— Всё, Ксюш, дальше я сам. Пожалуйста.
— Тебе нужно пойти полежать. Помнишь, что сказал врач?
— Я — твой водитель. Если кто-то увидит, что ты меня возишь…
— Да пошли они все! — Заглушила двигатель и выбежала из машины Ксюша. — Можешь сам идти?
— Конечно могу.
Влад выбрался из автомобиля и жестом показал, что вполне способен передвигаться без посторонней помощи. К тому же, ничего смертельного у него в медучреждении не обнаружили.
— Я провожу. — Настаивала она.
— Только не хватай за локоть, — усмехнулся Влад, — видишь, сам иду? Все замечательно.
— Еще бы лицо у тебя не было таким жалким от боли, я бы поверила!
— Ой, Влад, ты мне как раз и нужен! — Набросилась на него с порога Наденька. — Нужно срочно свозить меня на примерку платья! Ты сейчас ведь свободен?
— Да. Конечно. — Расправил плечи парень. — Разумеется.
— Никуда он с тобой не поедет. — Возразила Ксюша, бросая сумку на стул. — Видишь, человеку плохо? Отравился он!
Влад устало взглянул на Ксению. Ну, и выдумщица!
— Правда? — Охнула мачеха.
— Съел какую-то фигню, пока ждал меня, и вот результат.
— О, тогда, конечно. — Кивнула Надя. — Наверное, за тобой нужно поухаживать? — Состроила она глазки Владу. — Тогда я с удовольствием!
— Он обойдется. — Отрезала девушка. — Ты же спешила на примерку?
— Какая ты бесчувственная, Ксения. — Закатила глаза мачеха. — Человеку плохо, а ты даже помочь не хочешь. Он всё-таки твой водитель.
— Что-то я не припомню, чтобы ты тряслась над Наташей, когда у нее прихватило поясницу. Кстати, ты почему себе до сих пор никого не наняла, раз сама не в состоянии крутить баранку?
— Полное отсутствие воспитания. — Развела руками Наденька, снизу вверх глядя на Влада. — Ну, идем, я тебя провожу в твою комнату.
— Не стоит. Я справлюсь. — Попробовал отнекиваться парень.
— Что ты, мне даже приятно. — Она взяла его под руку. — Знаешь, я всегда мечтала помогать людям. — Повела его по коридору. — Всё думаю, может, мне учредить какой-нибудь фонд? Помощи детям, например? Или тиграм? Или спасать дельфинов от загрязнения морей?
Влад обернулся и посмотрел на Ксюшу. Ему оставалось только пожать плечами, чтобы обрисовать всю безысходность ситуации. А девушка лишь шумно выдохнула, не зная, как поступить, чтобы не выдать своих чувств. Они, как шило в мешке, так и лезли наружу.
— Вот стерва, — произнесла она, глядя на их удаляющиеся спины.
Обернулась и увидела стоящую на лестнице няню.
— Ксюшенька, можно с тобой поговорить? — Миролюбиво сложила руки на груди Наталья.
43
Они поднялись в детскую комнату.
— Я знаю, что это не моё дело. — Шепотом сказала Наталья, проверяя, не проснулась ли Ритуся.
Девочка сладко спала в своей кроватке.
— Говори уж. — Ксюша немного занервничала, но все ее мысли по-прежнему были рядом с Владом.
— За эти полгода, которые я работаю в вашей семье, — продолжила няня, отходя от кроватки, — я очень привыкла и к тебе, и к малышке. Вы для меня почти как родные, Ксюш. И всё, что происходит с вами, непременно отражается и на мне. — Она стала ломать пальцы, подбирая слова. — Я знаю, что не должна чувствовать всё, что чувствую, и не должна соваться туда, куда не следует… и, возможно, я пожалею, что сказала это…
Ксения присела на край подоконника и бросила взгляд в окно. Солнечные лучики играли бликами на поверхности воды в бассейне, на клумбе уже расцвели розы. Сад казался таким тихим и спокойным, а вот душе у нее, напротив, бушевала настоящая буря.
— Это насчет меня и Влада? — Тихо проговорила она.
— Только идиот не мог бы предположить, что вы влюбитесь друг в друга. Красивый парень, красивая девушка. Каждый день вместе.
— Считаешь моего отца идиотом? — Улыбнулась Ксюша.
Наталья подошла ближе.
— Просто он погружен в свои дела и не хочет замечать того, что творится у него под носом. А еще он думает, что достаточно запугал тебя, чтобы ты стала послушной. Но… если запереть птицу в клетку, она ведь не перестанет петь, так?
— У меня не тот характер. Я не смогу всю жизнь жить по его правилам.
— Скоро он поймет это.
— Пожалуй, да.
— Уже начинает понимать. — Няня вздохнула. — Вам нужно быть осторожнее. Если Валерий Игоревич узнает…
— Я знаю. — Кивнула девушка. — Влади лишится работы, опеки над братом и больше не сможет никуда устроиться в этом городе. — Она задумчиво бросила взгляд за окно. — И это при самом лучшем раскладе. Кто знает, что сотворит с ним отец, если поймет, что Влад не отступится от меня?
- Поэтому вам нельзя рисковать. — Наталья посмотрела ей в глаза. — То, что видела сегодня я, может увидеть и Надежда Михайловна, а эта женщина… сама знаешь. Ей не составит труда всё, как следует, приукрасить.
— Михайловна… — Хмыкнула Ксюша. — Эта стерва не заслуживает того уважения, с каким ты к ней относишься.
— Я тоже не хочу потерять свою работу. — Няня потупила взгляд. — К тому же… — Она с шумом втянула воздух и нервно выдохнула. — Если она меня уволит, твоей сестренке придется совсем не сладко. Она еще кроха… — голос женщины дрогнул и слегка осип, — а она ее швыряет, как куклу, ругает, шлепает. На это невозможно смотреть.
— Нужно все рассказать отцу. — Решительно сказала Ксюша, слезая с подоконника. — Я уже думала над этим и не раз!
— Он не поверит. — Замотала головой Наталья. — Я тоже много раз думала, даже сняла один раз на телефон, как Надежда Михайловна обзывает малышку. Но, во-первых, этого не достаточно, во-вторых, угадай, кто в итоге останется виноватым? Валерий Игоревич поругает ее и успокоится: Надежда, все-таки, мать ребенка. А меня уволят, и Ритусе найдут новую няню. И не факт, что хорошую.
— Значит, нужно снять еще видео. Жди здесь. — Ксюша сбегала в свою комнату, принесла камеру и поставила ее на столик. — Мы поставим ее среди игрушек на полку. Тебе останется только подойти и сделать вид, что берешь подгузник или вытираешь пыль. Нажмешь на кнопку, и запись начнется.
— А если всё удастся…
— Если у нас будет видео, я сама отнесу его отцу! Ты будешь не при чем. — Ксюша положила ладони на плечи обеспокоенной женщины. — Маргарита — моя сестра. — Серьезно сказала она. — И мне в первую очередь важно, чтобы никакие истерички не сломали ей психику, понимаешь?
— Да. — Закивала Наталья. — Хорошо. Я включу камеру, только покажи как.
— Сейчас всё объясню.
— Помочь тебе раздеться? — Хихикнула Наденька.
