– Я позвонил в полицию однажды, – сказал Гарри, его лицо вновь стало непроницаемым. – Когда все стало совсем плохо между твоим отцом и твоей мамой. Вы с Кэмом были в интернате. Но можешь спросить Баба, держу пари, он прекрасно помнит. После этого твоя мама заставила меня пообещать никогда больше так не делать. От визита сержанта проблем стало только больше. И все кончилось плохо.
– Для мамы?
– Для Баба.
Они оба долго смотрели через двор, на могилы.
– Я знаю, Баб может казаться не прошибаемым, когда хочет, – сказал Гарри. – Но в детстве ему приходилось еще хуже, чем вам с Кэмом. Просто не забывай об этом, ладно? Не только для вас с Кэмом это были плохие времена.
Минуту Нэйтан молчал.
– Да, я знаю.
Гарри повернулся в сторону дома, и Нэйтан, проследив за его взглядом, заметил в кухонном окне Лиз. Она смотрела вниз и улыбалась, вероятно, разговаривая с кем-то из девочек. Черты Гарри были расслабленные, и впервые за все эти годы Нэйтан видел его открытый, незащищенный взгляд. Нэйтан смотрел, как Гарри смотрит на его маму, и внезапно, впервые в жизни он задумался, было ли что-то, помимо земли и местного ритма жизни, что держало его здесь все эти годы. Лиз отошла от окна, и моментально глаза Гарри вновь стали такими же непроницаемыми, как окна с закрытыми ставнями. Это произошло так быстро, что Нэйтан засомневался, не привиделось ли.
Эвкалипт зашелестел в потоке жаркого воздуха, и они оба обернулись к могилам.
– Я говорил на похоронах со Стивом, – сказал Нэйтан. – Он думает, Кэм напал в ту ночь на Джину.
Гарри только кивнул.
Нэйтан потрогал ключи в кармане, острые и с зазубринами.
– Как думаешь, что она хотела сказать, когда звонила?
– Не знаю. Может быть что угодно.
– Но, ты думаешь…
– Слушай, я скажу тебе, что я думаю, парень, – перебил его Гарри. – Иногда – случайно или нет, – так вот иногда все оборачивается к лучшему. И если ты оказываешься при этом в правильном месте, лучше просто идти дальше, а не выискивать дорогу, которая тебя сюда привела, понимаешь?
Он еще раз успел глянуть на могилы, прежде чем ветер набросил на них завесу пыли.
– А теперь, – Гарри решительно повернулся к дому. – Идем уже в дом к остальным?
Металлический ключ упирался в ногу Нэйтана.
Конверт Ильзы унесли динго.
Джины Мур здесь нет.
На шнурке от ключей пальцы по-прежнему чувствовали песок.
Машина Кэмерона одиноко стояла на подъездной дороге.
Нэйтан покачал головой.
– Я догоню.
Глава 36
«Ланд Крузер» Кэмерона по-прежнему был припаркован там, где Нэйтан с Ксандером оставили его несколько дней назад.
Даффи следовала по пятам, радуясь возможности запрыгнуть в знакомую машину. Нэйтан сел в водительское кресло, чувствуя контуры вмятин, обрисовывающих тело Кэма. Расстояние до педалей было подходящее. Он выудил из кармана ключи. Двигатель завелся моментально, как и все предыдущие разы. Никаких проблем с машиной для Кэма, подумал Нэйтан не без горечи, вспоминая заброшенный джип Ильзы. Он дождался, пока кондиционер заработал на полную, вышел и начал с задней части машины, под чутким наблюдением собаки.
Нэйтан вытащил бутылки с водой, консервы, кулер. Достал аптечку, изъял содержимое, ища по углам то, что может оказаться конвертом. Он снял с крючков запаску, проверил внутри колес. Машину уже обыскивали дважды полицейские, но тогда, думал Нэйтан, методично продвигаясь вперед, они не знали, что ищут.
Он прошелся руками по коврикам, проверяя, не лежало ли что подними. Проверил крышу и сидения на скрытые прорези, перетряхнул сумку с инструментами, потом скользнул на землю и начал осматривать шасси с фонарем в руках. Нэйтан так же прошелся по капоту, исключая вариант того, что конверт мог быть приклеен по сторонам или внизу.
Часом позже оставалось только распаковывать контейнеры с едой и заглядывать в бутылки из-под воды. Еще через полчаса он открыл пиво из запасов Кэма, забрался на переднее сидение и подставил лицо под поток прохладного воздуха из кондиционера, угощая Даффи печеньками из заначки брата.
Нэйтан окинул взглядом бардак вокруг него. Ничего. Если конверт все-таки был изъят из тайника у могилы стокмана и оказался в этой машине, то отыскать его было выше его сил. И если кто-нибудь, кроме Кэмерона, был тогда в его машине, он ничем себя не выдал. Может быть – Нэйтан глотнул пива и сморщился: оно было горячим, словно пьешь кофе. Может быть, здесь ничего никогда и не было.
Он все еще сидел в машине, потягивал пиво и размышлял, когда раздались шаги и за запыленным окном кто-то мелькнул. Баб.
– Услышал двигатель, – он запрыгнул на пассажирское сидение. – Я тебя искал.
– Неужели? – Нэйтан протянул ему одну и пяти оставшихся банок их брата.
– Вот тут мне дважды предлагать не надо, – Баб взял пиво и огляделся. – А что ты тут делаешь?
– Честно? Сам не знаю.
– Ясно. Ладно… – он открыл банку и отпил как ни в чем не бывало. – Брат, слушай. Я хотел извиниться.
Нэйтан повернулся к нему в изумлении.
– Вот как?
– За Келли. Я знаю, это я виноват, но клянусь, это был несчастный случай. Ты должен мне поверить. Я в жизни не сотворил бы такое специально. Келли была потрясающей собакой. Я был подавлен, когда услышал, что она умерла. Я бы никогда с ней так не поступил.
– Я знаю, – Нэйтан правда знал.
Баб смотрел вниз, на свою банку пива.
– Я отвратно себя чувствовал. Не нужно было оставлять отравленные приманки, но я не знал, что ты бываешь в тех местах. Я думал, что собрал их все. А когда услышал о Келли, я хотел тебе все объяснить, но Кэм меня отговорил. Сказал, что лучше не надо, что он сам все уладит. А потом сказал, что разговаривал с тобой и что ты в бешенстве. Но ты знаешь, что это случайность, а с тем, что ты был… ну, ты знаешь, – Баб слегка постучал по виску. – Лучше было это замять и лишний раз не упоминать.
Нэйтан сделал большой глоток теплого пива.
– Он со мной не разговаривал.
– Нет. Ну да, я начал догадываться. А когда ты вдруг заговорил об этом вчера, я запаниковал. Прости, брат. Я не знаю, что сказать. Это был дерьмовый поступок, и я дерьмово себя чувствовал с тех самых пор. Конечно, нужно было самому поговорить с тобой, а не доверять чертову Кэму.
«Ильза права, – думал Нэйтан. – Простит он Баба или нет, Келли уже не вернешь».
– Спасибо тебе, что рассказал, – Нэйтан вздохнул. Слушай, на самом деле это мне надо перед тобой извиниться. Нужно было еще давным-давно. Но мне правда жаль, брат, что я не сумел тебе помочь с отцом…
