— Любимого человека…
Эльф чертыхнулся и стукнул кулаком о камень, да так, что думала — расколется надвое. Кулак. Не камень, конечно. Этот валун и палицей не расколоть наверняка. Но нет, Раким даже не скривился, во всяком случае, не от боли, физической.
И вновь он посмотрел на меня, с замиранием ожидая ответа. А я же взяла и выдала против воли:
— И это чистая правда!
А после начала догадываться. То-то он ко мне приставал с тарелкой каши: кушай, мол, сил набирайся, и так долго проспала, бледная вся. Это что же получается, он меня эликсиром правды накормил или напоил?!
— Ах ты, эльф ушастый! — Хотела, конечно, сказать «урк дохлый», но язык не повернулся.
— Кто он?! — вопросил тут же этот гад. Вот гадом могла бы и вслух обозвать наверняка, потому как искренне в это верила и, возможно, была недалека от истины. И снова чуть не сболтнула лишнее, вовремя язык прикусила. Ай! Кстати, больно! Причем до слез…
Дриада же собрала кости и молча смотрела на нас обоих. Не дождавшись моего ответа, Раким протянул ей усмиренную шаровую молнию, как и оговорено, и вновь решил зайти окольным путем. Потянулся в сумку и достал оттуда еще один флакончик темно-серый, почти черный, искрящийся в глубине.
— Грозовая туча, — представил очередное свое сокровище этот ветролов. А я же залюбовалась стихией, уместившейся в одном маленьком стеклянном сосудике. И как вообще такое возможно?! Ума не приложу. Дриада же в очередной раз посмотрела на его руки с благоговением, точнее на то, что лежало сейчас в правой.
И снова деревяшки упали на камень, и… рогатая почти ответила, но я ее опередила, выхватив флакончик со словами:
— За грозовую тучу-то я сама отвечу, кого ищу. Папу своего ищу! Вот, — посмотрела в сторону изумленного эльфа и решила уже рассказать все до конца, может, действительно поможет, коль уж пообещал однажды.
Еще немного помолчав, собирая мысли воедино, начала рассказывать:
— Мой отец, примерный семьянин, еще каких-то два-три года назад служил капитаном на баркасах, фрегатах, клиперах одного купца, пока тот не разорился. Потому папуля и был вынужден искать другую работу, впрочем, как и остальные, оставшиеся без заработка в одночасье… Потом влез в долги и был вынужден наняться хотя бы мастером парусов на фрегат контрабандистов, замаскированный под сомнительную торговую компанию Эдкинса, но тот корабль затонул близ треугольника Саргоса. Больше Эрна Дорина никто не видел, как других моряков. Маме же моей пришли бумаги о том, что она ныне вдова, и на этом все. Но лично я не верю и хочу…
— И хочешь узнать, жив ли он или продан в рабство? — спросила дриада, с грустью поглядывая на флакончик в моих руках.
— Да, или бросил нас, как считают м-мои сестры… — покивала в ответ с равнодушной миной на лице, но, увы, голос под конец все же дрогнул.
И протянула ей грозовое облако со словами:
— Плата сгодится?
— Более чем, — кивнула гадалка. Затем она ловко подхватила в руку тонкую деревяшку, похожую на иголку, и кольнула ей мой палец в одно лишь мгновенье. Собравшаяся же на коже капелька крови под чарами дриады в тот же миг воспарила в воздухе и замерцала да запульсировала, прежде чем исчезнуть.
Дриада поморщилась, но промолчала. А я в этот раз действительно испугалась услышать жестокую правду. Но Лисентия решила предпринять новую попытку. В глубине ее глаз полыхнула черная магия, прежде чем веки сомкнулись. Пару мгновений гадалка, казалось, и вовсе не дышала, но затем все же сделала судорожный вздох с остервенением.
— Я не вижу его среди мертвых, — начала она с хорошей новости, прибавив: — Впрочем, как и среди живых.
— Что бы это могло значить? — озвучил мои мысли Раким. Но дриада в ответ лишь пожала плечами со словами:
— Увы, ответ на сей вопрос мне неведом.
Я же, как оговорено, протянула ей флакончик, но в ответ она лишь собрала мои пальцы вокруг стекляшки своей ладонью со словами: — Оставь себе, вам еще пригодится.
А после дружелюбно улыбнулась и предприняла неуклюжую попытку встать.
— Думаю, на этом можем закончить наш сеанс, — протянула она, усиленно пыхтя.
На что не удержалась и подставила плечо, как оказалось, более человечной представительнице другой расы, чем сами люди. Будь на ее месте ведьма, то та бы вначале запросила повысить тариф за сложность поиска и не отпускала бы нас до тех пор, пока карманы не опустеют.
Проверенная схема, отработанная годами практики. Знаю не понаслышке.
Задумчиво глянула в сторону эльфа, который, так же опомнившись, бросился помогать Лисентии с подъемом. Дриада же в ответ невольно проворчала:
— Я иногда так завидую людям, одаренным богами простыми ногами. — И, видимо, поняв, что сказала лишнее, добавила: — Но только белой завистью…
Эльф же попросту пропустил слова дриады мимо ушей и уже мне произнес:
— Извини, не знал… И лез со своим неуемным…
— Вожделением? — хохотнула я в ответ, стараясь прогнать накатывающую хандру из-за полученных новостей.
— Темпераментом… — Раким смягчил эффект сказанного, исправив меня таким образом, вот только суть от этого не поменялась. Потому просто хмыкнула, но промолчала. Дриада же закатила глаза, улыбнувшись.
И вот, казалось, вместе всего какие-то мгновения, а расставаться с этим уютным, таким добрым существом вовсе не хотелось. Но увы. Едва поднявшись на ноги, она махнула рукой и вновь сплела мостик. Хотя нет. В этот раз даже два. Нам так же. Потому шла я обратно на своих двоих, а не сидела на руках у эльфа, вполне себе приличного, но темпераментного, как оказалось.
Кто б сомневался.
Опомнившись уже на выходе из пещеры с заводью, обернулась, чтобы помахать рукой на прощание, но Лисентия ушла, не оставив после себя и следа, лишь доброе и теплое воспоминание от сжатого в руке флакона.
Раким всю дорогу насупленно молчал, будто и не получил желаемое. А уже перед самым проходом к гроту остановил меня рукой, схватив за плечо со словами:
— Я тебя не отпущу…
В ответ лишь набрала воздуха, чтобы возмутиться, но он поднес палец к моим губам, призывая к молчанию.
— Я тебя не отпущу одну искать твоего отца. А помогу найти его, но с одним условием…
И вот тут я наконец дала волю своим чувствам. Укусила его за тот самый надоедающий соленый палец, как раз подвернувшийся к случаю.
Эльф же вскрикнул и глянул на меня обиженно, но промолчал. За что уважаю, конечно. Но передумать — не передумаю насчет того, что гад. Ехидная же реплика сама сорвалась с языка:
— Что? Неужели не спросишь, за что и почему? Нет? И не надо. Я тебе и так правду скажу… Ты достал мне условия ставить! Захочу — возьму и сбегу на все четыре, когда и куда мне вдумается!
— Так-так… — за нашими спинами раздался грозный голос самого Кора Бесстрашного… Раньше бы я непременно испугалась, а сейчас лишь сильнее сжала скляночку в кулаке и окинула беглым взглядом грот, до входа в который нам оставалось несколько шагов.
