Их враг знает, насколько Дайна ему дорога — да теперь вся академия об этом знает. Следующий удар он может нанести не по Эжену, а по юной некромантке. Почему он не напал до сих пор, если Дайна уже два раза сорвала его планы?
Об этом тоже следовало подумать.
— И теперь бросаем чешуйку в огонь, — госпожа Эмилия, которую пригласили ассистировать, сейчас была так взволнована, что казалась студенткой на экзамене. Когда Александр аккуратно высыпал на поднос драконью чешую, редчайшую драгоценность магического мира, она ахнула, приложила руку к груди и едва не лишилась чувств.
И вот, словно по собственной воле, чешуйка вспорхнула из ее пальцев и неторопливо поплыла туда, где королевский огонь, сплетение дюжины заклинаний и редчайших зелий, уже обрел гудящую мощь. Валентин и правда не удержал бы чашу — голубой столп поднялся почти к потолку.
— Ассенде! — со звонкой торжественностью воскликнула госпожа Эмилия, плавно провела по воздуху палочкой, и чешуйка рухнула в огонь. Голубое сияние ударило в потолок, расширилось, выплескиваясь за края чаши, и Кристиан покачнулся, но все же смог устоять.
— Ассенде! — напористо повторила госпожа Эмилия, и королевский огонь смирился, выровнялся, и в нем начал медленно проступать человеческий силуэт.
По спине Валентина мазнуло морозом. Вот из голубого сияния показалась голова — безглазая, безносая, жуткая. Палочка госпожи Эмилии скользнула по воздуху, и из дымящейся болванки стали проявляться черты.
— Ассенде, — сказала госпожа Эмилия в последний раз, опустила палочку и, всмотревшись в лицо среди голубого сияния, с горечью призналась: — Нет, я его не знаю. В замке нет такого человека.
Молодой мужчина, который вышел из огня, был незнаком Валентину. Он смотрел, не в силах оторвать взгляд: открытое благородное лицо, аккуратные черты, выражение спокойного достоинства — люди с такими лицами всегда честны, люди с такими лицами не подкладывают бомбы в девичьи постели. Цель оправдывает средства — это не их девиз.
Это был ученый, врач или подвижник, а не жестокий убийца.
— Маг, — твердо заявил Кристиан. — Вон, видите нити?
Дайна испуганно сжала руку Валентина. Над головой незнакомца проступили золотые нити — Валентин посмотрел на них и признал: да, этот человек сильнее, чем он. Вот самый могущественный маг, который способен стереть в пыль всю академию одним движением пальца.
Валентин не думал, что встретит нового мага именно в таких обстоятельствах.
И откуда он взялся? В магическом поле не было ни единого упоминания о новом волшебнике с такой силой. Значит, маскировался и прятался, значит, не учился в академии и развивал свои таланты самостоятельно.
И поднялся так высоко, что с легкостью обманул Валентина и Кристиана, самых сильных магов своего времени. И продолжал их обманывать.
— Я никогда бы не поверила, что он способен на зло, — с искренней печалью призналась госпожа Эмилия. — У него лицо порядочного человека. Достойного. Это джентльмен, а не бандит, уж я-то в этом понимаю.
На какое-то время Валентину стало смешно и грустно. Госпожа Эмилия, умевшая читать характер человека по чертам лица, была права. Люди с таким светлым взглядом сидят в библиотеках, конструируют новые механизмы или сочиняют книги, но не убивают.
— Да, верно, — кивнул Валентин. — Если такие люди берутся за оружие, то у них есть на это веские причины, — он задумчиво посмотрел в лицо своего врага, и от голубого столба королевского огня отделился лист бумаги с портретом. Теперь можно будет передать его Леону, чтобы он объявил международный розыск.
«Чего же ты хочешь? — в очередной раз задался вопросом Валентин. — Зачем тебе нужна эта война?»
— Он под личиной, — произнес Кристиан. — Значит, подозреваются все, даже мы с вами.
В кабинете воцарилось молчание. Потом Дайна нахмурилась и сказала:
— Господин Александр, вы говорили, что драконья чешуя способна вернуть вещи ее первоначальный облик. Может, она снимет с него эту личину?
Валентин посмотрел на нее с искренним одобрением. Дайне надо будет учиться по индивидуальному усиленному курсу — соображает она хорошо, и из нее обязательно выйдет толк. Дайна почувствовала его взгляд и посмотрела на Валентина смущенно и мягко.
— К сожалению, нет, — вздохнул Александр. — Ведь люди не вещи. Я читал, что раньше драконью чешую использовали в археологии, чтобы восстановить облик древних людей. Но это не то, что нам нужно.
Королевский огонь угасал. Лицо человека в голубом пламени постепенно теряло черты, растворялось, уходило. Он словно показался, махнул рукой и произнес: ну вот он я. Ты все равно меня не поймаешь. Тебе меня не победить.
Ощущение бессилия накатило на Валентина ледяной водой. Он мог вступить в схватку с этим магом, но победить его сумел бы только тогда, когда нашел его слабое место. Когда понял бы, что именно движет этим человеком с честным и светлым лицом.
— Я передам его портрет королю Леону, — сказал Валентин. — Пусть объявляет международный розыск. Не может быть, чтобы никто в мире его не видел.
— Позвольте-ка, — госпожа Эмилия забрала у него листок с портретом, всмотрелась и заметила: — Мне кажется, я все-таки видела его. Очень давно, — она прищурилась и снова посмотрела на портрет: — Даже не его самого, кого-то, на кого он очень похож.
Все встрепенулись и уставились на нее с удивлением и ужасом.
— Попробуйте вспомнить, госпожа Эмилия, — попросил Валентин. — Давно — это примерно когда?
Госпожа Эмилия вздохнула, развела руками.
— Даже не могу вам сказать, Валентин. Но у Бундо вызрели свежие коробочки златницы, попрошу его заварить мне зелье Свежей памяти. Надеюсь, что тогда вспомню.
— Может, вы знали его родителей? — спросила Дайна.
Госпожа Эмилия улыбнулась.
— Возможно, дорогая. Надеюсь, завтра я буду знать точно.
Глава 8. Хлебная жаба
Морок, созданный Валентином, ничем не отличался от настоящего принца Эжена. Сидя рядом с Иви и Карин, Дайна смотрела, как крысы несут к фальшивому Эжену стопку рубашек. Лже-принц улыбался так же искренне и светло, как настоящий, и девушки, глядя на него, млели, не чувствуя подвоха.
Хотелось надеяться, что их общий враг тоже ничего не заподозрит.
Дайна обернулась, с надеждой посмотрела на Валентина, который стоял в проходе. Он успел полностью прийти в себя после вчерашних приключений, и, когда все участницы отбора шли в малый зал вместе с бывшим ректором, то студенты, столпившиеся на лестнице, приветствовали его радостными возгласами. Валентина искренне любили в академии, и Дайна знала, что все вчера переживали за него.
«Никому нельзя доверять, — хмуро думала Дайна, стараясь сохранять спокойный вид. — Один из них враг».
— Ой, смотри! — Карин легонько толкнула Дайну. — Моя рубашка! Первая! Господи, помоги…
