Возле дракона появился очень жирный знак вопроса. Он отталкивал своей откровенной полигамией, но списывать его со счетов, не узнав все особенности его расы и магии, глупо.
А вот рядом с демонами я даже не знала, что и нарисовать. Они оказались полной загадкой.
Надо бы поспрашивать у фрейлин об этой расе. Вдруг узнаю что-то полезное.
Кстати, о моей свите: надо бы и с ними разобраться. Однако только я склонила голову, чтобы составить список имен, как в дверь настойчиво постучали.
Черт! Я быстро собрала все записи и спрятала их в тайнике.
— Ваше величество! — послышался женский голос, и в дверь постучали второй раз. Уверена, если бы не замок, незваная гостья ждать бы не стала — вошла без приглашения.
— Я занята. Уходите, — рявкнула в ответ.
Пусть лучше считают меня грубиянкой, чем догадаются о моей подпольной деятельности. Не знаю, насколько надежен тайник, поэтому не стоит давать повод для лишних подозрений.
— Прошу простить меня, но к вам пришел портной.
Все было спрятано и убрано, на столе осталась открытая книга. Какой-то старый фолиант по истории королевства. Именно он послужит моим прикрытием.
Открыв двери, я увидела Пуаль. Нежная блондинка в скромном платье, с высокой прической и несколькими нитями жемчуга. Сама невинность, если, конечно, не всматриваться в черноту ее глаз. Одна из шпионок демонов. Она попыталась заглянуть мне за плечо, я сделала вид, что против. Какая занимательная игра, однако.
— Ваше величество, вас в шестигранной зале дожидается портной.
— Хорошо. Прикажите подать туда чай и сладости. Я подойду чуть позже.
Девушка кротко кивнула и поспешила исполнить мои распоряжения. Я же стояла в дверях и ждала, пока ее силуэт скроется, а затем направилась в кабинет казначея. Интересно, мне хватит десяти минут, чтобы получить пару мешочков монет, или портному придется съесть пару пирожных, дожидаясь меня?
Когда я вошла в зал, все мои девять фрейлин встали поприветствовать меня, напрочь позабыв о воздушных пирожных на тарелках. Удивительно, но все они были в хорошем настроении: широко и искренне улыбались, не прятали взгляд в пол, и вообще, у них тут явно дружеская атмосфера. Кажется, сидя в своем кабинете, я что-то упустила. Даже эльфийская полукровка не вызывала опасений. Обычно когда в женском коллективе такое радушие — это значит, что все решили дружить против кого-то. Что-то мне совсем не хочется быть этим кем-то. Мне и Сакриса хватает с головой. Вот бы с кем-то против него подружиться. Я поискала взглядом портного, но никого постороннего в комнате не обнаружила. Неужели обиделся и ушел?
У казначея пришлось задержаться на четверть часа. Этот мужчина с суровым взглядом лица и вечно нахмуренными бровями пытался заверить меня, что королевам наличка ни к чему. Долго распинался о своей системе оплаты работников. Я честно слушала весь этот бред, а потом процитировала свод королевства относительно переизбрания на должности.
— Но вы не король, — возмутился этот женонавистник и скряга.
— Я единственный представитель законной власти.
— Но…
— Вы со мной не согласны? Быть может, вы готовы назвать кого-то иного?
Мои вопросы были довольно грубой провокацией, но они загнали казначея в угол. Если он признается, что подчиняется кому-то другому, то это можно расценивать как подрывание власти правящего рода, а там и до организации государственного переворота рукой подать. Тогда мужчина потеряет не только хлебное место, но и свою голову.
Общество казначея мне не понравилось, поэтому вместо трех ранее требуемых мешочков я взяла десять. Литея, как послушная служанка, все отнесла в мои покои. Она не решилась прокомментировать мою добычу, но скрыть мимолетную улыбку девушке не удалось. Не удивлюсь, если ходила молва об этом казначее как о скупердяе.
— Мистер Фрайнс вышел на свежий воздух. — Альгана взмахом руки указала на нужную дверь. — Мне позвать его?
Надо же, эльфийка решила услужить своей королеве? Подозрительно.
— Продолжайте чаепитие. Я, пожалуй, присоединюсь к мистеру Фрайнсу.
Улыбнувшись присутствующим, направилась к решетчатой двери-окну, ведущей на балкон. Хотя назвать огромную мраморную площадку размером с комнату просто балконом язык не поворачивается.
На одном из кресел сидел статный мужчина с густыми шоколадными волосами. Он увлеченно что-то рисовал в своем альбоме. Карандаш парил над бумагой. Мужчина не слышал моих шагов или не обратил на них внимания. Я стояла рядом и через плечо смотрела на эскиз платья.
— Королева блондинка или брюнетка? — поинтересовался портной, не поднимая головы. Значит, слышал, но принял меня за любопытную фрейлину или служанку.
— Блондинка, — ответила ему с мягкой улыбкой.
— Высокомерная, заносчивая, любит быть в центре внимания? — Моя улыбка сползла. — Хотя о чем я спрашиваю? Они все такие, — махнул рукой портной, и простой карандаш поменял свой цвет на голубой.
— Слишком блекло и холодно, — сквозь зубы заметила я. Не стану надевать это бесцветное нечто.
— То, что нужно, — отмахнулся мужчина. — Подчеркнем статус и… А кто вы?
— Видимо, высокомерная, заносчивая и любящая бывать в центре внимания королева.
Портной побледнел.
— Я…
— Замените цвет на насыщенный синий.
Даже слушать его извинения не желаю. Портной понял свой прокол и поспешил выполнить распоряжение.
— Отлично. Это то, что нужно, — кивнула я, немного смилостивившись. Ведь платье и правда было чудесное: пышная мягкая юбка из воздушной ткани, атласный лиф интересной драпировки наискось. Россыпь мелких цветов с камнями-сердцевинами, нашитыми на телесную основу, создавала ощущение, что украшение с лифа перешло на кожу.
— Мне очень нравится этот прием, — я показала на цветы. — Вы можете сзади сделать на спине имитацию глубокого разреза и нашить эти цветы как узор?
— Конечно. Будет смотреться весьма гармонично: спереди вырез-лодочка, а сзади глубокий, завораживающий…
— Не увлекайтесь, мистер Фрайнс, все должно быть в рамках приличий.
— Прошу простить меня за высказанное. Я не прав.
— С чего вы взяли? Быть может, я и есть такая. Вы меня не знаете.
Мужчина замешкался с ответом, подбирая нужные слова. Он ведь рассчитывал на то, что я просто приму его извинения. Ну уж нет. После лучше чувствует себя виноватым — будет проявлять больше старания в создании нарядов, пытаясь заслужить мою благосклонность.
— Могу я просмотреть другие фасоны?
— Да, конечно.
В альбоме было около десятка эскизов. Порой оказался невероятно талантливым и, несомненно, знал и любил свое дело.
— Могу попросить ваш карандаш?
