– Пристрелю его к чертовой матери… – полушепотом признался молодой полицейский.
– Рад был вас увидеть, Юра, – так же полушепотом ответил ему ифрит. – Входная дверь внизу, прямо под нами. Всего четыре лестничных пролета. Если понадоблюсь, обращайтесь безо всякого стеснения. В конце концов, я ваш штатный полицейский осведомитель. Всегда буду рад помочь.
* * *
В жизни Умилы Сохо такое случилось впервые: кавалер прислал за ней машину!
Пусть это было всего лишь оплаченное такси – но тем не менее, мальчик позаботился даже о подобной мелочи! Благодаря ей женщина позволила себе надеть не только песцовую шубку, но и длинное эластичное платье из двойного крепса – иссиня-черное, с открытыми плечами, облегающим тело лифом и расходящейся юбкой. Золотое колье, украшенное крупным янтарем в обрамлении мелких изумрудиков, могло показаться излишне аляповатым… Но только не тем, кто знает, несколько хорошо окаменевшая смола впитывает магическую энергию. Волосы Умила заколола изумрудами, на запястье застегнула цепочку с яшмовой подвеской, и плюс к тому – надела два сапфировых перстенька и брошь в виде нефритового медвежонка.
Почему-то она была уверена, что Руслан – оценит.
Прокатившись по городу, машина остановилась перед крыльцом отеля «Устюг» – новенького пятиэтажного здания в спальном районе. Дешевая изнутри – железный каркас, забитый утеплителем, – снаружи она казалась образцом монументальности: гранит в отделке, мрамор на ступенях, большие зеркальные окна и внушительные колонны у входа. Если не знать, что все это всего лишь кафельные плитки и прессованная крошка – гостиница выглядела дорого и монументально.
«Устюг» стоял слегка на отшибе от жилых домов – но это имело свои плюсы в виде обширной парковки, огороженного сквера с детскими площадками и сразу двумя обширными бассейнами. Видимо – глубокого для взрослых и мелкого для детей.
Осмотреться толком женщина не успела. Дверь распахнулась, на ступенях появился младенец-переросток в рубашке и вельветовых брюках, сбежал навстречу, поцеловал руку:
– Рад видеть вас, Умила! Я тревожился до самого последнего момента. Опасался, вы передумаете.
– Как я могла? – Женщина позволила взять себя под руку. – Если я не ошибаюсь, Руслан, вчера мы перешли на «ты».
– Я прошу прощения, сударыня…
– И не подумаю, Руслан! – покачала головой Умила.
– На «ты», значит на «ты»!Обратной дороги нет! И скажи: это, случайно, не твой дом?
– Нет, это просто гостиница! – задорно рассмеялся юноша. – Правда, она полупустая. Сейчас осень, не сезон. Но кухня здесь неплоха. Надеюсь, вы… Надеюсь, ты не разочаруешься.
Молодой человек проводил гостью через просторный холл – и вправду практически пустой, распахнул перед ней дверь ресторана – тоже с незанятыми в большинстве столиками, взял под локоть, повернул влево, раздвинул парчовые занавески.
– Ого! – невольно выдохнула хозяйка галереи.
Умила, конечно, не раз бывала в отдельных кабинетах. Однако накрытый стол: вышитая скатерть, фарфоровые приборы, тройные наборы ножей и вилок, два подсвечника, откупоренное вино, хрустальные бокалы, несколько салатниц и блюд с нарезкой – все это выглядело настолько вычурно, что в сумме со странной манерой говорить, необычным поведением, особенной почтительностью вызвало только один вопрос:
– Руслан! Ты, случайно, не перенесся сюда из эпохи ренессанса? У тебя есть машина времени?
– Я что-то делаю неправильно, сударыня? – Мальчик отодвинул для нее кресло.
– Нет-нет, Руслан, умоляю тебя! Не меняйся! – чуть ли не простонала ведьма. – Твоя воспитанность разрывает мне сердце. В хорошем смысле этого слова.
– Значит, я все-таки прокололся. – Юноша вздохнул и налил гостье вина. – Прошу прощения, сударыня, это мой первый выход из дома.
– Ого! – снова изумилась женщина. – Значит, до сего дня ты сидел взаперти? Однако, как я понимаю, твое пребывание в плену было весьма комфортабельным! Мне нравятся твои привычки.
– Вот только мои привычки выдали меня на первой же встрече! – покачал головой юноша. – Похоже, домашнее воспитание имеет свои недостатки. Это плохо.
– Ни в коем случае, Руслан! Ты хорош таким, каким я тебя вижу. – Умила подняла бокал. – Я очень рада нашей встрече и нашему знакомству.
– Счастлив знакомству со столь прекрасной леди! – Юноша пригубил свой фужер. – Я взял на себя смелость заказать нам на ужин карпа. Ты не против?
– Рыбу я люблю, – призналась женщина, взяла вилку и потянулась к сырной тарелке. – Так чего плохого в твоем воспитании, Руслан? Ты настоящий джентльмен, на редкость хорошо воспитанный для нашего времени.
– Я воспитывался не один, – развел руками мальчик.
– Если все мои друзья станут проваливаться при первом же выходе в город… То все наши старания пойдут прахом.
– О-о! Тайна! – встрепенулась Умила и отпила еще немного. – Рассказывай, рассказывай, я в нетерпении!
– Да какая там тайна, сударыня? – пожал плечами юноша. – Просто наш поселок ведет замкнутый образ жизни. Матушка старалась дать всем нам, детям общины, самое лучшее воспитание и образование.
– Это многое объясняет, – осушила свой бокал женщина. – Элитарные учителя обычно слишком хороши. В смысле, оторваны от жизни. Для благородного воспитания это обычное дело. Оно хорошо для раутов, но по темным улицам с ним лучше в одиночку не ходить.
– Матушка выбрала лучших учителей не только этикета и классических наук, но и рукопашного боя и фехтования, – скромно поведал мальчик, привстав и налив своей гостье еще вина. – Она тоже считает, что находиться во внешнем мире, зная лишь этикет и математику, несколько рискованно.
– Значит, все мы – это «внешний мир»? – вскинула брови ведьма. – Как интересно… Стесняюсь спросить, а насколько велик ваш «внутренний мир»?
– Наш поселок? – уточнил вопрос юноша. – Полагаю, тысяч десять или пятнадцать человек. В нашей школе учатся менее двух тысяч детей.
– Серьезно? – Умила сделала несколько глотков, снова наколола себе кусочек сыра. – Это же целый город! И его весь содержит одна только твоя матушка?
– В конце прошлого века она сделала себе агрохолдинг, – спокойно объяснил Руслан. – Мама говорит, что, когда умеешь управлять погодой, земледелие становится самым лучшим вложением сил. Свои поля всегда с урожаем, а у конкурентов всегда трудности.
– Ну да, управлять погодой, – медленно повторила за ним ведьма. – Кто бы сомневался, что мальчик, увлеченный охотой на вампиров, родился не от простых смертных…
– Ты что-то сказала, Умила? – слегка наклонился вперед юноша.
– Я сказала: «тост», – улыбнулась чародейка. – Произнеси тост, скажи про меня что-нибудь «этикетное». Женщинам это нравится.
– Твоя небесная красота, непревзойденная чаровница, заставляет трепетать сердце любого, кто коснулся тебя взглядом, прекрасная Умила!
