— Ч-что? — только и смогла выдавить она.
Куда делась вся смелость? Разве не она только что решила выяснить, что к чему? Да с такой отвагой только дома сидеть, носочки вязать.
Король повторил:
— Нагишом. По комнате.
— Я… не знала, что здесь кто-то есть, — наконец пробормотала Рина что-то относительно связанное. — Я думала… я одна. Как вы сюда попали?
— Я ведь дракон, — просто ответил солнценосный, будто это все объясняет.
Наверное, он действительно просто прилетел, а потом обратился человеком. Интересно, как долго он наблюдает за ней?
От мысли, что король смотрел, как она раздевается, к щекам прилил жар. Хотя куда еще жарче, она и так вся полыхает изнутри. Да и сейчас положение не лучше — стоит перед ним в одних стрингах, склоненная и прикрывается ладошками. Ууу… стыдно-то как…
А потом случилось дикое.
Король Агаринос коснулся её плеча.
Её. Обнаженного. Плеча.
Рину прошибло током, тело задрожало, а низ живота сжался тугим комком, который ищет разрядки. Надо как-то это остановить. Что происходит? Что вообще король делает здесь!?
— Ваше величество… — попыталась снова заговорить она.
— Подними голову, — приказал он, прерывая.
Рина повиновалась. Их взгляды встретились, и ей показалось, в ней самой в эту же секунду вспыхнуло пламя. Пожар, который до этого был лишь небольшим костром, а теперь взвился до самого неба.
Большие, желто-огненные глаза, не мигая смотрят на нее, будто заглядывают в самую душу. От этого взгляда она чувствует себя еще более нагой. Хотя куда еще сильнее? — Ваше…
— Молчи.
Рина замерла, не в силах пошевелиться. Да что с ней такое. Он загипнотизировал ее? Наверное, именно так. Иначе никак не объяснить, почему она все еще полуголая перед ним и до сих пор не укуталась в тридцать три одеяла.
Дракон продолжал сверлить ее взглядом, даже странно, что больше никуда не смотрит. Ведь в танцевальном зале он буквально раздевал ее взглядом, и этот взгляд лез под тонкую ткань, скользил по груди, бедрам…
Видимо сейчас, когда она и так обнажена, его больше это не интересует — он продолжает вглядываться в ее глаза. Горячий палец дракона проскользил по плечу, оставляя раскаленный след, Рина вздрогнула, но не смогла пошевелиться. Точно, она под гипнозом.
Попыталась шевельнуть рукой, та поддалась. То есть шевелиться она все-таки может. Неужели она добровольно стоит перед ним?
— Что вы делаете? — едва различимым шепотом спросила Рина, чувствуя, как дрожит голос.
— Глажу тебя по плечу, — просто отозвался король. — Разве не видно?
— В-видно, — шумно сглотнув, проговорила Рина. — Но зачем… Почему вы здесь?
Его палец скользнул выше, прошелся по шее, взгляд последовал за пальцем.
— Не много ли вопросов королю от девушки, которая три раза посмела открыто ему перечить? — спросил он и провел подушечкой пальца по ее губам.
От этого жеста Рина едва не застонала, губы сами раскрылись. Позорище. Почему она ведет себя, как какая-то девка, вроде тех, что таскались за Захаровым. Только еще хуже. В сто раз хуже.
И все же Рина нашла в себе силы ответить.
— Я не специально… Но сейчас это слишком…
Золотистая бровь короля приподнялась, он явно не ожидал такого.
— И снова перечишь?
— Я не перечу, просто…
— Это вошло у тебя в привычку. Мисс Отокар, кажется?
Рина нервно вдохнула — кажется. Ей тоже кажется. Кажется, что она бесстыдно врет королю, бесстыдно стоит перед ним и бесстыдно испытывает что-то безумное, когда его величество рядом. А сейчас он еще и касается ее… Это невыносимо.
— Ваше величество, — попросила она, облизывая пересохшие губы и борясь с трепетом, — прошу, перестаньте.
Его взгляд скользнул по губам, подушечки пальцев скользнули по щеке, Рину крупно затрясло, она уже не могла этого скрывать. Король-дракон чуть наклонил голову в сторону, словно изучая ее, рассматривая, как мышку в клетке, потому, что он опасный хищник, дракон, который вылетел на охоту, и добыча уже не сможет уйти.
Но разве она добыча? Разве она позволила Захарову то, что позволяет сейчас ему, Ансару Агариносу, дракону, которого даже не знает. С Захаровым хотя бы училась несколько лет. А этого золотоглазого деспота видит второй? Третий раз в жизни? Но все равно размякает перед ним, как намокшая вата. Неужели все дело в обязательстве, которое свалили на нее клирик и Менозо? Она всегда отличалась высокой степенью ответственности, но не до такой же степени.
— Перестать? — спросил дракон, вглядываясь в ее лицо. — Я перестану. Только нужно кое-что попробовать.
Ну слава богу, он перестанет!
Рина даже чуть выдохнула.
— Что попробовать?
— Сейчас увидишь.
В эту же секунду лицо короля приблизилось, широкая ладонь легла ей на затылок, а Рина ощутила нестерпимый жар его тела.
Глава 9
Дракон смотрел на нее сверху вниз и ощущал, как все его звериное нутро вертится и ревёт. Такая непохожая на привычных, покорных подданных, они всегда склоняют головы. А эта даже поклон совершает так, будто спохватывается в последнюю очередь. Из каких дремучих земель она приехала, что не обучена элементарным правилам этикета? Или обучена, но не собирается его проявлять?
Ему хотелось накинуться на эту упрямую брюнетку с зелеными глазами, попробовать на вкус, смять пальцами бедра…
Эти сочные бедра. Как робко она прикрывает грудь. Румянец на щеках, молочно-белая кожа, от ее запаха в голове все переворачивается, а мысли утекают вниз, как у юнца. Как же она пахнет. Даже если девушка не пройдет отбор, стоит подумать, чтобы оставить ее себе наложницей. Хотя обычно для них он выбирает покладистых, готовых на все. А эта — строптивая и смелая.
Такую в жены взять он просто не может, зря девочка приехала на отбор. Впрочем, возможно хочет получить знак Агариносов, чтобы потом удачно выйти замуж. Дракон ухмыльнулся про себя — как бы ты не прогадала, милая. Твоя дерзость и шарм плохо годятся для замужества, но вот для остального…
Даже сейчас, стоя в самом беззащитном виде перед ним, перед королем-драконом смеет говорить, причем первая, противиться, пытаться защищать свою честь. Можно подумать, близость с королем Дорноса может эту честь как-то испортить.
И все же это определенно что-то новенькое. Глупо этим не воспользоваться. Но нужно быть осторожным, не стоит пугать эту строптивую лань.
* * *
Когда его горячие губы прильнули к ее губам, Рину буквально окатило огнем. Он целовал медленно, мягко. Она вообще никогда не целовалась. Так уж вышло, что парней у нее не было — слишком уж самостоятельная. Говорили, что к ней на «дарёной козе не подъедешь».
