– Я сейчас.
Разговор прервался, едва Нэйтан шагнул за дверь. Гарри застыл на полуслове, Лиз уставилась на сына. Она стояла, крепко обхватив себя руками. Ильза, которая до этого, очевидно переводила взгляд с одного на другого теперь не мигая смотрела на Нэйтана. Он не был уверен, что он должен был понять в этом взгляде. В свете желтого фонаря на крыльце все имели какой-то болезненный вид.
– Что здесь происходит?
Ни один ему не ответил.
– Кто-нибудь? – попытался он снова. – Что сказал Глен?
Гарри бросил взгляд на Лиз.
– Сегодня он просматривал полицейский журнал для отчета и нашел упоминание о Кэмероне.
Нэйтан нахмурился.
– Кэм что-то натворил?
– Нет, – отрезала Лиз, и у Ильзы напряглись скулы.
– Похоже, что два месяца назад кто-то звонил и интересовался Кэмероном, – проговорил Гарри и посмотрел на Лиз. – Сама ему расскажи. Ты ведь разговаривала с Гленом.
Лиз потрясла головой как-то неестественно замедленно, и устремила взгляд к Ильзе – та нетерпеливо отмахнулась:
– Боже, да скажи ты ему уже сам, Гарри.
Гарри вздохнул.
– Кто-то позвонил в полицейский участок, но трубку взял не Глен. Это было, как раз когда он неделю был на больничном, помнишь?
– Смутно, – ответил Нэйтан. – Мэт его подменял. – Сержант, который обычно их страховал, из Сент-Хеленс. Нормальный парень.
– Точно. Ну Глен заметил пометку в журнале и спросил Мэта. Тот вспомнил, что действительно звонила женщина, сказала, что когда-то знала Кэмерона, спрашивала, живет ли он еще на ферме.
Ильза отвернулась и смотрела в ночь таким отсутствующим взглядом, будто ее вовсе не было здесь
– Ну Мэт отвечает, что да, – продолжил Гарри. – Предлагает ей оставить сообщение. Та говорит, мол, спасибо, не надо. Раз Кэмерон все еще там, я сама с ним свяжусь.
У Нэйтана возникло и ощутимо начало разрастаться нехорошее предчувствие.
– Та-ак.
– Мэт не придал этому значения, но все же упомянул о женщине, когда через пару дней наткнулся на Кэмерона в городе. Предполагая, видимо, что это какая-то бывшая подружка.
Ильза скрестила руки на груди.
– Но, очевидно, Кэм не особо этому обрадовался, – рассказывал Гарри. – Сказал Мэту, что слышать о ней не хочет. И чтоб не давал ей его номер или электронный адрес. Чтоб отделался от нее, в общем, если вновь позвонит. Мэт подумал, что неудивительно. Если это старая подружка. – Гарри посмотрел на Ильзу. – Или, может быть, новая. Ему-то без разницы. Ну и все. Обычная заметка в журнале, не о чем тут думать.
Морщины на лице Гарри стали заметней.
– Пока не случилось все это, – добавил он. – Сегодня Глен взглянул на эту запись, поговорил с Мэтом и подумал, что стоит позвонить нам – вдруг нам что-нибудь скажет имя этой женщины.
– Ладно, Гарри, хватит уже саспенса, говори, – не выдержал Нэйтан.
Лиз изучала доски пола, Ильза все еще вглядывалась в ночь.
– Это была Джина Мур.
Нэйтан резко выдохнул.
– Вот дерьмо.
Он не слышал этого имени уже больше двадцати лет, и много чего пришлось потревожить сейчас в памяти, чтобы до него добраться. Похороненное, оно стряхнуло с себя многолетнюю пыль и предстало пред ним во всей красе.
И теперь это имя не просто что-то ему говорило, оно выло в голове сиреной.
Глава 14
В Леманс Хиллс они выехали, едва начало светать – Нэйтан за рулем, Баб рядом и Ксандер сзади. Поправляя зеркала, Нэйтан видел, как медленно выплывает огненный шар солнца, заливая все позади них цветом раскаленной лавы. Они направлялись на запад, в пустыню, и гигантское небо было распластано по всей идеально прямой линии горизонта. Когда они достигнут ее кромки и повернут на север, покажутся дюны: огромные песчаные пики, растянутые цепью с севера на юг на сотни километров.
Перед тем, как они стартовали, Ксандер помог Нэйтану перенести из машины Кэмерона инструменты и инструкции по ремонту радиовышки. Кэмерон тщательно все подготовил. Если он не собирался ничего чинить, думал Нэйтан, то постарался это скрыть.
Дом едва успел исчезнуть из зеркала заднего вида, как Ксандер придвинулся к ним сзади с вопросом:
– Так что это за история с женщиной, о которой вы вчера шептались?
«Вопрос явно не давал ему покоя, и не удивительно», – думал Нэйтан. Ужин был окончательно заброшен, когда он вышел на веранду и присоединился к заговорщицки шепчущемуся кружку Ильзы, Гарри и Лиз. И чуть ли не сразу же в дверях показались головки девочек, высматривающих, что происходит, а за ними подтянулся и Ксандер.
Ильза сгребла дочек в охапку и повела в дом, спеша, очевидно, уложить их спать, и больше не вернулась. Нэйтан покачал головой, глядя на Ксандера – «Не, сейчас, парень», – и тот нехотя отступил. Лиз с красными глазами, словно на деревянных ногах, тоже ушла в дом, не произнеся ни слова. Звуки тихого плача перемешивались с ночным воздухом, и Нэйтан не был уверен, кому он принадлежал. Они с Гарри проговорили до тех пор, пока не пришло время выключать генератор, и потом Нэйтан много часов лежал на диване без сна. Сейчас в ослепленных светом глазах чувствовался песок. Он тер их костяшками пальцев, делая только хуже.
– Джина Мур, – послышался рядом голос Баба. – Вот из-за кого все так засуетились.
– А ты много о ней слышал тогда? – спросил Нэйтан. Эта история случилась еще до рождения Баба, а по подсчетам Нэйтана, ему самому было всего семь.
Баб пожал плечами.
– Ну кое-что слышал.
Нэйтан понял, что и Баб и Ксандер выжидающе на него смотрят. Впереди корова вышла на дорогу и неспешно переходила на другую сторону. Он притормозил, пропуская ее, но она встала как вкопанная, повернув голову в их сторону. Нэйтан остановил машину и пождал, потом посигналил, но корова не двигалась с места, стояла и медленно моргала.
– Боже. Я сейчас.
Он припарковался, выпрыгнул из джипа и стал медленно приближаться к корове. Этого хватило, чтобы привести ее в движение, за ней проследовало небольшое стадо, выжидавшее на другой стороне. Нэйтан на автомате прошелся по ним оценивающим взглядом. Вид у них был здоровый и сытый. Кэмерону – вернее, Бабу, Гарри или кому еще – вынужден он был тут же себя поправить, – не составит труда найти для них рынок, когда придет время.
– И все-таки, – не унимался Ксандер, снова примкнув к спинке водительского сидения, как только Нэйтан вернулся. – Кто такая эта Джина Мур?
Нэйтан, не отрываясь, смотрел на дорогу, пока отъезжал. Он вдруг понял, что еще ни разу в жизни не рассказывал эту историю вслух – его об этом никогда и не просили, – и даже не знал, с чего начать.
