Хм, а это интересно! Но где же мой спутник в самом деле?
Для порядка подождав несколько секунд графа, все же чуть было не шагнула в сторону узкого проема, дабы убедиться в следах влачения обуви по земле, но перед тем все же для приличия оглянулась по сторонам. Как вдруг отвлеклась на более знаменательное событие. Рыжий коллега в цилиндре топтался в самом начале площади, озираясь. А к нему навстречу спешило сразу пятеро разряженных в пух и прах франтов: в костюмах-тройках, что с жилетками и с объемными жабо, да с накинутыми поверх бежевыми плащами.
Немного поразмыслив, решила — коллега важнее. И потому кинулась сквозь толпу к ничего не подозревающему Нию, выискивающему, судя по всему, нас взглядом. Вот же… Надо было взять его с собой!
Однако расстояние между нами по-прежнему оставалось приличным, и я не успевала. В следующий миг Корта настигла эта самая пятерочка во главе с рыжим, высоким образчиком мужской элегантности в коричневом клетчатом костюме, рубашке с белым воротом, прихваченным бабочкой, и в высоких кожаных сапогах, плотно обхватывающих ногу по самую голень. Как оказалось, к величайшему моему облегчению, юноше ничего не угрожало.
Но все равно ускорилась, дабы преодолеть последние шаги, разделяющие нас. Мало ли что? И я бы непременно при необходимости скинула плащ да утащила этого вредину подальше, если бы не услышанные слова, раздраженно кинутые компаньоном сгоряча:
— Я никуда не поеду, отец!
Ах, так это всего-навсего его папа?.. А что же тогда за свита, окружившая обоих… И вообще, свита ли? Пригляделась к четверке стоящих вокруг отца и сына эдаким ромбом, и когда один из них повернулся ко мне спиной, заметила край арбалета, выглянувший из-за ткани плаща. Что?!
Между тем рыжий мужчина при ближайшем рассмотрении его черт обнаружил в себе действительно родственные сходства с нашим партнером.
— Прекращай, сын. Ты мой единственный наследник, — проворчал он, повернувшись ко мне спиной. Четверка его сопровождающих в тот же миг вновь переместилась.
Один из них, темненький усатый, нахально бросил в меня:
— Что вылупилась?
— Э, я коллега… — начала было отвечать, однако возле меня тут же вырос из земли глиняный гомункул, загораживая от этого нахала. Толпа же вокруг даже замерла. Опешившие лавочники орать перестали. И потому на самой наверняка шумной улице столицы стало вдруг так тихо.
И только какая-то мелюзга задорно крикнула:
— Ма, гляди, чудовище!
— Рияна, — позвал алхимист, стоя невдалеке от меня, возле упавшего на землю металлического блюда с крышкой.
Во второй же руке он по-прежнему удерживал точно такой же блестящий ресторанный набор с зеркальной выпуклой накрывашкой. Вопрос напрашивался сам собой. Это так он в лавочках еду покупает, да?
— Я тебя за чем посылала? — тут же разочаровалась, напрочь позабыв о компаньоне и его визави, а лишь сконцентрировавшись на теме еды.
— Эм, я и купил, — и тут Кохт опустил взгляд к упавшему блюду, — всю лавку и заставил приготовить как следует.
Затем он все же прошел ко мне и протянул выжившее блюдо, одно из двух.
— А это действительно из ресторана, вдруг бы тебе не понравилось.
Затем Ионас приподнял крышку, являя заинтересованной толпе эдакое подобие большой жареной румяной котлеты в хлебной панировке.
— Простите, любезнейший, — тут же, как оказалось, уточнил тот самый отец Ния, обойдя гомункула и брезгливо поморщившись отчего-то мне, тут же переключил внимание на графа. — А вы не хотели бы поработать в моей охране?
— Папа! — прокричал за его спиной недовольный Корт.
— Слушай, Нийтвин, я с тобой уже договорил, ты возвращаешься обратно. Вот тебе мое монаршее слово.
И снова в наставшем молчании послышался неожиданный ответ Ионаса, к которому ранее потеряли интерес:
— Ваше предложение лестно, конечно, Хеймиль Мудрый из Истмарка. Однако же буду вынужден отказаться, — произнес он, продолжая уже мне: — Это шуль с сырной нугой и яичной болтуньей внутри. Рецепт приготовления наисложнейший… пожарить мясо так, чтобы не сварить внутри яйцо.
Я же в ответ скривилась и пожалела, что вообще попросила его о чем-либо, но все же решила пояснить недоумевающему графу свои эмоции:
— Это все просто прекрасно, Ионас, замечательно, правда! Но я не ем жидкие яйца.
По толпе раздались женские смешки, перемежаемые мужскими хмыками.
— А я бы, пожалуй, попробовал, — отозвался вдруг король Истмарка.
Вот только у меня были другие планы. Заметила чумазую девчушку, мелькнувшую между рядами стоящих впереди, потому тут же позвала:
— Зиль, Зиль, это ты, я знаю, иди сюда. А где твой брат Зой? А вот и он. Подойдите, у меня для вас вкусное предложение.
И подождав, пока мелкие карманники приблизятся, осмотрела их пустые карманы, с удовольствием кивнула:
— Вот этот добрый джентльмен любезно согласился вас накормить котлетой и принять на работу в во-он той мясной лавке. — А обернувшись к хмурящемуся графу, лучезарно улыбнулась, как только могла, и уточнила: — Не так ли, милейший Кохт?
Не знаю, чего это мужчина так покраснел, однако тут же кивнул и опустил поднос вниз к ребятам, с помощью магии разломил котлету ровно пополам.
Мелкие воришки-беспризорники тут же накинулись на еду и в три куса приговорили шедевр кулинарного искусства, измазав свои симпатичные, хоть и чумазые личики в мясном соке, сырной нуге и яйце.
— А еще? — спросил неугомонный Зой, на что указала ему в сторону мясной лавки, ныне приобретенной в собственность, и отправила с мелкими еще и графа со словами: — Любезнейший граф проводит, заодно и принесет мне, наконец, мясо, жареное на магических углях, не так ли?
Глубоко вздохнув, Ионас кивнул и отправился вновь исполнять обещанное. А я же вернулась, точнее обернулась к нашим рыжим баранам.
Гомункул растаял, толпа вновь загудела и отвернулась от нас, а мужчина охранник убрал обратно за спину посеребренный арбалет. Ну дела…
— Что, Ний, забирают тебя домой? — посмеялась я над главным усатиком нашей конторы и кивнула его отцу. На что тот, вспомнив свои манеры, скривился, но кивнул в ответ.
— Никуда я не поеду… — пробурчал, оказывается, принц Нийтвин, опуская глаза к сапогам, как нашкодивший мальчик. — Испытания закаляют мужчину, отец. И я хочу и дальше заниматься…
Однако монарх вспылил и прикрикнул тут же, перебив сына:
— Что?.. Испытания, говоришь, закаляют? Да я тебе такие испытания устрою по приезде, неделю ныть будешь про негнущиеся ноги и несгибающуюся спину! Соседи — кровососы, болотные ведьмы и оборотни, вот это я понимаю — испытания!
Да, тут, безусловно, не поспоришь. Истмарку не повезло затесаться в ряды самых «безобидных» людских представителей. Однако не так, как Китвулду. Но все же.
