- Не надо так нервничать, мисс Вандерхольц. Вам действительно необходимо встретиться со знакомой вашей матери?
- Да… очень! - воскликнула девушка. - Она так… расстроится, если я не выполню ее просьбу.
- Не беспокойтесь, я передам ваши извинения герцогине и объясню ей, почему вы так внезапно уехали, - пообещал мистер Торп.
- Я хотела оставить ей записку, - виновато сказала Девина. - Пожалуйста, скажите ее светлости, что мой невежливый и неожиданный отъезд вызван чрезвычайными обстоятельствами.
- Уверяю вас, моя тетушка все правильно поймет, - заверил девушку Гелвин Торп.
Через несколько минут, которые показались Девине вечностью, к парадному входу подъехала машина. Гелвин Торп крикнул шоферу, что поведет ее сам и чтобы тот занял место на заднем сиденье вместе с горничной Роз. Девина устроилась впереди с мистером Торпом, и машина помчалась на станцию.
Гелвин Торп оказался опытным водителем, даже лучше герцога, как показалось девушке, и они добрались до станции за рекордно короткое время.
- Пойду узнаю, когда прибывает поезд, - сказал мистер Торп и направился к небольшому зданию вокзала.
Девина осталась наедине со своими тревожными мыслями. Она очень переживала за судьбу Нэнси-Мэй, приславшую такую странную телеграмму, а кроме того, боялась, что если поезда долго не будет, то, беседуя с Гелвином Торпом, она непременно собьется и может допустить ряд ошибок, которые вызовут у него подозрение и недоверие.
Наконец мистер Торп вышел из вокзального помещения, и Девина, наблюдая, как он приближается к ней, не могла не отметить про себя стройность его атлетической фигуры и элегантную внешность. Когда Гелвин Торп подошел к девушке, она быстро отвела взгляд, чтобы скрыть свое восхищение и любовь к этому человеку.
- Вам повезло, - сообщил мистер Торп. - Через пять минут подойдет утренний экспресс, и в половине десятого вы уже будете в Лондоне. Когда вы предполагаете вернуться?
- Я… пока не знаю, - неуверенно ответила Девина.
- Когда все выяснится, пришлите нам телеграмму, - попросил мистер Торп. - Я или Роберт встретим вас.
Он немного помолчал и, улыбнувшись, сказал:
- Вам не простят опоздание к ужину. Вечером снова состоится прием в вашу честь.
- Я постараюсь… не опоздать, - проговорила Девина.
- Хочу раскрыть вам один секрет: вы произвели на мою тетушку самое благоприятное впечатление. Вчера все гости сошлись в едином мнении, что вы совсем не похожи на американку!
Видя, что на лице девушки отразилось удивление, Гелвин Торп рассмеялся:
- Я должен был вас предупредить, что в нашей стране подобные высказывания следует расценивать как комплимент. Думаю, вы еще не раз его услышите.
- Я полагаю, что большинство американцев сочтут это за оскорбление, - заметила Девина.
- Но вы-то умная девушка и не обидитесь, - сказал Гелвин Торп. - Самый большой комплимент, который англичане могут сделать иностранцу, - это сказать, что он похож на них.
- В таком случае неудивительно, что англичан считают высокомерной нацией, - немного резко ответила девушка и посмотрела в глаза собеседнику.
Их взгляды встретились, и Девина смутилась, ощутив магическое обаяние Гелвина Торпа и вспомнив его прекрасные слова о дальних горизонтах. Некоторое время они стояли, молча глядя друг на друга, но вскоре послышался стук колес, и звук приближающегося поезда нарушил окружающую тишину.
Мистер Торп помог девушке подняться в купе первого класса, а следом за ней туда вошла и горничная Роз.
- Не забудьте сообщить мне о времени вашего возвращения, - напомнил он и, не дожидаясь ответа, закрыл за ними дверь купе.
В тот же момент железнодорожный кондуктор дал предупредительный свисток и, махнув флажком, скрылся в вагоне.
Девина решила не выглядывать из окна, чтобы еще раз взглянуть на прощание на Гелвина Торпа, хотя ей очень этого хотелось.
«Конечно, мне следовало бы вежливо поблагодарить его», - подумала она, вспомнив, как много хорошего Гелвин Торп сделал для нее в последние дни.
Как бы он поступил, если бы Девина попросила его поехать вместе с ней в Лондон и помочь Нэнси-Мэй, которая, несомненно, попала в беду? Но, к сожалению, обратиться с подобной просьбой к мистеру Торпу она не могла. Девина утешала себя лишь тем, что, встретившись с мисс Вандерхольц, она сможет снова увидеть его, когда вернется в замок и пробудет там несколько дней, до тех пор пока обман не раскроется. Девушка сознавала, что самым жестоким наказанием для нее будет расставание навсегда с Гелвином Торпом. Как ей хотелось еще раз услышать его слова о всепоглощающей любви и о том взаимном магическом притяжении, которое возникло между ними!
Поезд прибыл в Лондон вовремя, и Девина с француженкой Роз стали торопливо пробираться сквозь толпу в поисках экипажа, который отвез бы их в Кенсингтон.
- «Парк-отель», мэм? - переспросил кучер, когда Девина назвала ему адрес. - Думаю, что я знаю, где это.
Они миновали оживленную шумную улицу и свернули в небольшой тихий зеленый квартал, где стояло неприметное здание, которое, по-видимому, переоборудовали в отель, когда Кенсингтон перестал быть обычным жилым районом.
Пока они добирались до отеля, Девина все время беспокоилась о том, как ей объяснить Джейку Стейтену свое появление в Лондоне, поскольку она была уверена, что Нэнси-Мэй послала телеграмму втайне от него. Девушку также интересовало, под каким именем мисс Вандерхольц зарегистрировалась в отеле, так как она явно скрывалась.
Девина расплатилась с кучером и, стараясь сохранять спокойствие и уверенность, вошла в гостиничный холл. Усталый клерк, сидевший за регистрационным столом, с почтением поклонился ей, что придало Девине храбрости.
- Я хотела бы снять две комнаты: одну - для себя, а другую - для своей горничной, - сказала девушка.
- Пожалуйста, мадам. Буду очень рад предложить вам одну из наших лучших комнат. В данный момент она свободна.
Клерк протянул девушке регистрационную книгу, и Девина, сделав вид, что на минуту задумалась, быстро пробежала глазами список постояльцев отеля. От волнения она не разобрала многих фамилий, написанных нечетким почерком, но наконец увидела то, что искала: «Мистер Дж. Стейтен» и ниже - «Мисс Н. Стейтен».
В графе «домашний адрес» значилось «Нью-Йорк», а рядом, к радости Девины, были указаны номера комнат: Джейк Стейтен жил в семьдесят третьей, а его так называемая сестра - в семьдесят четвертой.
Девина заполнила регистрационную карточку на свое подлинное имя - мисс Каслтон, а затем обратилась к клерку:
- Я хотела бы занять семьдесят пятую комнату, если это возможно. Несколько лет назад я останавливалась в ней и помню, что комната мне понравилась.
Клерк посмотрел в план отеля, лежавший на столе, и сказал:
