— Ну, можно и так сказать, — фыркнул Рэм, и его плечи задрожали. Почудилось, что он сдерживает смех.
— Чем я тебя так насмешила, Рэм? — возмутилась я.
— Тем, что не смотришь дальше своего носа, — ответил Рэм, не мешкая. — Видишь, но не смотришь. Или не желаешь смотреть. Как еж, что ни разу не вылезал из своей норы, но говорит всем, что снаружи ничего нет.
— Ежи не умеют разговаривать!
— Ты просто их не понимаешь.
— Ограниченной меня обозвал?!
— Принципиальной, — спокойно возразил Рэм. — Ограниченный смотрит, но не видит. Принципиальный — наоборот.
Вдалеке хлопнула дверь, и легкий сквознячок пронесся по полу. Из-за поворота выбежала девушка в таком же платье, как у меня. Бывают такие персоны, одного взгляда на которых достаточно, чтобы почувствовать себя ущербной. Дамочка явно вышла из этой привилегированной касты: точеная фигурка, пышная грудь, тонкие черты лица, будто выписанные искусным художником. И волосы — как волны полноводной реки. Если существуют, конечно, реки цвета платины. Я проглотила желчь: и что я тут делаю, когда здесь полно живых фарфоровых кукол?
Краля пробежала мимо, прикрывая ладошками раскрасневшееся лицо и меча в стены злобные взгляды. И словно специально задела меня острым плечом. Да так, что меня едва не выкинуло волной ее злости в окно.
— О, да! Толкни меня снова, детка, — промолвила я ей вслед.
— Шанти, — прокомментировал Рэм. — Само спокойствие.
Моментально потеряв ко мне интерес, он ринулся следом за красавицей:
— Ну, до встречи. Ли-на…
Внутри все перевернулось, да так мощно, что меня зашатало. Интересно, с чего бы? Знала ведь, что не располагаю такой красотой, которая позволила бы с первого раза запомнить мое имя. И благодаря которой мне сходило бы все с рук.
— Веселой ночи, Рэкс! — прокричала я вслед, но Рэм даже не обернулся.
Я уставилась на резную дверь черной лестницы, за которой только что исчезли Шанти и Рэм. Сглотнула едкую горечь и сделала несколько глубоких вдохов. Дзена достичь не получилось: проклятое сердце колотилось о ребра, как бешеная канарейка.
Отчего же меня так сильно зацепила эта ерунда? Не соревноваться же я сюда приехала. И уж точно не побеждать… А королевские оружейники интересуют меня в самую последнюю очередь!
За дверью с большой резной тройкой меня ждала холодная неживая темнота. Едва замок защелкнулся, под потолком засияла целая полоса белых маглюмов, обливая комнату холодным светом. Убранство спальни было роскошным и скромным одновременно. Две кровати из лучшего дерева с пышными перинами и белоснежным бельем, пара тумбочек на резных ножках, трюмо с пуфом без лишних изысков и шкаф-исполин, упирающийся в высокий потолок. Прямо напротив двери стену прорезало арочное окно. За стеклом сонно качался королевский сад.
Я привалилась к подоконнику и уставилась в звездное небо. Снаружи на карниз уселась Эстер: сытая и счастливая. Подобрала перышки, нахохлилась и поджала лапы. А моя спина заныла, припоминая нары в камере изолятора и не самое веселое вчера. Пожалуй, хватит приключений! Пора спать!
Белая визиолла все еще парила под потолком, нахально таращась на меня. И кто обещал, что в своих комнатах мы будем вольны творить все, что душе угодно?
— А ну, окуклись! — приказала я, выставив вверх палец.
К моему удивлению, визиолла послушно отлетела в угол и, закрывшись толстой капсулой, приклеилась к потолку.
Кровать оказалась удобной и мягкой. Открахмаленное белье хранило тонкий аромат лаванды. Сон быстро поймал меня и потащил за собой в плен глухих бесконечных коридоров. Мне виделось, как Рэм стягивает с лица наххар, а под ним оказывается голый скелет… И как я убегаю от него по дворцовым террасам, роняя туфли.
Сквозь сон я слышала хлопок двери, тихую возню и обрывки ночной молитвы Филлагории, но проснуться и разлепить глаза у меня не хватило сил.
1 — Наххар — огнеупорный платок из прочной зачарованной ткани, укрывающий волосы, нижнюю часть лица и шею. Предназначается для работы с некоторыми видами оружия, магией огня, а также иногда используется кузнецами при ковке металлов.
2 — Намино — вид оружия, представляющий собой длинную металлическую цепь с подвешенными с обоих концов полыми металлическими шарами. Шары наполняются горючим волокном, которое перед использованием оружия поджигается. Может удерживаться в руке, а также метаться в толпу. Намино обладает низкой избирательностью поражения, но поражает сразу несколько целей и причиняет большой урон.
Глава 7
Я шагала по свежей траве босиком, и чистая утренняя роса остывала на коже. На километры вокруг расстилался изумрудный Дорийский луг с мелкими звездами одуванчиков, а вдалеке, там, где зелень целовала небеса, разгорался розовый рассвет. Надо мной кружила Эстер: сытая и радостная. Я бежала вдаль, свободная и счастливая, и ловила лицом свежий ветер. Не было больше ни сырой темени изолятора, ни мрачных конвойных повозок, ни ненавистных воздушных дворцов. Во всей Аэрии существовали лишь мы и наша свобода.
Хр-р-р!
Звенящую, невесомую тишину прорвал резкий звук. Такой неожиданный, что в сердце закрался страх. Стиснул грудь и выпустил щупальца на кожу, рождая мурашки. Откуда он взялся, интересно? В моем чудесном мире есть только бесконечный луг, рассвет, да мы с Эстер! Здесь даже гроз не бывает!
Хр-р-р!
Мощный раскат пронесся над землей, затормозил подле меня и обволок плотным коконом, сотрясая каждую косточку. Хр-р-р! Прямо по нервам, будто гвоздем по стеклу!
Я обернулась. За моей спиной — там, где только что бушевали свежие травы — вырос лес. Могучие дубы под самые облака, сосны в десятки метров ростом, грустные осины с облупившейся корой. Только вместо веток из стволов торчали стрелы разной длины и размеров.
Звук плыл из чащи: угрожающий и отвратительный. Казалось, что от него даже кожа вспучивается и лопается.
— Хр-р-р! — мощно вырвалось из подлеска. Листья, гонимые неистовой волной, полетели в лицо, и меня едва не унесло в рассвет.
Пересилив страх и недоумение, я потащилась в лес. Эстер летела за мной, едва поспевая. Я шла вглубь чащи, раздирая подлесок и юбку. Кто б еще объяснил, зачем мне это вообще было нужно?!
— Хр-р-р! — раздалось совсем рядом, и в лицо полетели опилки, пронзительно пахнущие свежим деревом. Между стволами мелькнул черно-красный силуэт.
Я раздвинула колючие ветки. Взору предстала небольшая лысая поляна, окруженная соснами. Стволы деревьев были подточены, будто карандаши. К последнему склонился мужчина в алом наххаре:
— Хр-р-р-р! — он открыл рот, и его челюсти тут же выросли до размера акульей пасти и выставили острые зубы. Они начали вращаться, будто магические лезвия, и сосновая кора застонала под их натиском. Ветер подхватил опилки и кинул мне в лицо. — Хр-р-р-р-р!!!
