Гертруда склонила надо мной свою гигантскую морду с таким острым клювом, что у меня при виде него неприятно засосало под ложечкой.
«Во-первых, девочка, перестань мне выкать, так я чувствую себя старше, чем я есть на самом деле. Мне ведь недавно пять лет исполнилось. Да я буду помоложе тебя, красавица! В отличие от старичка Морока. Во-вторых, в меня Мэдок вложил все свои самые лучшие качества. Хороших людей и даже пришлых, — посмотрела на меня, как мне показалось, с хитринкой, — я не обижу. Это с Мороком он просчитался. Сама понимаешь, первый блин комом. К тому же на ошибках учатся».
Тоже ревнует хозяина.
Получив от Гертруды добро, я стала заглядывать к ней каждый день в отсутствие де Горта. Время летело незаметно. Я училась, общалась со сказочной птицей, отвлекаясь от этого полезного дела на сон, совместные с другими наинами завтраки-обеды и примерки бального туалета.
Кажется, невесты догадались, что между мной и нашим Стальным женихом кошка пробежала. Или скорее пронеслась стая гепардов, растоптав те невольные чувства, что я по глупости начала к нему испытывать.
У Паулины такое положение вещей вызывало дикий восторг, Винсенсия тоже выглядела довольной (особенно когда хальдаг бросал на меня хмурые взгляды). Марлен и сама тоже хмурилась, явно пытаясь понять, что между нами произошло и, скорее всего, догадываясь, что всё не так просто, как кажется на первый взгляд. Одель недоумевала и при каждой встрече спрашивала: всё ли у меня в порядке.
— Ты в последнее время такая подавленная.
— У меня всё замечательно, — слабо улыбнулась белокурой невесте.
— Просто наша распрекрасная Филиппа понимает, что ей ничего не светит с Мэдоком, вот и куксится, не способная что-либо с этим поделать, — не замедлила брызнуть ядом в мою сторону рыжая завистница.
— Можно подумать, тебе здесь что-то светит, — хмыкнула не в меру прямолинейная Марлен. — Только не после твоих недавних выходок.
— Это мы ещё посмотрим. — Паулина дерзко вздёрнула подбородок. — За время Охоты я показала неплохие результаты, да что там неплохие… Отличные! Я представительница древнего и всеми почитаемого рода, из меня получится идеальная Платиновая королева, как и из Мэдока — Каменный король. Когда придёт время выбирать, он это поймёт.
— Ты так говоришь, будто все другие невесты его всемогущества повылезали из сточной канавы, — фыркнула Винсенсия, явно горя желанием запустить во вредину булочкой. Ну или метнуть в неё из-под кофейной чашки блюдце.
Очередное выяснение, кому достанется пожива в лице герцога, прервалось появлением этого самого герцога. Было раннее воскресное утро. Завтрак в самом разгаре. Днём мы ожидали госпожу Лендерт с уже готовыми платьями, а вечером ожидали нас — на Ледяном балу в королевском дворце.
Снова средневековые танцульки, снова перемывание косточек соперницам и… липкие взгляды Рейкерда. Впрочем, надеюсь, в этот раз он обойдёт меня своим вниманием. Да может он уже забыл о моём существовании. Было бы неплохо.
Вот только я уже успела понять, что неплохого в моей жизни в последнее время было до безобразия мало. А вот плохого ещё на несколько жизней хватит.
* * * * *
Платья в сопровождении госпожи Лендерт прибыли около четырёх. Я как раз заканчивала с банными процедурами, втирала душистый бальзам себе в кожу и всё думала о своём состоянии, а также о шатком и очень нестабильном положении в доме герцога, да и в целом на Шаресе. Где-то после обеда во мне опять заворочалось это непонятное чувство: вроде бы только поела, а аппетит опять просыпается. Мне явно не хватало вкусного десерта в виде магии, но сунуться к Мэдоку с этим признанием я не решалась.
Хоть он и просил докладывать ему обо всех метаморфозах, что будут со мной происходить, но заявиться к нему с заявлением «дай поесть»… Нет, Лиза, это не лучшая идея. Вдруг вместо поесть он даст мне кинжальчиком под рёбра. Или предложит подлечиться сексом.
А я категорически не согласна ни на кинжальчик, ни на секс.
К тому же он и так ослаблен всеми этими испытаниями, на носу Дар-ха-Раат и огненный ритуал. Для полного счастья ему ещё голодной нэймессы сейчас не хватало, которая начнёт, как наркоманка, тянуть из него последние силы. Нетушки, не хочу я становиться причиной его поражения. До этого ведь как-то справлялась с голодом, справлюсь и сегодня.
Главное, чтобы на балу у меня не случилось внезапного помутнения, как той злосчастной ночью, и я ненароком не закусила кем-нибудь из участников Охоты.
Например, графом Варежкой или де Стоуном. А ведь есть ещё и Доун, у которого силищи не меньше, чем у де Горта.
Занятая размышлениями о самом главном сопернике Мэдока, вызывавшим во мне живейший магически-гастрономический интерес, я переместилась в спальню, в которой меня уже дожидалась портниха.
— Здравствуйте, госпожа Лендерт, — с улыбкой поприветствовала Амалиру, гадая, а остались ли ещё с завтрака булочки. И рогалики с ежевичным джемом.
Велев Илсе сгонять за жизненно необходимой мне сдобой, перевела взгляд на готовый наряд, аккуратно разложенный на постели. Платье вышло что надо: из серебристой парчи, оттенённое на сгибе локтей чёрным кружевом. Оно же подчёркивало глубину выреза и, в общем-то, на этом всё.
— Как вы и просили, леди Адельвейн, ничего лишнего, — с оттенком печали в голосе сказала модистка.
— Отлично! Спасибо, Амалира.
В нашу последнюю примерку я попросила сократить вдвое количество кружавчиков и отпороть от лифа все драгоценные камни. Достаточно и того, что сама по себе ткань блестит и переливается. А я хоть и собираюсь на новогоднее празднество, но всё-таки не в качестве обвешанной мишурой ёлки.
— Желаю вам чудесной ночи, леди Адельвейн, — уже прощаясь со мной после финальной примерки, проговорила портниха.
— И вас с наступающим, — поздравила я эту душевнейшую женщину и опустилась в кресло возле туалетного столика.
Наступал этап причёски и рогаликов с чаем. Пока Илсе занималась моими волосами, я занималась рогаликами. Каждая вкуснятина, которую клала себе в рот, сопровождалась скорбным вздохом. Не моим, а камеристки.
— Моя леди, но ведь корсет…
— Не напоминай, Илсе, — едва не простонала я, отлично чувствующая себе в сорочке и панталонах, без удавки на талии, в которую скоро придётся обряжаться.
— Я к тому, что на балу каких только не будет кушаний. Вы бы сейчас повоздержались…
— Всегда считала, что воздержание (неважно какое) вредно для здоровья.
Служанке оставалось только продолжать горько вздыхать и колоть меня осуждающими взглядами, которые я ловила в зеркальной глади.
Закончив укладывать мне волосы в нарядную причёску, Илсе добавила моему лицу красок с помощью лёгкого макияжа, после чего предложила одеваться. Я с тоской покосилась на заранее приготовленный моей камеристкой корсет, но надеть его не успела.
