— Почему вы меня сюда принесли? — переменила она тему.
Он положил руку ей на талию и настойчиво повел к домику.
От этого прикосновения Рина вздрогнула — все же он умеет делать так, что мозги перестают соображать. Не понятно, каким чудом ей удается сохранять самообладание, особенно после такого полета. А его ладонь буквально прожигает тонкий шелк халата.
— Ты ведь сама сказала, — проговорил король-дракон, ведя ее по узкой дорожке, — что опасно показывать наше с тобой общение.
— Да, — пробормотала Рина, чувствуя, как от этой близости ее начинает затягивать знакомая пучина розового тумана, — но я думала, вы…
— Что?
Они дошли до террасы, и дракон развернул ее к себе лицом.
Рина едва сдержала стон — нельзя быть таким красивым. Таким невероятно притягательным, харизматичным. Ему подошли бы все эпитеты, какими любят в модных журналах называть всяких звезд. В свете луны он казался греческим полубогом, а кожа поддернута маленькими языками огня. Рина даже на секунду решила, что ей кажется, сморгнула, но игривые всполохи никуда не делись.
Дракон, стоя перед ней с обнаженным торсом, золотыми нитями волос, придавленными короной, которая сейчас тоже кажется сотканной из огня, и горящими глазами смотрел на нее прямо, с вызовом, как могут только короли. И Рина ощущала, как невольно тает от этого взгляда.
— М… — промычала она, сглатывая и не в силах отвести глаз.
— Не расслышал, — усмехнулся король, и Рина во второй раз решила, что улыбка ему очень идет.
— Я имела в виду, — наконец смогла проговорить она, еле справляясь с бешено колотящимся сердцем, — что возможно… может быть, вероятно… если не сложно, вы могли бы дать мне охрану…
— Ты просишь у меня охрану? — переспросил король как-то отстраненно и продолжая рассматривать ее лицо, при этом чуть наклонился.
От его близости Рину охватила мелкая дрожь, она попыталась попятиться, но зацепилась пяткой за ветку и едва не упала.
Не упала.
Потому, что обжигающие ладони удержали за талию. Святые небеса, как же это невыносимо… От этого прикосновения, от этого невинного, по сути, жеста, ее охватил трепет. Вот он, король, снова так близко, и на этот раз на нем нет рубашки.
Рина вдруг со смущением поняла, что ее ладони лежат у него на груди. На его мускулистой груди! Тут же поспешила одернуть их, но дракон придвинулся ближе, прижавшись к ней так плотно, что у Рины перехватило дыхание.
— Будь осторожней, здесь дикая местность, много бурелома, проговорил он понизившимся голосом, все так же продолжая смотреть ей в глаза.
Рина чувствовала себя кроликом перед удавом и ощущала, как по ней вновь начинают растекаться ручьи огня. Очень опасный момент. Как ей держать себя в руках, как не стать для короля простой игрушкой? Ведь если он сейчас получит, чего желает, для нее отбор будет проигран. И дело уже не в угрозах клирика и Отокара. (Сейчас она вообще не уверена, что их замысел правое дело. Об этом она подумает чуть позже.) Дело в самоуважении и в уважении с его стороны. Может дракон и король, но король тоже мужчина. И сейчас она ему интересна, как недоступная и поэтому манящая.
Но что будет, если она позволит ему то, чего и сама желает? Да, ей пришлось признаться себе: все, что в ней происходит — какое-то безумное, ненормальное влечение к королю дракону. Но теперь она немного понимала Вайолет — это не имеет значения. Близость с мужчиной хороша только после того, как он начал уважать женщину. Иначе у отношений нет будущего.
— Ваше величество, — пробормотала Рина, едва владея языком, — я бы не хотела компрометировать…
Она не договорила. Король дернул ее к себе, горячие губы накрыли ее рот, и она сама не поняла, как ответила на поцелуй. Пальцы заскользили по ее талии, быстро сползли на ягодицы и сжали, придавив к себе так, что Рина ощутила твердое и упирающееся ей в бедро.
* * *
Король хотел ее. Хотел, как ненормальный. Он был готов изнасиловать ее прямо здесь на террасе, где никто не слышит и не видит. Даже если она будет кричать и умолять о помощи. Огненные боги, она превращает его в какого-то безумца, эти мягкие губы, эти сочные бедра, как хочется их мять, терзать, накинуться и завладеть ею всей.
Девушка в его руках дрожала, он чувствовал ее состояние ярче, чем кого-либо другого. От нее идут зовущие волны желания, они сводят с ума. И вместе с тем, Катриана боится, опасается. Неужели думает, что он может причинить ей вред?
Черт… Это ведь он только что собирался ее изнасиловать.
Нет, не бойся малышка, он никогда не сделает тебе больно. Он убьет любого, кто посмеет прикоснуться к тебе, вырвет сердце и растопчет. С ним ты в безопасности…
Он ласкал ее бедра, целовал шею, скользил ладонями по шелку, облегающему стройную фигурку. Как же тяжело сдерживать себя… а ведь он король-дракон, опытнейший любовник. Ансар Агаринос зарывался носом в ее смоляные волосы, вдыхая пьянящий запах, затем скользнул ладонью под халатик и нашел упругую, налившуюся от желания грудь. Девушка застонала и прогнула спину, подаваясь ему навстречу. Дерзкая девчонка, что же она творит, неужели не понимает, с каким огнем играет?
— Катриана… — прохрипел дракон, резко развернув ее и повалив в траву рядом с водопадом.
Она попыталась сопротивляться, выставила ладони, но он заломил руки и одним движением распахнул халат.
От вида стройного тела с молочно-белой кожей, полной грудью, набухшими и потемневшими сосками, дракон застонал. Она не посмеет сказать ему нет, только не сейчас. Она будет лучшей наложницей, он даст ей то, чего не будет даже у жены. У неё будет всё…
Король зарылся лицом между ее грудей, ладонь скользнула ниже и сломила слабое сопротивление. Пальцы погрузились в горячее, влажное, сочащееся, король задрожал от переполняемого желания.
— Не противься, — прохрипел он.
Когда он скользнул пальцем между ног, Рина невольно выгнулась, подаваясь ему навстречу. Нет, она не должна так вести себя… она должна держать себя в руках.
Король подушечками пальцев сжал ее пульсирующий бугорок, Рина застонала:
— А… не надо… о…
— Думаешь? — прошептал король ей в самое ухо и принялся дразнящими движениями ласкать его.
Ее раз за разом прошибало током, казалось, всё ее существо устремилось вниз, превратилось в тугую пружину, которая с каждой секундой сжимается все сильнее.
— Чооорт… — прохныкала она, — вцепившись ноготками в плечо короля.
Рина видела, как горят глаза дракона, как сияет его кожа, поддернутая пламенем, как его трясет. И сама едва соображала. По венам текла лава, в этом она точно уверена — только она может так распалить, так вскипятить все ее существо. Прикосновения короля буквально клеймили, обжигали и, вместе с тем, хотелось, чтобы они никогда не прекращались. Что ей делать, если король не остановится? А, судя по настойчивости, делать этого он не собирается.
