— Вы мне никто. — Аглая удивилась, как спокойно и холодно звучит голос. — И не имеете никакого права меня наказывать. Следите лучше за Василиной. Она так расцвела… Много охотников может найтись на ее… красоту.
— Что?! На что ты намекаешь, дрянь?! — Радана едва ли не с кулаками бросилась на Аглаю.
— Мама-мама! Успокойтесь! — Василина подскочила к матери, попыталась ее оттащить назад. Но смотрела только на Аглаю. На лице застыла маска ярости.
— Я сегодня же поговорю с князем! Будешь сидеть взаперти без еды и воды. Пока не… — Мачеха окинула ее презрительным взглядом. — Пока не уменьшишься в размерах.
Совсем рядом вдруг раздалось грозное рычание. Низкие раскатистые звуки вибрировали в воздухе.
— О, Боги! Что это?! — Разодетый хлыщ в ужасе осмотрелся. — Лучше бы нам уйти отсюда.
Аглая снисходительно кивнула:
— Мудрая мысль.
Неторопливой походкой она направилась в замок, хотя больше всего хотелось бежать со всех ног. Она знала это рычание. Эти громоподобные угрожающие звуки.
Все время он оставался рядом. И слышал каждое слово. Каждое обидное слово. И про ее чертову утраченную честь. И про ее размеры.
Но все равно защищал ее. А может просто не хотел слышать о ее далеко не идеальной фигуре. Аглая откинула со лба растрепавшиеся волосы. Хватит уже! Хватит думать о себе, как о ком-то недостойном. Да, у нее широкие бедра. Да, ее фигура далека от совршенстаа, и грудь едва-едва дотягивает до третьего размера. Но она такая, какая есть. И будет любить себя такой. Но будет ли любить ее такой Дамазы?
Он сказал, что любит ее. Помимо воли. Вопреки всему. Готов оставить ради нее клан. А что она? Готова рискнуть? Но ведь она из другого мира. И то, что обыденно здесь, для нее — дикость. Дамазы слишком отличается от мужчин ее мира. Сможет ли она прожить жизнь, вечно оглядываясь по сторонам в опасении, что рядом появиться другая?
Аглая до сих пор не могла поверить в связь элльлеле. Она понимала лишь человеческие чувства. А человек слишком легко может предать.
— Вы уже готовы?!
Аглая едва не вскрикнула. Из-за угла выскочила Николетта.
— А я даже переодеться не успела… О, и вы тоже! Матушка сразу увела меня, чтобы расспросить о Берте-Златошвейке. Даже не об испытании, представляете?!
Аглая вспомнила, как раздражалась из-за слишком навязчивой опеки матери. Тогда ей казалось, что она взрослая и знает, как правильно жить. Сейчас — отдала бы все за один материнский совет.
— Я думаю, наряды на Ночь Личин намного интереснее, чем перетаскивание камней и песка.
Николетта грустно улыбнулась.
— Наверное, вы правы. Но мне так хотелось поделиться с кем-нибудь эмоциями… Меня аж переполняет! — Николетта подпрыгивала с каждым шагом. — Хочется рассказать, как мы собирали песок, а потом шли на запад. И остановились помочь… Никто не остановился, а мы остановились… Готовы были проиграть, но все же помогли людям… Разве это не замечательно? Почему мама не хотела об этом узнать?
Аглая не знала, что сказать. Она никогда и никому не давала советов. И терпеть не могла, когда к ней за ними обращались. Если совет помогал, то к ней шли с целым ворохом проблем. А если нет — обвиняли во всех неудачах.
Но чертов Фьорир менял ее. Превращал в совсем другого человека. И невозможно было молчать, когда несчастная Николетта смотрела на нее такими печальными глазами. Сейчас Аглая чувствовала себя… старой. Опытной. Мудрой и повидавшей жизнь. Правда, чтобы решить свои проблемы, мудрости ей не хватало. Но чтобы утешить эту девочку…
— Возможно… — Она с осторожностью подбирала слова. — Она не спросила вас потому, что об этом уже знает весь Фьорир. Медард и госпожа Берта рассказали об этом всем на площади. Каждому известно, что мы сделали. Но чего никто не знает, так это какие именно дары мы получим от госпожи Берты.
Николетта задумчиво молчала, о чем-то размышляя.
— А ведь возможно так и есть. Матушка всегда мечтала устроить для меня лучшую жизнь, чем была у нее. Как только не унижалась перед сестрой, чтобы мы оказались при дворе. А потом и мне приходилось расстилаться перед этой ужасной Мадален. Как хорошо, что Волчьи сыновья поняли, какой она человек. Пусть теперь знает! Пусть все знают. Теперь все говорят только о нас. Завидуют, конечно… Но лучше так, чем всю жизнь ходить в прислужницах у кузины.
Аглая и не подозревала, какие страсти кипят в жизнях других Невест. Возможно, ей следовало больше общаться другими людьми — так она быстрее бы узнала о Фьорире и обо всем, что здесь происходит.
— А что вы думаете о нашем сегодняшнем провожатом? Симпатичный, да? — Николетта мечтательно вздохнула.
Аглая пожала плечами:
— Они все хороши собой. Я еще не встречала среди Волчьих сыновей непривлекательных.
— Да, вы правы. Но Йелек… Он особенный. Его глаза…. Никогда таких не видела. А улыбка… И губы… Ох, простите, княжна! Я совсем забылась. Вы, наверное, думаете, что я легкомысленная.
— Нет. — Аглая покачала головой. — Я так не думаю. Волчьи сыновья действительно отличаются от обычных мужчин.
— Не представляю, как можно жить с таким мужчиной… — Николетта удрученно вздохнула.
— Что вы имеете ввиду?
Они уже дошли до Темного зала. Стражники распахнули тяжелые двери, впуская их в сумрачное помещение. Каждый шаг отдавался гулким эхом и улетал под своды потолка. Аглая бросила взгляд на портрет позади высоких тронов. Картина тонула в темноте. Сейчас взгляд нарисованной Аглаиды как никогда казался тяжелым и злым.
Хуже всего было то, что Аглая начинала ее понимать: княжна всегда была одна. Вряд ли отец питал к ней какие-то особые чувства. Она была не более чем товаром, который можно было выгодно продать.
Притихший голосок Николетты вырвал из мрачных мыслей:
— За таким мужчиной всегда будут охотиться толпы женщин. Они выбирают среди нас, но… но что если им приглянется другая? А жениться придется на Невестах? Как быстро мы им надоедим?
Те же чувства раздирали и Аглаю. Сначала она даже подумала, что ослышалась. Или ее тайные страхи пробрались в голову Николетты и используют девушку, как марионетку.
— Я не знаю, леди Николетта. У таких мужчин никогда не будет отбоя от женщин. Если они решат изменить… ничего их от этого не удержит. Мы не сможем приковать их цепями к себе.
Знакомый голос отразился от каменных стен:
— Этого и не нужно. Они сами прикуют себя к вам цепями. Если между вами возникнет связь…
У неприметной двери стояла великолепная женщина. Она улыбалась, перебирая складки пышной юбки. В Темном зале был зажжен едва ли десяток свечей, но крошечные огоньки отражались в драгоценных камнях, украшающих платье незнакомки. Яркие разноцветные блики скользили по полу красочными мазками.
