Взгляд Тамары теплел, но беспокойство по-прежнему плавало в нем. Беспокойство и досада. Когда Акламин закончил свой рассказ, она глубоко вздохнула, отодвинула чашку с кофе и грустно произнесла:
— Да-да, Кир умеет быстро сходиться с людьми, о нем многие хорошо отзываются. Только для меня сейчас это дополнительное испытание. Потому что все сразу решили, что именно я стала причиной его похищения. Меня подозревают во всех грехах. Даже в тех, о которых я ни слухом ни духом. Некоторые стали смотреть на меня как на вдову. Вы представляете, Аристарх, как на вдову. Это ужасно. Потому что это неправда. Ведь это неправда, Аристарх?! Ведь Кир жив! Он жив! Найдите его! Чтобы меня больше не мучили такими подозрениями! Это страшно!
— Да, — подтвердил Акламин. — Ничто не терзает больше, чем несправедливые обвинения.
Он сделал небольшую паузу, не отрывая глаз от лица женщины, но ничего нового на нем не обнаружил. Тоска и боль от переживаний не были похожи на игру, а стало быть, без фактов подозревать женщину не в чем. Сказал:
— Но если вы не чувствуете за собой никакой вины, не обращайте на это внимания. Тем, кто вас подозревает, будет стыдно, когда мы найдем Кира.
— Вины? — воскликнула возмущенно Тамара, и на лице появилось разочарование, как будто она ошиблась в Акламине, не ожидала от него подобных слов. — Да какую же вину я могу чувствовать, Аристарх? Господи, все посходили с ума! Стыдно? Вряд ли кому-то станет стыдно. Они готовы меня разорвать! А вы говорите — стыдно!
Да, видимо, она права, подумал Акламин, если это не что иное, как борьба за наследство, то о каком стыде может идти речь? Уже потянулся кровавый след, началась подковерная борьба. Возможно, Тамаре отведена роль жертвы либо козы отпущения. Аристарх видел перед собой обеспокоенную измученную женщину, которая, казалось, хотела только одного: чтобы скорее все закончилось. Надо ожидать, что в отсутствие Былеева борьба за наследство будет только обостряться. Это обострение вполне может вывести на заказчика убийства Кира. Ведь если заказчик сейчас от Крючка знает, что Былеев жив, его действия могут быть нервозно-торопливыми, а следовательно, проколы неминуемы. Вот тогда и наступит момент истины.
10
После ухода Глеба и Аристарха Кир больше уже не уснул. Ворочался, ворочался, наконец поднялся и поплелся в ванную комнату. Утром за дверью появилась усиленная охрана. В дверной глазок Кир видел крепких парней, толкущихся на лестничной площадке.
Все его планы в одночасье были разрушены. Он вынужден сидеть взаперти и смотреть в осточертевший экран телевизора. Окна зашторены, балкон закрыт наглухо. Холодильник набит продуктами. С голоду не умрешь. Можно неделю сидеть, отъедаться. Тамара увидит — испугается. Он усмехнулся. Это пустяки, главное — морально выдержать бездействие, вот что трудно.
Сразу после могильной сырости он очень остро ощущал дыхание ужаса, потом немного успокоился, потолкался в гриме среди людей, вырастил в себе надежду, что обязательно отыщет заказчика, — и вот вдруг сейчас все так резко оборвалось. Его словно посадили на цепь, длина которой не позволяла приблизиться к окнам.
День прошел комом. Он топтался по комнатам, ложился на диван, брал в руки книгу, включал телевизор, опять вставал, снова топтался. Нет, это немыслимо — сутками прозябать в четырех стенах. Без него бизнес быстро захиреет и затрещит по швам. Он начинал злиться. Успокаивался только тогда, когда спрашивал себя, что важнее: жизнь или бизнес?
Поздним вечером в сумерках, перед сном, Кир все-таки не выдержал, подошел к балкону, отдернул штору. Вспомнив о запрете Акламина, успокоил себя тем, что на улице темно, никто не увидит, к тому же этаж высокий. Постоял перед балконной дверью и решительно открыл, оправдывая свои действия духотой в комнате. Вышел на балкон. Глубоко вдохнул воздух.
Отправившись спать, оставил балконную дверь открытой. Чтобы легче дышалось. Долго ворочался, одиночество давило. Включил телевизор, чтобы не было так тоскливо. Мучило непонятное предчувствие. Сон навалился кошмарными видениями. Телевизор продолжал работать.
Глубокой ночью на металлической крыше дома появились два человека. В спортивных костюмах с капюшонами. Со страховочными поясами, стволами и ножами.
Гусев снял с плеча две тонких веревки, размотал. Бородавкин закрепил два конца на крыше. А два других конца сбросил вниз, к земле.
Молча по веревкам они спустились на балкон. В окне мелькал свет от телевизора.
Гусев, ведущий в группе, вытащил пистолет, поднял на уровень плеча. Через открытую балконную дверь первым ступил в комнату, рукой отодвинул штору, кивком головы позвал за собой Бородавкина. Оба тихо вошли внутрь. Из телевизора неслась музыка. В комнате было все видно.
Былеев спал на широкой кровати раскинувшись, раскрывшись, в трусах и майке, похрапывал.
Гусев приблизился к нему, постоял, как бы раздумывал. Потом медленно опустил ствол с глушителем к лицу Кира. Прочертил над ним в воздухе круг, словно выбирал точку, куда выстрелить. И жестко ткнул стволом в щеку.
Кир вздрогнул, очнулся. Открыл глаза и окостенел от неожиданности.
— Тихо! Эта игрушка стреляет, — сухо приказал Гусев, глазами показал на пистолет.
Телевизор работал, и Кир в его свете видел глаза Гусева. Но тот и не заботился о том, чтобы Кир не разглядел его лица. Напротив, его устраивали звуки из телевизора, они заглушали посторонние шумы.
Былеев попытался резко привстать на локоть, но удар в живот заставил его скорчиться и подчиниться Гусеву. За спиной Гусева Кир заметил застывшего Бородавкина со стволом в руке.
— Я сказал, не двигаться! — снова холодно негромко предупредил Гусев. — Шумнешь — башку снесу! Слушай внимательно, что тебе делать! Не сделаешь — вырву сердце сначала тебе, а потом твоей бабе!
Былеев слушал. Но одна мысль, как капля воды, долбила ему мозг: они нашли его, они нашли его, нашли, нашли. Почему так быстро? Почему так быстро? Почему?
— Сейчас ты встанешь на ноги, — говорил Гусев. — Наденешь на себя вот этот страховочный поясок, — показал на свободный пояс, висевший на плече Бородавкина, — а потом вместе со мной тихо спустишься с балкона вниз. Там тебя ждет машина. Попытаешься козлить — превращу в решето с помощью этой штуки, — качнул пистолетом.
Былеев, смотря на ствол, плавающий перед глазами, медленно сел в постели, опустил ноги на пол и поднялся с кровати. С опаской спросил:
— Одеться можно?
— Заткнись! — Гусев вдавил ствол ему в живот. — Так сойдет! Не в ресторан едешь!
— А куда, парни? — отважился снова задать вопрос Кир.
— Заткнись! — Гусев ударил его.
Кир согнулся и замолк. Бородавкин достал скотч и заклеил рот, приговаривая:
— Сорвешь ленту — на земле соберут твои кости!
Надел на него страховочный пояс.
Кира вывели на балкон. Ночное небо было удивительно глубоким. Воздух дышал прохладой. Гусев негромко объяснил, что и как Кир должен делать. Тот чувствовал полную беспомощность. Тупо подчинялся требованиям Гусева. Его пояс накинули на одну из веревок. Помогли перелезть через перила балкона. Гусев со стволом в руке прицепился к другой веревке и негромко скомандовал:
