— Прошу, леди Адельвейн.
— Просить вы не умеете, — заметила, покосившись на герцога. — Только приказывать.
И бегать по бабам.
— То же самое могу сказать и о вас, Филиппа. Вы не умеете делать того, что от вас ждут, — слушаться.
— Я буду слушаться своего мужа, — елейно ему улыбнулась. — Любить его, почитать и ублажать, как и полагается образцовой супруге. Но так как вы не мой муж и никогда им не станете (вы сами мне это пообещали — не забывайте), не вижу смысла продолжать этот разговор.
Теперь уже его всемогущество слегка перекосило. Очень хотелось поставить красивую жирную точку в нашей интеллектуальной беседе — демонстративно хлопнуть дверцей перед физиономией этого наинопотребителя, но к нам уже присоединились ещё не употреблённые по назначению Одель и Винсенсия. Неразлучные подружки одна за другой загрузились в карету, при этом не забыв одарить жениха нежными улыбками.
— Кажется, герцог сегодня не в духе, — сказала Тиссон, когда экипаж тронулся.
— Да, я тоже это заметила, — согласилась белокурая невеста.
К счастью, по дороге в Каменный дворец они не донимали меня разговорами. Горячо обсуждали каких-то леди, с которыми я была не знакома и которые мне были совершенно неинтересны.
Чем ближе мы подъезжали к «дому» Рейчика, тем сильнее я волновалась. Да что там! Меня уже откровенно потряхивало.
Что, если Трияна не захочет отдавать лекаря? Что, если заартачится? Наверняка посыплются вопросы: зачем он мне? Что я собралась с ним делать?
И ведь не скажешь же, что ищу альтернативу герцогу…
Ещё и хальдаг наверняка взбесится. За то, что вознамерилась притащить в дом малознакомого молодого мужика. Теймен, кстати, ничего себе так, если бы не это его вечно печальное выражение лица.
Но, может, я зря волнуюсь и чествовать сегодня будут не меня, а какую-нибудь другую счастливицу-наину. Тогда придётся искать новый способ подобраться к Вертальду и надеяться, что у меня на это хватит времени.
Каменный дворец, как и прежде, встречал роскошью и великолепием. Роскошно выглядели и участники охоты, и разряженные в пух и прах придворные. Уже знакомая дорога в тронный зал, в который журчащим ручьём стекаются наины хальдагов. У некоторых невест, как и у Польки, глаза азартно блестят. У других, наоборот, понурое выражение лица. Видимо, уже заранее записали себя в проигравшие и мысленно попрощались с королевским подарком.
И снова приходится ждать, испытывая на прочность свою выдержку, когда появятся их величества. Всё как обычно, всё как раньше. Доносящийся ото всюду шёпот, шелест юбок, шуршание вееров, приглушённый смех… Который резко обрывается вместе с назойливым многоголосьем, когда двери в тронный зал распахиваются и в него под поклоны и реверансы величаво вплывают Рейкерд и Трияна.
Очередная торжественная речь, незаметно сменяющаяся магоголографическим представлением. Подсчёт очков занимает всего несколько минут, а мне кажется, будто время застыло. И сердце моё словно тоже остановилось. Один за другим, мерцая и искрясь, в воздухе появляются имена. Леди Онфальм, леди Сеймур, леди де Вир, леди дю Пур и так далее по списку.
Моё имя, вернее, имя Филиппы, рассыпалось последним огненными искрами. Секунда, другая в ожидании появления заветных баллов, и сердце снова запинается, а потом пускается в какой-то сумасшедший галоп, когда его величество поднимается с трона и, отыскав меня в толпе взглядом, торжественно провозглашает:
— Леди Адельвейн, позвольте поздравить вас с победой. Вы единственная во время задания продемонстрировали те качества, которыми обязана обладать королева. Лорд де Горт, очень советую вам присмотреться к этой невесте.
Шутку правителя подхватывают негромким смехом, лёгкой волной пробегающим по залу, и я ловлю на себе сумрачный взгляд хальдага. Тут же спешу от него отвернуться, чтобы сосредоточиться на короле, и слышу:
— Сегодня леди Адельвейн удостоится чести отобедать с королевой и лично озвучит моей прекрасной Трияне, о чём она мечтает. Надеюсь, мы сможем угодить нашей очаровательной наине, и она останется довольна подарком её величества.
Не то, чтобы мне хотелось трапезничать с королевой, но, наверное, это лучше, чем объявлять перед всеми, какой я жажду заполучить приз.
Приз этот, как обычно, сидел у ног правительницы, и мне как никогда захотелось забрать у неё Теймена. Потому что вот так безжалостно ломать жизнь человеку… Это, знаете ли, мерзко.
Поздравив себя с тем, что половина дела сделано, я мысленно позволила себя порадоваться. Король меж тем открыл рот, явно собираясь продолжить, когда его неожиданно прервали. Настолько неожиданно, что народ, не сдержавшись, дружно ахнул.
Я сжала руки в кулаки, когда узнала в подошедшем к ступеням трона лорде графа Варрижа — господина тех девиц, которых мы с Полькой сумели «подоить».
Низко поклонившись правителю, мужчина громогласно проговорил:
— Прежде чем чествовать и награждать эту наину, вашему величеству следует кое-что о ней узнать. О тех других качествах невесты герцога, которые она от всех нас утаила.
Я мысленно выругалась.
Ну вот, Лиза, доигралась и додоилась.
По лицу Рейкерда пробежала тень раздражения и сразу же растаяла за прохладной улыбкой, опасной и хищной.
— Вы осмелились прервать меня, граф?
Хальдаг снова поклонился, настолько низко, что имел все шансы поцеловаться с собственными коленями или потереть уже активно намечающейся лысиной нижнюю ступеньку, на краю которой и сидел Вертальд.
— Прошу меня простить, ваше величество, но раз уж речь зашла о том, какими достоинствами должна обладать наша будущая правительница, я считаю, что все участники Охоты обязаны узнать, что таит в себе леди Филиппа.
А вот после этих слов мне уже стало не до подарка Трияны. О чём это он? Каким-то образом прознал, что я самозванка? Нет, тогда бы не называл меня Филиппой… Выяснил, что я начинающая живодёрка? Ещё хуже!
Если меня сейчас раскроют, я даже озвереть не успею. Меня прикончат раньше, чем я превращусь в кровожадную маньячку.
Вот будет досада.
Чувствуя на себе десятки взглядов, один из которых, Мэдока, обжигал не хуже раскалённого до красна железа, я мысленно взмолилась всем богам, о каких когда-либо слышала, чтобы защитили.
И пока лихорадочно читала молитвы, повисшее в зале молчание нарушил ровный голос де Горта:
— Осторожнее, граф. Не забывайте, вы говорите о моей невесте, и за малейшее оскорбление или клевету в её адрес будете отвечать передо мной.
Количество взглядов, прикованных к нам, тут же увеличилось в геометрической прогрессии, а вместе с тем подскочил и градус напряжения, уже отчётливо витавшего в воздухе. Де Горт вышел вперёд и широким шагом направился к эпицентру назревающего скандала, к трону и слегка побагровевшей Варежке, ну то есть Варрижу.
