— Это тебе понадобится.
Железо в материи глухо звякнуло.
Четыре ножа с антибликовым покрытием уверенно легли в тренированные руки. Алиса один за другим оценивающе покачала на ладонях клинки и кивнула — понадобится.
Следом за свёртком, Даниил выудил из шкафа две тёмные бутылочки. Одну протянул Алисе, а со второй снова упал на свою постель и, привалившись к стене, начал пить.
Алиса тоже свинтила крышку и пригубила напитка. В ноздри ударил запах нечистот и плесени. Хорошо знакомый по прежнему питанию, но сегодня вызывающий тошноту.
— Что это? — скривилась она.
— Бычья кровь, манка плюс витаминно-глюкозный коктейль — оттёр губы Данила. — Как всегда.
Алиса смотрела на бутылочку и чувствовала, как подкатывает к горлу тошнотой одновременно и ощущение жажды и чувство отвращения.
— Не могу, — наконец сказала она и отставила бутылку. Дотянулась до компьютерной мышки и включила радио.
— … дети будут помещены в лагеря «Доброе сердце», где смогут получить полное воспитание от профессиональных работников, и образование, достаточное для получения престижных рабочих профессий…
Переключение.
— … приговор убийце отца Аттика лидера политического движения «Рось свободная» Георгия Мирошенко приведён в исполнение в …
Даниил исподлобья задумчиво посмотрел на девушку и, допив свою порцию, забрал вторую бутылку.
— … отец Сергей, призванный на смену преподобному владыке отцу Аттику, готовится к обряду вхождения в должность…
— … пользование интернет-ресурсами, не имеющими сертификата духовного качества «Единой Церкви» с первого числа следующего месяца будет преследоваться по…
— … открытие нового центра модной единоцерковной женской одежды завтра в полдень. Центр находится по адресу бывшего областного педагогического института, номер пять по улице святого Сергея Радонежского — бывшей Юрия Гагарина…
— … монумент священной, благословенной Единой Церковью, победе в войне сорок пятого года на площади…
— … закрыт трамвайный маршрут номер семь в еврейское гетто и…
— … изыматься будут дети учителей и врачей…
— … новое чудо…
…
Глава 36
Охота
Отец Владимир появился, когда на небо высыпали первые звёзды. Ветер ещё ярился, растрёпывая кроны лип и в заметно похолодевшем воздухе носился запах далёкого дождя. Неподвижно сидя на крыльце, Алиса смотрела в небо на бледный лунный диск и периферийным зрением ловила скачущие по земле тени. Оттого и почувствовала священника до того, как он вошёл за периметр.
Поднялась навстречу старику и поняла, что ошибалась в священнике. Отец Владимир был облачён для обряда.
— Сыта? — первое, что спросил он, подходя.
— Не голодна, — уклончиво отозвалась она. — Добрый ночи, отец.
— Полнолунье! — дёрнул он плечом. — Где Даниил?
— Собирается.
Он кивнул.
— Ты собрана?
Алиса развела руками — на ней снова была ряса, апостольник прикрывал тщательно заправленные волосы, а стопы туго обвязывали «греческие» сандалии.
Священник поморщился, и Алиса передёрнула плечами — два тусклых ножа жалами вытянулись из рукавов и надёжно упали в ладони. Отец Владимир удовлетворительно кивнул:
— Тебе может понадобиться. Ибо бессмысленно йаху рассчитывать на руки в войне с йахами…
— А вы? Собраны? — спросила Алиса, убирая клинки.
— Твой дух противоречия берёт иногда перерыв на обед? — сухо поинтересовался Даниил, отодвигая её с пути. — Доброго пути, отец.
Алиса закаменела лицом и отступила в тень липы.
— Доброго, — отозвался священник и протянул юноше кобуру, обмотанную ремнями.
Кивнув, Даниил приладил ремни под легкую летнюю куртку и вытащил пистолет. Уверенными движениями выкинул на ладонь обойму, помял рукоять, прицелился на дальние кусты и, сунул пистолет обратно. Алиса успела заметить за распахнутой на миг курткой, что под другой рукой чернеет рукоять десантного ножа. Сосредоточившись, определила, что штанины на голенях неестественно топорщится, а корпус юноши движется так, как бывает, когда за поясом скрывается оружие.
Уже направившись к калитке, отец Владимир кинул им за спину:
— Последний обряд проходил возле площади Андрея Первозванного.
— Пошли, — Даниил ступил с крыльца.
Алиса дала им фору в несколько метров и отправилась следом.
По тихим, грязным улочкам, где редко можно встретить людей в такой поздний час, двигалась небольшая группа. Впереди целеустремлённо шагали священник и угрюмый молодой человек, а позади, словно опасаясь нарушить их молчаливый разговор, шла юная монахиня. И только очень внимательный прохожий мог бы разглядеть, что на монашке нет креста, юноша тяжко болен кожной болезнью, а запястья старого батюшки утянуты широкими серебряными браслетами и большой крест на груди вылит цельно из серебра.
На площади Андрея Первозванного толпился народ — ещё работали ночные бары и казино и публичный дом принимал клиентов — но отец Владимир провёл их вдали от любопытных глаз, свернув в неприметную улочку старых двухэтажек.
— Здесь, — внезапно остановилась Алиса.
— Нет, — священник указал дальше. — Это было там, глубже в старый район.
— Здесь, — повторила она и закрыла глаза. Ноздри её раздувались, а ногтевые пластинки стремительно темнели.
Даниил подошёл ближе:
— Что здесь?
— Запах. Крови. — Она открыла глаза — вертикальные зрачки невидяще смотрели перед собой: — Незапретной крови.
Даниил вдохнул, стремясь уловить его, и отрицательно покачал головой.
Отец Владимир посмотрел на девушку, сомнамбулически застывшей в облаке неуловимых ароматов, и нахмурился:
— Она далеко зашла… Если начала чувствовать разницу.
Даниил встрепенулся, резко повернулся к священнику:
— Что это значит?
— Возможно, скоро она перейдёт ту черту, за которой человеческого в ней не останется. Всё-таки кровь монахов изменила её…
Даниил хотел спросить ещё что-то, но Алиса вздрогнула всем телом и подалась вперёд, словно гончая, вытягиваясь в сторону прохода меж гаражей:
— Запах оттуда! — коротко сказала она, но с места не тронулась.
Священник перекрестился и, отстранив Даниила, шагнул вперёд:
— Инициатор… — его голос был незамутнён эмоциями, как и положено работающему Инквизитору. Это был голос Силы, вольный приказывать: — Найти и остановить! Именем Отца и Сына и…
Стремительно двинувшись в проём меж гаражей, Алиса почти трансформировалась на бегу. Команда Инквизитора, словно вбитый в сознание раскалённый гвоздь, пронзила все действия и мысли.
