Девушки заулыбались. В Эжене не было ни капли той заносчивости, которую Дайна не раз наблюдала в Кендрике: возможно, именно своей спокойной простотой принц так привлекал к себе людей.
— Дайна, — Эжен посмотрел на нее и улыбнулся очень обаятельной и несколько растерянной улыбкой. — Я искренне благодарен вам за спасение всех девушек.
Дайна улыбнулась в ответ и вспомнила, как, уже уходя в свою комнату утром, она спросила у Валентина, что же делать с участием в отборе невест.
— Продолжай, будто ничего не происходит, — ответил Валентин. — Для всех ты обычная участница отбора. Я поговорю с Эженом сам.
— Я не сделала ничего особенного, ваше высочество, — сказала Дайна. — Любая так поступила бы на моем месте.
И сразу же подумала, что не любая. Далеко не любая. Ее бывшая свекровь, например, просто убежала бы, дождалась взрывов и осталась единственной выжившей участницей отбора, а следовательно и победительницей.
И потом она спокойно жила бы с этим и не просыпалась по ночам от страшных снов, в которых горит земля и небо, и умирают ни в чем не повинные девушки. Дайна в этом не сомневалась.
— Ваше высочество, а что же будет на новом этапе? — спросила Вильма. Эжен мимолетно нахмурился, словно только сейчас вспомнил, о чем должен сказать участницам отбора.
— Новый этап — это традиционное шитье рубашки, — ответил он и уточнил: — Для меня. На это вам дается один день, завтра к полудню они должны быть готовы. Вложите в рубашку все свои силы и умения, я уверен, что вы справитесь. Я примерю рубашки и выберу тех участниц, которые пройдут на следующий этап.
Карин кивнула: видимо, для нее шитье одежды было привычным занятием. Остальные девушки нахмурились. Дайна подумала, что вряд ли они когда-либо брались за шитье рубашек.
Да и сама она слабо представляла, что нужно сделать. Да, ей дадут ткань, которую надо будет раскроить, потом сшить, и все это не снимая мерок с принца. А еще рубашку надо будет украсить вышивкой и лентами или рисунками по ткани… А если она окажется мала или велика?
Дайна сразу же сказала себе, что ей не стоит об этом волноваться. Она будет участвовать в отборе не потому, что хочет победить.
— Что ж, — хмуро проронила Иви, когда Эжен попрощался с участницами и покинул зал. — Придется вспоминать, за какой конец иглы хвататься. Я-то в основном по рыбацкому делу. А штопать сети — это не рубашку шить. Есть разница.
Донна неопределенно пожала плечами.
— Рубашка должна быть волшебной, — сказала она. — Принц недаром сказал про силы и умения. Значит, надо в нее вложить какие-то личные заклинания.
Личные заклинания? Дайна понятия не имела о том, что это вообще такое, и откуда берется. Вильма задумчиво пробежалась пальцами по татуировке на лице. Девушка выглядела озадаченной.
— Мой народ не носит рубашки, — призналась она. Девушки посмотрели на нее с искренним удивлением.
— Как? — спросила Клера. — Что же вы носите?
— Юбки. Желтые и красные юбки с разноцветными узорами, — ответила Вильма, которая сейчас была одета в самое обычное темно-зеленое платье по абсалонской моде, и ее лицо обрело мечтательное выражение, словно она мгновенно перенеслась в родные саванны под низким синим небом. — Так что я понятия не имею, как мне вообще браться за задание. Жаль, что принцу Эжену не нужна юбка.
Девушки хихикнули, представив принца Эжена с обнаженным торсом и в желтой юбке с красно-синими узорами. Клера усмехнулась — вот вам и кандидатка на вылет с отбора невест. Но Карин ободряюще улыбнулась и сказала:
— Если хочешь, то давай шить вместе. Я тебе помогу.
Девушки посмотрели на нее, как на сумасшедшую. Помогать конкурентке, когда ты по уши влюблена в принца и хочешь стать его женой? Нет, бывшая крепостная крестьянка точно рехнулась.
— С ума, что ли, сошла? — нахмурилась Марьян. — Это не как вчера. Тут все ясно.
Теперь уже Карин посмотрела с нескрываемым удивлением.
— А что такого-то? Я покажу, как раскроить и сшить ткань. А там уж ты, Вильма, сама решай, чем украсишь и что вложишь. Это уже твое де…
Она не договорила. Снаружи донеслись вопли — громкие, наполненные таким ужасом, словно там небо падало на землю.
— Драко-он! — проверещал голос, который показался Дайне мужским. — Дракон!
«Дракон», — повторила она и вместе с остальными девушками бросилась к окну.
Там действительно был дракон — тот самый, который сперва чуть не сожрал Дайну, а потом катал ее на спине. Она до сих пор помнила тот сладкий восторг и ужас, который нахлынул и смял всю душу в тот момент, когда ящер взмыл под облака. Теперь дракон развалился во внутреннем дворике с видом собаки, которая носилась по лугам за кроликами, а теперь вернулась домой и требует ласки от хозяина. Словно почувствовав, что Дайна смотрит на него, дракон поднял голову и произнес:
— Гам!
От его морды, золотившейся в солнечном свете, поднялось облако пара. Дракон выглядел исключительно довольным и счастливым.
— Не бойтесь! — прокричала Дайна, надеясь, что к ней прислушаются, и горячие головы, которых Кристиан обучал боевой магии, не успеют причинить дракону вреда. — Не трогайте его! Это мой дракон!
И бросилась из зала, надеясь, что успеет спуститься во двор до того момента, как в дракона начнут бросать огненные шары.
Дракон встретил ее таким же громогласным гамканьем, и Дайна вдруг обнаружила, что теперь из его пасти ничем не пахнет, словно он каким-то образом умудрился почистить зубы. Может, пожевал какую-нибудь траву? Она растолкала третьекурсников, которые подбрасывали на ладонях пылающие сгустки боевых заклинаний, и подбежала к дракону — тот сразу же с грохотом перевернулся на спину и разлегся с видом кота, который приглашает хозяйку почесать пузо.
— Привет, — Дайна осторожно подошла к дракону, чувствуя спиной удивленные и испуганные взгляды студентов. — Как ты?
— Гам! — довольно ответил дракон, и над его ноздрями поплыли белые струйки пара. Из глубин драконьего тела донеслось низкое урчание. Во двор вышел Валентин — Дайна не обернулась к нему, просто всем телом ощутила, что сейчас он рядом. Да и всем испуганным студентам стало легче: все знали, что Валентин защитит их, если потребуется.
— Привет, мой хороший, — ласково повторила Дайна и села рядом с драконом. До чего же громадный! Чешуя на его животе сыто лоснилась и отливала золотом, каждая чешуйка была размером с хороший арбуз. — Как твои дела? Далеко летал?
— Гам! — сказал дракон и чуть развернулся к Дайне, словно приказывал ей все-таки взяться за дело и приласкать, наконец, зверя.
— Почешите ему брюхо! Они это любят, — негромко, но твердо подсказал Валентин. Кто-то из девушек ахнул.
Дайна улыбнулась и осторожно опустила ладонь на живот дракона. Погладила, чувствуя, как под пластинами чешуи неспешно движется что-то теплое, пульсирующее, живое — возможно, это тек огонь. Дракон раскинул лапы и довольно заурчал, почти замурлыкал.
