– О чем? – спросил Фредди, пытаясь сообразить, что герцог имеет в виду.
– Я обнаружил, что наш приятель обхаживает девчушку из Йоркшира, которую бабушка устроила у нас в доме, – пояснил герцог.
– Меня это не удивляет, – заметил Фредди. – Я слышал, она немалого стоит.
– Я тоже решил, что дело в приданом, – согласился герцог. – Это может все осложнить.
– Только не для нашего друга Пьера, – сказал Фредди. – Если есть возможность добыть богатую невесту, он обязательно этого добьется. Следовало бы посоветовать девушке держаться от него подальше.
– Я так и сделал, – мрачно ответил герцог, – а она набросилась на меня. Ты же знаешь женщин. Стоит только сказать, что этот человек негодяй, как они тут же начнут его защищать.
– Если Клеона девушка порядочная, она быстро поймет, что он из себя представляет, – сказал Фредди, – И все-таки мне было бы не по душе, если бы моя сестра, или кем она там тебе приходится, связалась с таким человеком.
– Черт возьми, она мне вовсе не сестра! – возразил герцог. – Я был единственным ребенком. Бабушка хочет, чтобы я на ней женился.
– Женился? – В голосе достопочтенного Фредди слышалось нескрываемое удивление. – С какой это стати твоя бабушка хочет женить тебя на никому не известной девице из Йоркшира? Мне казалось, что вдовствующая герцогиня будет гораздо разборчивее при выборе будущей супруги для герцога Линкского.
– Вдовствующая герцогиня, – тихо ответил герцог, – считает, что мои карманы пусты, и пытается их наполнить. К сожалению, Фредди, все не так-то просто. Она гордится мною, земельными владениями герцогов Линкских, моей герцогской короной и горностаевой мантией.
[37]
Правду сказать, мое положение для нее важнее всего на свете.
– Так вот, значит, откуда ветер дует? – воскликнул Фредди.
– Из-за этого я чувствую себя отъявленным негодяем, – с яростью сказал герцог.
С этими словами он хлестнул лошадей, и те понеслись вскачь. К тому времени, когда лошади успокоились и пошли шагом, Фредди Фаррингдону уже не нужно было ничего отвечать.
Однако в тот же вечер он припомнил слова герцога на балу у леди Джерси, куда он прибыл в качестве сопровождающего с Клеоной и герцогиней. Ненадолго отлучившись, он поначалу не обнаружил Клеону в бальном зале, но потом увидел ее и графа, сидящих на атласном диванчике в алькове.
Перед тем как уйти, он оставил Клеону на попечение толстого напыщенного графа Брайдлингтома, с которым она танцевала. Сочтя себя вправе ненадолго улизнуть, он отправился поужинать вместе с дамой, за которой когда-то ухаживал. И вот теперь с досадой наблюдал, как она увлеченно беседует с человеком, которого в компании приятелей он частенько называл «наичужайшим из всех чужаков». Правда, по причинам, которые Фредди не собирался разглашать, он всегда держался с графом вежливо и даже дружелюбно. Вот и теперь, раздвинув губы в улыбке, он подошел к алькову, легонько похлопал француза по плечу и сказал:
– Весьма признателен за то, что вы так внимательны к мисс Клеоне. Как вам известно, это ее первый бал. Она мало с кем здесь знакома.
– После сегодняшнего вечера эта оплошность будет исправлена, – отозвался граф. – Мисс Клеона пользуется succe's fou.
[38]
Герцогиня буквально только что сказала мне, что приглашения сыпятся со всех сторон.
Клеона сцепила руки вместе и взглянула на Фредди сияющими глазами.
– Разве это не замечательно? – спросила она. – Леди Бессингтон пригласила меня завтра вечером на обед, а княгиня Ливен обещала мне свое покровительство в Олмаке! Более того, в среду вечером герцогиня думает взять меня с собой в Кларенс-Хаус.
[39]
До чего же мне хочется там побывать!
– Силы небесные, только не говорите, что до сих пор еще не видели его, – торопливо сказал Фредди. – Принц на него ничего не пожалел. И цвет, и пышность на многих производят просто ошеломляющее впечатление.
– Я уверена, что он прекрасен, – заявила Клеона, – а вы просто завидуете тем, кто придумал или создал что-то новое, непохожее на обычное. Только вот лучше бы его королевское высочество заплатил строителям. Я слышала, что они не получили ни гроша из того, что им причитается.
Пораженный Фредди кашлянул и оглянулся, прежде чем ответить:
– Знаете ли, не следует говорить такое, во всяком случае в обществе.
– Действительно, не следует, – согласился граф и с улыбкой добавил: – Вас посадят в Тауэр; представляете, какой пустой станет наша жизнь без вас?
– Простите, – ответила Клеона. – Значит, о принце не принято говорить? Я считала, что все знают о его долгах. Разговоры о них ведутся даже в далеком Йоркшире.
– Разумеется, все мы знаем об этом, – согласился Фредди. – Принц задолжал не одну тысячу, а король отказывается платить. Однако никогда нельзя предугадать, кто может услышать и повторить сказанное. Это было бы катастрофой. Не так ли, граф?
– Да, конечно, – подтвердил граф. – Мисс Клеона должна держать свой очаровательный язычок за зубами. Принц очень не любит, когда его критикуют, особенно если это делают представительницы прекрасного пола.
– Я вовсе не собиралась говорить об этом его королевскому высочеству, – торопливо сказала Клеона.
– В Лондоне вы скоро поймете, – несколько назидательно произнес Фредди, – что сказанное в одной гостиной со скоростью лесного пожара доходит до полудюжины других и добирается до Китайской комнаты в Кларенс-Хаусе. Не то чтобы стены имели уши, мисс Клеона. Уши есть у людей, так же как и рты, которыми они повторяют услышанное.
Граф засмеялся довольно неприятным смехом.
– Если вы, мистер Фаррингдон, намекаете на то, что я люблю посплетничать, – сказал он, – то вы правы. Но я никогда не повторю того, что не подчеркивает очарования этого восхитительного создания, появившегося среди нас, и не представляет ее в самом выгодном свете. Завтра, мисс Клеона, за ваше здоровье будут поднимать тост в Сент-Джеймсе. Что же до меня, то я – ваш покорнейший и преданнейший раб.
Он поднес ее руку в перчатке к губам и встал.
– Завтра я приду к вам с визитом, – сказал он. – Пойду узнаю у вашей бабушки, в какое время это будет удобнее.
Он опять поцеловал ей руку и отошел. Фредди был вынужден признать, что в лазурно-голубом шелковом фраке, сшитом, должно быть, самим Шульцем, граф выглядел удивительно элегантно.
«Фигляр», – пробормотал он про себя, усаживаясь рядом с Клеоной.
Она была слишком возбуждена и не обратила внимания на обмен колкостями между мужчинами.
