Вторая женщина обладала копной кудрявых светлых волос, но я готова была поспорить, что ни цвет, ни кудряшки не были ее родными. Это наверняка была Бетти Шаффер, но имя ей не подходило. Она была похожа скорее на какую-нибудь Фарру или Тиффани.
Я вклинилась в толпу, и Джейсон последовал за мной. Толпа была достаточно плотной, чтобы примерно на полпути я перестала говорить “Разрешите”, и просто начала проталкиваться.
На мое плечо легла ладонь высокого мужчины в клетчатой рубашке.
– Купить тебе выпить, маленькая леди?
Я подалась назад, взяла Джейсона за руку и подняла ее так, чтобы было видно.
– Занято. Сорри.
Положительно, была более чем одна причина, чтобы привести с собой в бар в пятницу вечером Джейсона.
Он сверху вниз оглядел Джейсона, подчеркивая разницу в росте.
– Не хочешь чего-нибудь покрупнее?
– Предпочитаю с маленькими, – отозвалась я, сохраняя очень серьезное выражение лица. – Гораздо удобнее заниматься оральным сексом.
И мы удалились, оставив его в онемении. Джейсон хохотал так, что чуть не свалился с ног. Я продолжала тащить его за собой через толпу. И то, что я держала его за руку, оказалось достаточным намеком для остальных жаждущих самцов.
У самой стойки толпа редела. Люди расступились, образовывая полукруг, в центре которого были Шарлотта, Бетти и Дэниел. Последний стоял за матерью, положив руки ей на плечи и пытаясь ее удержать. Она довольно резко сбросила его руки и проигнорировала его. Настаивать он не стал.
Шарлотта бросала в лицо противницы обвинения. Я была достаточно близко, чтобы сквозь звуки кантри уловить обрывки слов: “Обманщица… шлюха… мой сын… насильник…” Но даже из того, что было слышно, становилось ясно, что Шарлотта на нее орет.
Бетти была высокой сама по себе, а сапоги на шпильках возносили ее аж до шести футов. Джинсы были будто нарисованы на ней, блузка открывала живот, лифчик отсутствовал как класс. У нее была достаточно небольшая грудь, чтобы этот номер прошел, хотя это все равно было заметно, да и предполагалось, что это будет заметно. Выглядела она как ковбойская шлюшка. И с ней встречался Ричард. Все это заставило меня думать о нем хуже.
Толпу венчали два немаленьких парня в таких же футболках, как у того, что был на входе. Полагаю, Шарлотта ввела их в ступор. Она была маленькой, очень женственной и пока никого не ударила. Кроме того, она выглядела старше большей части толпы, хотя и не тянула на чью-нибудь маму.
Отпустив руку Джейсона, я встала рядом с несостоявшимися родственничками. Те в свою очередь посмотрели на меня. Шарлотта замерла в изумлении. Большие медово-карие глаза распахнулись.
– Анита! – сказала она с таким выражением, словно никто не говорил ей, что я в городе.
Я улыбнулась.
– Привет, Шарлотта. Мы можем выйти и поговорить?
Чтобы она меня услышала, мне пришлось склониться к ней практически вплотную.
Она покачала головой.
– Это та шлюха, которая обвинила Ричарда.
– Знаю, – кивнула я. – Но все равно – давай выйдем.
Шарлотта опять покачала головой.
– Я не уйду, пока она не скажет правду. Ричард ее не насиловал.
Мы почти касались друг друга щеками и орали, чтобы было слышно.
– Конечно, нет, – подтвердила я. – Вода – мокрая, небо – голубое, а наш Ричард – не насильник.
Шарлотта посмотрела на меня внимательнее.
– Ты ему веришь.
Я кивнула.
– Я внесла за него залог. Он ждет тебя на улице.
Глаза распахнулись еще шире, потом она улыбнулась, и это было потрясающе. У нее была одна из тех улыбок, которые наполняют теплом все твое тело, до кончиков пальцев. В этом была вся Шарлотта. Когда была счастлива она, все вокруг тоже светились от счастья. Когда же она была недовольна… ну, это тоже передавалось.
– Пошли к Ричарду, – проорала она мне в ухо.
Я развернулась, чтобы начать пробираться через толпу, как вдруг услышала вскрик. Обернувшись, я увидела Бетти, с которой струйками стекали остатки выплеснутого пива. В ответ Бетти залепила Шарлотте пощечину. А Шарлотта вернула услугу, но сжав кулак.
В один миг Бетти оказалась на пятой точке на полу, в недоумении моргая на нас.
Шарлотта двинулась закончить дело, а к нам двинулись вышибалы. Так что я просто схватила ее и перебросила через плечо. Весила она больше, чем казалось на вид, плюс – она сопротивлялась. Причем, в отличие от большинства женщин, сопротивлялась неплохо. Сделать ей больно я не хотела, а вот она моего желания не разделяла. После того, как она лягнула меня в колено, я довольно резко сбросила ее на пол.
Секунду она лежала, пытаясь восстановить дыхание и глядя на меня. К нам подобрался Дэниел, чтобы помочь ей подняться, но я остановила его, упершись рукой ему в грудь.
– Нет.
Брякнул последний звук гитары, и группа замолчала. В неожиданно наступившей тишине мой голос прозвучал особенно громко:
– Ты можешь выйти отсюда сама, или тебя вынесут без сознания, Шарлотта. Выбирай, но так или иначе, ты уходишь.
Я опустилась на одно колено, довольно осторожно – дралась Шарлотта не как девчонка. Понизив голос, так, чтобы услышала только она, я добавила:
– Всего через несколько минут сюда примчится Ричард, чтобы узнать, в чем дело. А если он появится рядом с ней, то местные копы аннулируют его залог и опять запрут его в участке.
Это действительно было так, но только отчасти. На самом деле, он имел полное право появиться в баре, но я готова была поспорить, что Шарлотте это не известно. Да и многим законопослушным гражданам.
Еще секунду Шарлотта смотрела на меня, и наконец, протянула руку. Я помогла ей подняться, все еще осторожно. У нее было полно запала, если уж она завелась. Надо признать, довести ее до бешенства было трудно, но если уж этого удавалось добиться, то тут, как говорится, каждый за себя.
Она позволила мне помочь ей подняться, уже не пытаясь меня пнуть. Прогресс. Мы прошествовали через толпу, Дэниел и Джейсон держались за нами. На пути к выходу перед нами никто не встал. Они смотрели, но особо не толпились.
– Она сюда не вернется, – напутствовал нас вышибала на выходе.
Шарлотта уже открыла рот, чтобы ответить подобающим образом, и я схватила ее за руку.
– Не волнуйтесь. Не вернется.
Он с сомнением посмотрел на Шарлотту, но кивнул.
Когда мы подошли к парковке, я дала ей отойти шага на три вперед. Можете назвать это инстинктом. Она резко развернулась, и, думаю, врезала бы мне, но я была далеко позади. Так что ей оставалось только пронзить меня взглядом своих больших светло-карих глаз, которые казались еще светлее в свете галогеновых фонарей.
