По крайней мере, Мэдок на его месте поступил бы именно так, не выдержав долгой разлуки с Филиппой.
Разозлившись на себя за эту мысль, хальдаг с силой сжал пальцы на подлокотниках кресла, борясь с желанием сорваться с места, чтобы броситься к ней тотчас же и растерзать ублюдка-мага.
Тот появился глубокой ночью. Проник в комнату наины под покровом тьмы. Знал, шертово отродье, куда идти. Почувствовал её? Невозможно! На Филиппе не было никаких других меток, кроме тех, что поставил ей Мэдок. Значит, выяснил заранее. Подкупил кого-нибудь из слуг? Вполне вероятно.
Герцог мысленно выругался и сделал себе пометку в памяти — проверить каждого.
Он не видел, что происходит за закрытыми дверями её комнаты, но слышал каждое слово заговорщиков. Раньше ему и в голову не пришло бы подслушивать с помощью заранее оставленного в спальне наины артефакта. Но раньше ни одна из его наин не участвовала в заговоре против своего жениха и господина, а значит, никаких угрызений совести по этому поводу его всемогущество точно не должен был испытывать.
Он не видел, но прекрасно понимал, что там происходит, а разошедшееся воображение этому только способствовало. Стоило представить, как шертов священник касается Филиппы, и кровь в жилах словно становилась огнём, а желание убить прямо сейчас, выпотрошить, как дикого кабана, затмевало здравый смысл.
Стонать под ним?
Скорее, эта тварь, Себалд, сам скоро начнёт стонать! От боли, которую прежде никогда не испытывал.
Но приходилось сдерживать свои эмоции и порывы. Убрать пешку он всегда успеет, а вот выяснить, кто и что против него замышляет нужно как можно скорее. От этого зависело его будущее и, возможно, его жизнь.
Хальдаг разжал пальцы, не заметив, во что его стараниями превратились подлокотники кресла. Откинувшись на его высокую спинку, прикрыл глаза, продолжая вслушиваться, пропускать через себя каждое обронённое заговорщиками слово. Впитывать в себя приглушённый шёпот наины, чувствовать, что его начинает тошнить от хриплого голоса незнакомца.
Оружие против де Горта…
Вот, значит, что они задумали. Собрались свести его с ума на арене, на глазах у сотни зрителей. От такого он уже точно никогда не отмоется, не говоря уже о том, чтобы стать королём.
Никому не нужен сумасшедший правитель. Как и хальдаг — обезумевший убийца своих же. При таком раскладе его будет ждать один-единственный исход — позор и казнь. Его — наследника древнего могущественного рода. Мэдок не мог допустить, чтобы из-за происков врагов де Горты перестали существовать.
Герцог мрачно усмехнулся. Рейкерду такой финал точно понравится. Вполне возможно, именно он и стоит у истоков заговора.
Чем дольше его всемогущество прислушивался к их разговору, тем сильнее разгоралась тлевшая в нём до сих пор ярость, к которой теперь, как ни странно, примешивалось и недоумение. Филиппа не походила на слепо влюблённую дурочку. Наоборот, кажется, присутствие в спальне любовника её тяготило. Тогда почему же согласилась участвовать в заговоре? Испугалась? Вряд ли. Кем-кем, а напуганной девчонкой она не казалась. Леди со стальным стержнем — вот кем была дочь графа Адельвейна. Значит, всё дело в мести… Заговорщики сделали всё возможное, чтобы Филиппа возжелала отомстить за смерть родителей. И пусть Натана казнили по приказу его величества, кинжал в сердце нэймессы всадил он, де Горт.
Наверное, она никогда его за это не простит. Не поймёт, не захочет понять, что Елена уже не жила, а существовала. Так или иначе она бы долго не продержалась, да к тому же могла забрать немало жизней, прежде чем распрощалась бы с этим миром.
Мэдок хорошо помнил, чем закончилась его недавняя попытка поговорить с Филиппой о её родителях и всё объяснить. Девчонка на него обиделась, не захотела ничего слушать, взбрыкнула. На её обиде и боли оставшейся без семьи девочки и сыграли заговорщики. И вот теперь была её очередь продолжить игру, поставить шах и мат своему жениху.
Она взяла украшение, тем самым дав понять, что со своей стороны сделает всё, чтобы герцог обезумел. Взяла его, к досаде и горькому разочарованию Мэдока. Где-то в глубине души, сам того не осознавая, он надеялся, что она откажется. Понимал, что это глупо, но всё равно ждал.
Но она не отказалась, и с этим следовало смириться.
Он отпустил священника, понимая, что избавляться от него ещё не время. Вот когда их план провалится, и маг явится к своей любовнице с вопросами и упрёками, тогда он его и возьмёт. Нужно, чтобы эти мрази поняли, что всё пошло не по плану. Нужно, чтобы заволновались…
Оставалось придумать, как подменить украшение, и отдать заговорённую побрякушку на изучение знакомому артефактору. Подменить и следить за поведением наины. Почему-то ему было важно понять, насколько хладнокровной и безжалостной окажется Филиппа.
Хальдаг уже собирался отправиться к себе отдыхать, с тяжёлым сердцем и мрачными мыслями, когда услышал, как наина выбежала из спальни.
Вернувшись в кресло, он прикрыл глаза, сосредотачиваясь и перенося своё сознание в вейра. Несколько мгновений, и вот он уже управляет Мороком. Дог оставляет своё излюбленное место возле камина в гостиной, чтобы проследить за наиной. До самого холла и дальше, в лютый холод, в который этой дурной девчонке хватило глупости выскочить почти голой.
Вейр следовал за ней по пятам, сливаясь с тьмою беззвёздной ночи. Следовал за хрупкой фигуркой в светлой сорочке, сейчас, в ночном мареве, больше похожей на призрака, чем девушку из плоти и крови.
Мэдок ожидал чего угодно, но уж точно не того, что Филиппа попытается избавиться от подарка Себалда. Зарыла артефакт в землю? Ну и как понять эту девчонку? Она думает его убивать или как? И что вообще творится у неё в голове?
Непонятная, совершенно нелогичная наина, снова, в который раз за время их знакомства, его удивившая.
Сам того не желая, хальдаг на миг позволил поддаться обрушившимся на него чувствам: странному облегчению, непонятной радости и тому, другому, которое в последнее время не давало ему покоя. И из-за которого он не переставал думать о сиротке.
Забылся, увлёкся своими переживаниями и слишком близко к ней подкрался. Филиппа запнулась, резко обернулась, но, к счастью, вейр успел спрятаться, прежде чем девушка его обнаружила. Долго оглядываться она не стала. Обхватив плечи руками, устремилась к дому. Хальдаг следовал за ней, теперь уже сохраняя дистанцию, а убедившись, что Филиппа вернулась к себе, покинул разум вейра и отправился за украшением.
Ночь оказалась богатой на сюрпризы и закончилась более чем неожиданно. Неожиданно и приятно. Настолько, что несмотря на всё, что он сегодня узнал и услышал, ему хотелось улыбаться.
* * * * *
Я открыла глаза с твёрдой уверенностью, что в комнате я не одна. Тусклый свет нового дня просачивался сквозь неплотно задёрнутые шторы, а значит, если это Жеребчик непонятно с какого перепугу решил вернуться, мне сейчас будет худо.
