не пускали.
— Мне нужно в редакцию журнала «Финансы», — обратился он к дежурной в окошечке с надписью «Бюро пропусков».
— Заявка на вас есть?
— Нет.
— Позвоните по внутреннему телефону. Спустят заявку, тогда выпишу пропуск.
Рядом с телефоном на стене висел список фирм, разместившихся в здании. Михеев нашел «Финансы» и задумался, кому звонить. Он давно был избавлен от таких забот, все его деловые встречи готовили в секретариате, и теперь он невольно чувствовал себя иностранцем в незнакомой стране. С главным редактором постороннего посетителя вряд ли соединят. Вот с кем соединят — с отделом рекламы. Он оказался прав, минут через десять в фойе появился очень любезный молодой человек, выписал пропуск и проводил Михалева в кабинетик, который он делил с тремя сотрудниками.
— Вы сделали правильный выбор. Реклама у нас дорогая, но попадает точно в целевую аудиторию. Что вы хотите рекламировать? Товары, услуги, оборудование, технологии?
— Я хочу дать рекламу моей фирмы в целом, — прервал Олег Николаевич. — Лучший способ — попасть в ваш рейтинг. Я правильно рассуждаю?
— Это не ко мне, — сразу поскучнел рекламщик, поняв, что комиссионных он не получит. — Пойдемте познакомлю вас с человеком, который этим занимается.
Человек, который этим занимался, грузно восседал за столом с ноутбуком в таком же маленьком кабинете, но один. Ему было лет шестьдесят. Мощная лысина, выбритые до синевы щеки. Усов нет, зато ухоженная бородка от уха до уха, под подбородком, рыжая, шкиперская, придававшая ему высокомерный вид. Сходство со шкипером усиливала прямая трубка с янтарным мундштуком. При этом трубку он не курил, а производил на ней какие-то действия, разложив перед собой что-то вроде маникюрного набора со скребками.
