Аглая ляпнула первое, что пришло в голову. Лишь бы не молчать:
— Воины не кажутся такими уж счастливыми.
— Мы не любим покидать цитадель. За годы правления Дамазы она стала нашим домом. Каждый Волчий сын стремится попасть к Кровавым Охотникам. Наш клан не просто самый большой. Если собрать остальные кланы, то все вместе они не смогут сравниться с нашим по мощи. И каждый умрет за Дамазы. Потому что знают, что он умрет за них. Я не просто так рассказываю вам все это…
— И для чего же?
— Я уже совершил одну ошибку. Женщины, которые ему доступны: война, пытки и ведьмы. Он привел вас в клан, зная, кто вы.
Аглая похолодела. Ладони вспотели, и сердце забилось в горле. Может, он вообще не то имеет ввиду. Может… Ее надеждам не суждено было сбыться.
— Он готов наплевать на все то, что выстраивал десятилетиями. Ради вас. Он может сколько угодно отрицать и сопротивляться, но я его знаю. Он уже все решил. Для вас готовят дары, которых не было ни у одной королевы Дамгера. И он переживает, понравится ли вам цитадель. Черепа ведьм до сих пор висят на кольях. А он думает, где вы захотите разместиться.
Взгляд Лазажа стал пронзительным и колючим. Он знал. Как?! Как, черт возьми?!
Аглая выпрямила спину:
— Если вы думаете, что это мой коварный план, то это не так. Я не должна была участвовать в Отборе. И не собираюсь никуда ехать.
Лазаж поднялся на ноги:
— Лучше не говорите ему этого. А иначе он утратит последние крупицы рассудка. — Взгляд старика прошелся по ее одежде. — Невольно или нет, но вы делаете все, чтобы привлечь его еще больше.
Аглая гордо задрала подбородок:
— Моя одежда пришла в негодность.
Лазаж хмыкнул:
— У вас будет новая. Отправляйтесь спать, княжна. Я слышал, завтрашнее испытание будет сложным. Вам необходимо отдохнуть.
Он ушел, оставив Аглаю абсолютно потерянной. Она не знала, что делать. Может, Дамазы специально подговорил старика, чтобы тот рассказал слезливую историю о его детстве? Но интуиция подсказывала, что Лазаж не врал.
Если жизнь Дамазы была такой, как поведал Лазаж, то неудивительно, почему он вел себя с ней настолько жестоко. Он вообще ничего не знал, кроме жестокости. Но это не значило, что она простит и оправдает его поступки. Такому нет прощения.
А пытаться перевоспитать взрослого мужчину и объяснить, что он не прав, так поступая с женщиной, — глупая затея. Дамазы не изменится.
Он много путешествовал, его клан стал настолько большим — наверняка он видел пример НОРМАЛЬНОГО отношения к женщине. У него была возможность понять, что то, как он поступал с ней — дико и жестоко.
— Что же мне делать?
Аглая уткнулась лбом в колени. Тихое волчье рычание неожиданно успокоило. Она справится. Нужно только придумать, как его обхитрить.
Щеки коснулась прохладная ладонь. Аглая вскинула голову. Возле нее снова стоял призрачный мужчина. Он словно был соткан из потоков воздуха, которые она почему-то видела.
Он улыбался, глядя на нее. Плащ развивался за спиной, волосы буйно разлетались в стороны. Он казался прозрачным, и все же Аглая отчетливо его видела. Совсем как тогда, у кареты.
Гром поднял морду и повел носом по воздуху. Он смотрел в ту же сторону, где находился мужчина, но явно не мог его видеть. Как и проходящие мимо воины. Они бросали на Аглаю удивленные взгляды, но тут же отворачивались.
Сотканный из воздуха человек переместился к ней, зависнув рядом с лицом. Плащ метнулся в сторону костра, и огонь послушно отклонился.
Тихий шепот послышался сразу отовсюду. Как будто с ней действительно говорил… воздух.
— Мы давно ждали тебя, Повелительница Бурь и Гроз.
Аглая могла только, молча, смотреть на мужчину-призрака. Уже два оборотня знали, что она ведьма. По какой-то нелепой случайности она все еще жива. Но вряд ли клан тех, кто живет ради насилия, не обратит внимания на то, что она говорит сама с собой.
Ветер ухмыльнулся, словно понимал, почему она молчит.
— Ты сможешь вернуть в мир истинную магию… Очистить ее от скверны. Не бойся Волчьего принца — он не причинит тебе вреда. Но не дай Сатане снова пресечь границы этого мира.
Аглая откинула волосы со лба, в ужасе оглядываясь. Слава Богу по близости никого не было. Слишком много разговоров для одной ночи. Она уже ничего не соображает.
Глава 16. Знак ведьм
— Мы поможем Волчьему принцу защитить тебя… Только не отступай… Лишь в твоих силах предотвратить возвращение Сатаны… Но не верь никому, кроме оборотня и трольхара. Твои враги слишком близко…
Аглая все-таки осмелилась шепнуть, едва двигая губами:
— Я не понимаю, о чем… вы… Это все не обо мне… Вы ошиблись…
Внезапно костер затрещал. Трескались и раскалывались на части небольшие поленца. Аглая перевела взгляд на огонь и едва не вскрикнула от страха.
В пламени проступило безобразное лицо. Оно казалось обугленным и состояло из веток и пепла. Стариковское, морщинистое. С него слазила кожа. Но через секунду Аглая поняла, что это отлетают в стороны искры и лепестки пепла.
Лицо открыло жуткую щель рта и выдохнуло горячим потоком воздуха прямо на Аглаю:
— Ошиблись мы… — Пламя отчетливо фыркнуло. — Нам тебя что, как глупую девственницу упрашивать?.. Мы не ошиблись. Мы тебя несколько сотен веков ждали! Хватит тут ныть. Возвращайся в шатер и делай, что должна.
— Тише-тише… — Это снова заговорил ветер. — Не бойся, Первородная Ведьма. Магия сама тебя поведет и подскажет, что делать. Только прислушайся к ней… Мы собрали последние крупицы, чтобы они помогли тебе.
Аглая ожидала, что сейчас рядом с ней появятся угрюмые санитары с отекшими от пьянства лицами, наденут рубашку с ремнями на спине и посадят в специальную машину.
Все это выглядело как горячечный бред. Галлюцинации, одна нелепее и фантастичнее другой.
Костер снова зашипел и затрещал:
— Отправляйся в гнездо и дай чарам сделать свое дело.
Он вдруг надул огненные щеки и дохнул на Аглаю горячим воздухом. В ее сторону полетели искры и пепел. Аглая зажмурилась. Что-то горячее обожгло тыльную сторону ладони.
— Осторожнее, княжна!
Кто-то схватил ее за талию и оттащил от костра.
До Аглаи донеслось едва слышное недовольно ворчание:
— Это твоя метка. Она подскажет…
Воин в шлеме залил костер водой. Аглая еще успела разглядеть, как огненное лицо недовольно хмурится, морщится и отплевывается. Но в следующую секунду все пропало. Остался лишь мокрый черный очаг.
Лагерь погрузился в темноту. Только луна и звезды освещали остроконечные шатры. Да пара фонарей.
