Он снова наклонился, нюхая ее. Пальцы гладили нижние губки, размазывая ее сок по всей промежности.
Аглая не могла удержать бедра на месте. Наслаждение оборачивалось сокрушительной волной, которая могла снести все на своем пути.
— Ты ведь снова меня ревнуешь… К кому?
От него ничего невозможно скрыть. Но Аглая продолжала отчаянно сопротивляться.
— Ты ошибся.
Он улыбнулся. Ласково. Нежно.
Втянул в рот набухшие складочки и тут же выпустил.
— Я не ошибаюсь в запахах… Никогда…
И он снова набросился на ее плоть. Мучил языком, лаская везде, кроме клитора и узкого входа. Тяжелое дыхание и отчетливое хлюпанье звучали совсем бесстыдно. Слишком возбуждающе. Аглая даже не поняла, что стремится прижаться к его рту, поднимает бедра. Как же хорошо… Жарко и сладко…
Еще совсем немного… Он ведь понимает, что ей нужно. Почему не сделает?
Да, очень хорошо понимает. Дамазы осторожно вставил в нее два пальца и покрутил ладонью. Аглая задохнулась, с трудом хватая ртом воздух. Тело выгнулось. Ее подкинуло над мягкими шкурами.
Дамазы надавил на заднюю стеночку, растягивая ее под себя, расширяя.
Аглаю трясло от желания свести ноги вместе. Сжать его внутри. Ее снова начала бить дрожь. Оргазм подкатывал сокрушительной волной.
Дамазы резко убрал пальцы:
— Кто здесь был до меня?
Аглая непонимающе заглянула в его глаза. Господи, о чем?
— Как его звать? Назови мне все имена.
Угроза в его голосе была ощутимой. Тяжелой и удушающей.
— З-зачем? А-а-а-ах…
Аглая все-таки не сдержалась. Он резко ворвался в нее пальцами.
— Насажу их головы на копья. Чтобы все знали… — Он наклонился к ее складочкам. — …кому ты принадлежишь…
Он быстро и жестко двигал пальцами, вбивая их в ее тело. Другой рукой гладил малые губы, сжимал и легонько оттягивал. Его язык ударял по клитору, потом начал обводить его по кругу. Всосал чувствительный узелок плоти, врываясь пальцами в горящее отверстие.
Внутри взорвался вулкан. Лава и облака пепла заполнили каждую клеточку ее тела.
Рваные судороги прокатились по нервам. Внутренние мышцы жадно сжались вокруг его пальцев. Так сильно, словно это действительно был его член, и она хотела почувствовать его горячую влагу внутри.
Аглаю трясло в самом потрясающем оргазме в ее жизни. Он продолжал врываться пальцами в ее тело и гладить языком клитор. Эти ласки затуманили разум. Потоки лавы затапливали с ног до головы.
Аглая задыхалась. Хватала ртом воздух, дрожала, билась в судорогах и безмолвно умоляла о продолжении. Бедра не прекращали своих движений ему навстречу.
Дамазы обхватывал ртом чувствительную плоть, не прекращая жесткие движения пальцами. Лизал и сосал, жадно втягивая и сжимая губами. От этого ее тело превратилось в сотни извергающихся вулканов. Каждый взрыв оргазма — извержение лавы.
Ее как будто избили. Голодные звери изорвали зубами и растянули в стороны истерзанное тело. Измученная и обессиленная.
Ненавидя саму себя, Аглая взмолилась:
— Не могу больше… Перестань…
— Нет. Еще.
Он слизывал влагу с ее плоти и жадно глотал.
Ей ужасно хотелось запустить пальцы в его волосы, растрепать их, спутать. Сжать ногами его бедра, обернуть вокруг талии. Притянуть к себе, чтобы тереться сосками о колючую от волос грудь. Вжиматься в него.
— Стони… Ты же хочешь…
Его ладонь в собственническом жесте опустилась на ее живот. И по телу прошло еще несколько спазмов.
Аглая больше не могла кончать. Он выпил ее досуха, оставив беспомощной и слабой.
Вдруг резко выдернул пальцы из ее лона и вошел языком. Мышцы снова сжались, и Аглая крепко зажмурилась. Ее тело было одним сплошным оголенным нервом, через который пускали ток. Как же хорошо. Но в этом блаженстве рождалась почти нестерпимая боль.
Дамазы облизывал ее с голодной поспешностью и жаждой. Рычал и тяжело дышал. От прикосновений его языка Аглая все еще мелко дрожала. Кожу щекотали капельки испарины, а перед глазами все плыло.
Наконец Дамазы отстранился. Снова навис сверху, заглядывая в ее лицо. Его волосы растрепались, выбились из хвоста. Влажные от пота пряди падали на лоб и щеки. Аглая потянулась, чтобы убрать их, но лишь слабо дернулась, все еще накрепко связанная.
Вернулся позабытый стыд от безобразной позы.
— Развяжи меня.
Голос звучал слабо и жалко.
Он облизнулся, проведя языком по влажным губам. Улыбнулся, как хищник, загнавший наконец добычу в ловушку.
— Как прикажете, княжна.
Всего пара секунд, и она оказалась свободна. Опустила затекшие ноги вниз, невольно обхватывая его бедра.
Дамазы уже привычным движением наклонился и уткнулся носом в ее шею, во впадинку между ключицами, понюхал рану, оставленную его же зубами.
Его голос нежной лаской скользнул по коже. Мягко, как шел.
— Ты такая вкусная… Мне понравилось пить из тебя…
От его слов ее снова охватил жар. Аглая уперлась ладонью в его плечо. Как он это делает?! Почему, только что пережив невероятный оргазм, она снова его хочет?
Может дело в том, что он был единственным мужчиной, сумевшим ее довести до предела наслаждения? От этой мысли стало неожиданно больно. Он вряд ли оценит.
— Тебе же лучше, если ты уже готова…
Аглая непонимающе взглянула на него. На скулах Дамазы появился странный, почти болезненный румянец. На лбу выступил пот. Он горел в лихорадке.
Она попыталась оттолкнуть его:
— Готова к чему?
Он нахмурился, став как никогда похожим на разъяренного волка:
— Принять мой член в свое узкое горячее отверстие.
Неожиданно он перевернул ее на живот. Дыхание перехватило. Мягкий мех защекотал грудь, прилип к влажной коже.
— Я больше не могу терпеть. — Его пальцы снова коснулись ее складочек. — Вот эта мокрая дырочка сегодня станет моей.
Аглая уперлась ладонями в землю. Ее охватила дикая паника.
— Пусти меня! Тебе что, мало?!
— А ты как думаешь? — Он прижался членом к ее попке, надавливая на расщелину и устраиваясь между разошедшихся половинок. — Неужели не чувствуешь?
Аглая начала дергаться и вырываться. Ее просто погребло под лавиной страха. Нельзя этого допустить. Былое наслаждение пропало без следа.
Между ними не должно быть никакого секса! А что если она забеременеет?! Нет…
— Слезь с меня! — Она уже сама рычала, как волк.
